Конт
Шрифт:
Сердце испуганно притихло и, словно взбесившийся будильник, затикало с удвоенной скоростью. Иверт, по пояс прикрытый тонкой мягкой тканью, полностью повторяющей очертания мужского тела, полулежал на подушках и слегка насмешливо смотрел на гостя. Виктория криво улыбнулась, не в силах оторвать взгляда от его лица. Какие красивые глаза! Насыщенная яркая зелень в обрамлении густых коричневых ресниц. Каштановые волосы он собрал в хвост, перетянув его обрезком ткани. Синяки уже приобрели болотно-желтый оттенок, раны покрылись коркой. Да и сам раненый выглядел веселее, чем в последнюю их встречу. Она с усилием отвела взгляд от мужчины, с ужасом чувствуя, как внизу живота что-то шевелится.
– Бешеный Алан, зачем стучать в дверь своего дома?
– И тебе добрый день, Иверт. – Алан плюхнулся на кровать Дара, закинул ногу на ногу. Очень неудобно, но, если что, хоть спрячет последствия. Бедные мужчины, как они с этим борются? – Вот зашел узнать, как ты, – пробормотал он и вдруг понял, что совершенно не знает, о чем говорить. Все, о чем Виктория хотела спросить игуша, вылетело из головы.
– Я видел, как ты танцевал в ночи, – вдруг заявил Иверт.
Виктория почувствовала, как у нее заполыхали уши.
– Да? – смущенно пробормотал Алан.
О черт! Значит, он видел, как она в конце поцеловала его клинок! Стыдно-то как! Что он подумает?
– Если хочешь, я обучу тебя нашему бою. Ты неправильно держал яташ. – Увидев непонимание на лице конта, Иверт пояснил: – Это название моего меча. Вы, чужаки, называете его кривой меч, но это неправильно.
– Ятаган. Я называю такие мечи ятаган, – улыбнулся Алан. – Я буду благодарен тебе, если ты станешь моим наставником. Мне нравится твой меч, он словно продолжение руки. И еще, я взял твой лук. – Признаваться, так сейчас, пока Иверт настроен благосклонно.
– Бешеный Алан смог стрелять из нашего семейного лука?
– Если бы ты знал, как мне нравится выражение удивления на твоем лице, – довольно сообщил конт игушу, подтягивая к себе подушку Дара и набрасывая ее на бедра, сидеть, положив ногу на ногу, больше сил не было. Он поставил локти на подушку, словно для этого ее взял, и похвастался: – Я убил из него нескольких разбойников.
– Сколько? – заинтересованно спросил собеседник, не обращая внимания на манипуляции с подушкой.
– Четверых.
– Ты вновь удивил меня, Бешеный Алан. Через два дня я смогу пойти с тобой в дом Черного Ястреба. Без меня ты не договоришься.
– Именно об этом я и хотел просить тебя. Но откуда ты знаешь?
– Ольт, – коротко усмехнулся Иверт. – И рыжая служанка. Она так болтлива. Она сказала, что завтра у вас праздник, и нельзя его проводить одному. Она придет ко мне ночью. – Он довольно оскалился, а Виктория твердо решила, что срочно выдаст Эльсу замуж или выгонит из замка.
– А у тебя хватит здоровья? – недовольно буркнул конт. Хорошее настроение резко пошло вниз, чего нельзя было сказать об одной самостоятельной части тела.
– Не беспокойся, Алан, твоя служанка будет довольна, – рассмеялся игуш.
Виктории хотелось сказать какую-нибудь гадость, но она сдержалась, лишь кивнула на прощанье. Ну почему рядом с этим мужчиной она ощущает себя пятнадцатилетней девчонкой?
Когда конт ушел, Иверт еще долго смотрел на дверь задумчивым взглядом.
Бурлит, гуляет большая и задорная, веселая и шумная ярмарка. Важно переходят от одного прилавка к другому полногрудые купчихи в пышных юбках, подолгу прицениваясь к товару. Нарядные весчане в своих лучших платьях, степенно переговариваясь, обсуждают привезенного на ярмарку племенного быка, хохочущие девушки с пестрыми лентами в волосах со смехом строят глазки парубкам, которые стараются казаться старше и самостоятельнее, но все же косятся на веселушек. Вездесущие дети шныряют между ног у взрослых, пробираясь к заветному ряду со сладостями, а по пути обязательно заглядывают на площадку, где зазывалы всего за медный грош предлагают посмотреть представление знаменитых на весь мир бродячих артистов с дрессированными тау. Где-то мычат коровы, визжат свиньи, ржут кони – это отгороженный кольями загон, там торгуют живностью. Туда народ приходит с самого утра, целыми семьями, чтобы прицениться, присмотреться, поторговаться. А на пригорке расположились на телегах передвижные кухни, и любого желающего накормят от пуза хоть кашей с потрохами, хоть блинами со всякой начинкой. Здесь же крутит шарманку старичок в высокой шапке с колокольчиками, и самые смелые уже становятся в хороводы….
Так вот, ничего этого и близко не имелось!
Виктория была разочарована. Ярмарка расположилась за стенами Большой вески, в открытом поле. Три купеческих обоза, выстроившихся в три ряда, да пара крестьян, продающих живность – кур да поросят. Готовое платье, бакалея, продукты, посуда, инструмент, оружие. Отдельной группой под охраной наемников сидели на земле рабы. Немного, в основном женщины. Все понурые, уставшие, с мрачной безнадежностью в глазах. Виктория старалась не смотреть в ту сторону. Лошадей и телеги они оставили под присмотром пожилого конюха, который всю дорогу, подслеповато щурясь, спрашивал у Саники, а где же конт Валлид? Пятерка воинов сопровождения, увидев знакомого наемника, торгующего оружием, направилась к нему, пообещав через рыску быть на месте.
К удивлению Виктории, на остальных ярмарка произвела огромное впечатление.
– Мамулечка, – прижала руки к груди Светика, хлопая глазами. – Народа сколько! По головам друг у друга ходют!
Виктория покосилась на девушку, решив, что она смеется, но в глазах Светики действительно появилась паника. Было от чего паниковать! Здесь собралось не более двухсот человек. Просто за счет скученности казалось, что народу больше. В толпе мелькали и вооруженные люди, и даже, судя по платьям, несколько благородных дам, но в основном слуги и весчане.
– Так, – скомандовал конт, – кто идет со мной?
– Я! – словно пионер, вытянула руку вверх Светика.
Эльса лишь презрительно фыркнула в ее сторону, мол, что взять с этой неотесанной весчанки? Сама она чувствовала себя как рыба в воде, уже не раз бывала на таких ярмарках и прекрасно ориентировалась, что, где и почем. Да она даже в город один раз ездила с киреной Литиной!
– Отлично, – продолжил конт, недружелюбно поглядывая на Эльсу. За кого бы ее замуж отдать? Ну не за Берта же, право. – Значит, со мной идут Дар, Тур и Светика. Остальные идут с Саникой. – Остальные – Эльса, Ольт и тихая девочка с красивым именем Вереса согласно закивали. Конт протянул Санике деньги. – Если не хватит, найдешь меня. И смотри на качество, мы не настолько богаты, чтобы покупать плохие вещи. Эльса, поможешь ему.
Когда раб брал деньги, Виктория заметила, что его руки дрожат, но промолчала. Она знала, что рискует, но как жить, никому не доверяя?
– Ой, смотрите! Барон Линь с братом Искореняющим! – Светика вертела головой на триста шестьдесят градусов и успевала заметить все вокруг. – Ой, красота какая! – Она застыла у ярко-розового платья, осторожно поглаживая кружево на рукавах.
Пока Виктория поворачивалась в ту сторону, куда указала девушка, Искореняющий уже исчез из поля зрения, а Кайрат Линь, яростно распихивая весчан, направлялся к стоящим в отдалении лошадям. Хотелось бы Виктории увидеть его лицо, но, сколько она ни оглядывалась, барон так и не повернулся.