Контора
Шрифт:
— Я знаю, что такое фриз, — сухо прервала его Галина, не отрываясь от компьютера. — Здесь два файла. Какой открывать?
— Ну, — Роберт неуклюже вытянул шею, чтобы взглянуть на экран монитора, — дело в том, что они оба... в некотором смысле нужны.
— Так какой смотрим первым? — Девушка надеялась быстро отделаться от этого гостя. Она предпочитала, чтобы молодой человек оставался персонажем баек, желания общаться лично не возникло в первую минуту и не обещало родиться в дальнейшем.
— Там... видишь ли... — Улыбка, не исчезавшая с лица Роберта, приобрела оттенок застенчивости.— Там... в общем... наброски. Примерные. Как это должно выглядеть.
— Так какой файл открывать? — На девушку трогательное смущение молодого человека не произвело никакого впечатления.
— Ну, наверное... первый, — неуверенно ответил Мастерков, но тотчас спохватился: — Нет! Второй! Второй! Да, он, кажется, удачнее получился...
— Ну, второй так второй, — пожала плечами Галина. — Зачем стулья-то ломать?
Она щелкнула клавишей мышки. Компьютер заурчал, переваривая информацию, и на экране появилась картинка.
Галина не первый год работала в рекламе и повидала Многое. Она не упала в обморок, не рассмеялась в лицо своему гостю, в отличие от излишне впечатлительных героев «Двенадцати стульев», которым Бендер продемонстрировал своего сеятеля, она и бровью не повела. Хотя шедевр Роберта Мастеркова, без сомнения, стоил совместных усилий Остапа и Кисы.
Не говоря ни слова, Галина открыла другой файл. По крайней мере, со вкусом у Роберта было не так безнадежно: второй эскиз явно уступал первому
Девушка не спеша перекроила экран так, чтобы оба эскиза оказались рядом, задумчиво посмотрела на оба и тяжко вздохнула:
— А почему именно я?
— Ну... — Мастерков виновато улыбнулся, изо всех сил демонстрируя, как ему самому жаль утруждать девушку лишними заботами. — Константин Николаевич направил меня к тебе. Семен занят с плановыми заказами, а... начальник ваш...
— Начальник есть начальник, — кивнула Галина обреченно. — Ну, проходи сюда. Что от меня вообще требуется? Роберт протиснулся на ее сторону стола.
— Буквально ничего, — заверил он. — Только указать, так сказать, направление, в котором работать.
— Ага. И кто же будет работать в этом направлении?
— Ну, мы отдадим эскиз дизайнеру фирмы, которая будет делать эту вывеску. Он доработает, согласует все со мной и с Константином Николаевичем.
— Да? — Галина взглянула на него с недоверием.
— Константин Николаевич так сказал.
— Ладно. — Галина решительно положила руку на мышь. — Задам вам направление и ускорение.
Она свернула файл, удавшийся, по их общему мнению, в меньшей степени.
— Этот вариант тупиковый, — прокомментировала она свой жест. — Посмотрим, что делать со вторым.
— Я, конечно, не специалист... я в этом ничего не понимаю... — Роберт наклонился вперед, опершись о край стола, и продолжал, понизив голос: — Я, если честно, очень рад, что меня отправили к вам за помощью. Ты не церемонься в выражениях. Я знаю, что полный ноль в этом деле, мне бы за счастье хоть чему-то поучиться у вас...
— Тебе красный цвет очень дорог? — пресекла его речь Галина.
— Что? Как понять?..
— Ну, очень все красное. Много красного. И оттенок-то какой... — Галина уже начала править композицию, изменила цвет фона. — У тебя большевиков в семье много было?
— У меня? Как посмотреть. Я из семьи театральных артистов.
Роберт, знакомясь с людьми, всегда предпочитал делать акцент на артистических корнях. Это производило впечатление всегда. Эффект получался разный, в зависимости От того, с кем приходилось общаться, но то обстоятельство, что Роберт Мастерков из семьи артистов, западало в память всем. Почти всем.
Галина тоже не удержалась от того, чтобы удивленно взглянуть на молодого человека. Колкость «Не из цирковых ли артистов, Роберт?» пощекотала кончик языка, но осталась при ней.
— В общем, я красный убираю, — констатировала девушка, расправляясь с эскизом.
— Согласен. Совершенно согласен. Так лучше. Да, так лучше, — поддакивал Роберт, наблюдая за ее работой.
— Вот эти штуковины тоже убираем. Что это, кстати, такое?
— Да... это я хотел нарисовать холодильник и барную стойку, но у меня мышка плохая...
— Убираем. А дело тут не в мышке. Стрелка эта зачем?
— Ну... показать как бы...
— «Как бы». Если фриз висит над стендом, то и так ясно, что надпись относится к выставленному на стенде оборудованию. Стираем.
— Да. Так лучше.
— Лучше не список торговых марок, а их логотипы. Так нагляднее. Расположить их вот так, по порядку. Сколько их у нас? Больше десятка?
— Да. Хотя... я не знаю. Наверное, больше.
— Я ставлю здесь буквы Щ. Замените их на логотипы...
Дверь кабинета открылась, и в комнату вошли Макс и Семен.
— О! — Семен указал на Роберта пальцем. — Этот живчик уже здесь!
Роберт резко выпрямился, но, вместо того чтобы возмутиться подобным обращением, он улыбнулся, словно услышал шутку от закадычного друга.
— Теперь пан марколог тебя терзает? — обратился Семен к Галине, продвигаясь к своему стулу. — Ловок. Нахален.
— М-да... Вот... — Роберт снова улыбнулся и развел руками.
— Он уже ко мне подкатывал, — продолжал Семен, усаживаясь на место и запуская свой компьютер, — я его задвинул. А ты, значит, оказалась добрее, чем кажешься, пожалела отрока...