Контрабандист Сталина 2
Шрифт:
Еврей так тяжело вздохнул, и состроил такую уныло-умилительную рожицу, что хотелось его погладить по голове и обещать, всё продать и за минимальную цену. Вот же артист. Надо признаться, что умение втереться в доверие и актерского мастерства у этой нации не отнять.
Обговорил с Берсоном список продуктов, некоторых вещей и цену. Всё это завтра доставят ко мне в дом.
Потоцкий с Сергеем, который был вызван на своем автомобиле НАМИ-1, захватили профессора поехали в Москву. Я же строго-настрого предупредил старшего от курсантов об ответственности, если произойдёт пропажа чего-либо из груза. Махнул Андрею и на своём топовском форде, захватив свои и его вещи, мои бумаги и газеты, отправился к себе домой. Тут совсем не далеко,
— Чёрт, без гидроусилителя руля крутить эту баранку сплошное наказание — объезжая очередную яму на дороге, ругаюсь на все лады.
— А что это такое? — Андрей.
— Да такая приспособа, чтобы легче крутить руль автомобиля — по-моему, уже такие есть. Надо узнать и посмотреть.
В доме, если так можно назвать выделенное и отремонтированное за мои деньги строение, всё было нормально. Бригада строителей всё, что договаривались, доделала и уехала. Так что пока можно наслаждаться покоем и хорошей осенью. Единственное, что портило моё настроение это недостаток нормального электрического освещения. Я с удовольствием помылся, поел с Андреем, что на скорую руку приготовил Силантий. Потом вышел во двор разжёг мангал и устроился в беседке, закутавшись в одеяло.
Постепенно наступал вечер, а я сидел расслабленный, любуясь природой и ничего не хотел. Внутри образовалось какая-то пустота и спокойствие… как перед бурей, когда всё вокруг замирает.
В это же время подмосковная дача Сталина.
Машина остановилась около крыльца дома с верандой. Профессору даже не дали заехать домой. Не спрашивая его согласия, повезли на дачу к сегодняшнему руководителю России.
Первое, что увидел профессор Бехтерев в загородном доме, куда его насильно привезли, следы недавнего ремонта. А его нос уловил устойчивый запах краски. В дополнение ко всему этому тихо снующие туда-сюда строители. Всем этим резво командовал новый охранник Сталина Власик.
— Проходите вон туда, в беседку, Владимир Михайлович — и Власик показал за правый угол дома.
Бехтереву ничего не оставалось делать, как пройти в указанном направлении. Там около какого-то невысокого кирпичного сооружения в беседке сидел Сталин в довольно потрёпанном военном кителе. Бехтерев на его фоне выглядел настоящим щёголем. Сталин курил трубку и читал какие-то документы.
— А… Владимир Михайлович. Здравствуйте, проходите. Не обижайтесь. Понимаю, что вы с дороги. Я вас надолго не задержу. Но времени… очень мало — увидев профессора, тихо и очень спокойно произнёс Сталин. Потом сделал жест рукой с трубкой, приглашая Бехтерева в беседку.
Профессору ничего не оставалось, как пройти в беседку. Тут же из-за угла здания появился Власик, несущий большой кожаный саквояж. Зашёл в беседку и поставил его на край стола. Бехтерев непроизвольно сделал удивленное лицо, не понимая всего происходящего.
— Тут полный набор медицинских инструментов — Власик.
— Я бы вас попросил посмотреть мою левую руку. После ранения мышцы руки плохо работают и сильно ноют на сырую погоду. Скоро осень. Дожди. Я хоть и езжу постоянно в Мацесту, но помогает слабо. Мне порекомендовали вас как лучшего специалиста. Может вы, что посоветуете — опять же тихо, обратился Сталин к Бехтереву [10] .
10
Доподлинно неизвестно и сейчас. Но скорее всего, случилось наложение нескольких факторов. Первый — врождённое уродство. Сохнущая левая рука, следствие неизлечимой генетической болезни Эрба. Второй — обострившиеся после 20-х ишемическая болезнь Сталина, и как правило влияющая
Бехтереву ничего не оставалось, как приступить к осмотру. Всё происходило неспешно. Сталин постоянно расспрашивал профессора обо всём, часто перескакивая с одной темы на другую. Интересовался мнением профессора на разные темы. Толи Бехтерев немного успокоился, пока был на корабле, толи мой с ним разговор возымел действия, но он был очень осторожен в своих ответах. В этот раз он не озвучил психиатрический диагноз "тяжелая паранойя" [11] , а лишь подумал про себя.
11
https://ru.wikipedia.org/wiki/Паранойя
Вслух посоветовал Сталину чаше принимать радоновые ванны, прописал некоторые лекарства и меньше нервничать. Посоветовал, делать массажи руки, втирая медвежий или барсучий жир.
— А что вы думаете о китайской медицине? — неожиданно перевёл разговор Сталин.
— Сам не сталкивался… а что? — Бехтерев.
— А вот ваш грек заказал себе иглоукалывателей и аптекарей. Что вы об этом думаете? — спросил Сталин, застегивая китель.
— Ну, раз князь заказал… то-о…, он очень скрытный человек. Трудно угадать его суждения и как он мыслит. Очень необычно… я бы сказал — немного растерялся профессор.
— Как его самочувствие? Правда что он умирает? Расскажите о нем. Какой он? — и Сталин "тяжёлым взглядом" уставился профессору в глаза.
— С его болезнью не всё понятно. Но то, что он постепенно умирает это точно. Сколько сможет прожить, я даже затрудняюсь сказать. Может год, а может и десять. Хуже будет другое, если он сойдёт с ума от головных болей, которые он часто испытывает — задумчиво поставил неопределённый диагноз Бехтерев, который совсем не удовлетворил Сталина.
— Можно ли с ним иметь дело? Любит ли он деньги? Женщин?
— Насчёт женщин ничего сказать не могу. Деньги… любит. С удовольствием покупает дорогие и красивые вещи… но не скряга. Экипажу дает даже больше, чем другие капитаны… но и требует много. В основном по делу. Мелочных придирок я не наблюдал. А так да… строг. Дисциплина по более, чем на некоторых военных кораблях. Много читает разной литературы на разных языках — спокойно и немного задумчиво, как больному продолжил профессор, и совсем не обращая внимания на резкие изменения состояния Сталина.
В дальнейшем разговоре эмоции Сталина менялись от взрывных до тихого шепота. Сталин, опираясь на своё знакомство с греком, и рассказы Бехтерева никак не мог составить полный психологический портрет Сакиса Маноса. Слишком помощь грека оказывается не однозначная. Заставляет менять взгляды и дела "на ходу". Можно ли доверять греку и насколько? Говорит ли он правду или пытается втянуть страну в ненужные расходы и конфликты? Как это отразится в дальнейшем? Из-за этого уже начали возникать неожиданные споры с военными, чекистами и директорами заводов. Пока приостановлено создание новой оборонительной линии, и что на это ответить военным инженерам и в ЦК? С другой стороны из-за эмбарго капиталистов никто в СССР практически не везёт новые образцы товаров и вооружения, да ещё с пояснениями. Такими кадрами разбрасываться никак нельзя. Других-то нет.