Контрабандист
Шрифт:
– Лицуху вчера купил? Чёрт! Как же вы достали! Прочь поди – у меня лайнер вот-вот пойдёт!
– Так бы и сказал, чего орать-то, – кладу руки на рычаги, непроизвольно задерживая дыхание. Сейчас.
Решится.
Сон это или нет.
Рука, лежащая на тяге, слабеет – боюсь сознаться, но мне страшно. Страшно не от какого-то там лайнера – ну хлопнет он меня, и что? Реснусь. Это же сон? Нет. Мне страшно от другого – страшно, что сейчас заворчат, пробуждаясь двигатели, что кресло подо мной дёрнется, давя на спину, страшно от того, что всё это вокруг может оказаться реальностью.
Понимаете?
Реальностью, не сном.
Закусываю губу и, ощущая холодные струйки пота на своей спине, трудом толкаю ручку тяги вперёд. Пара негромких щелчков, возникнувших в шлеме как бы комментируют её движение.
– Левее и выше! – Командует диспетчер: – И тяги, тяги, жаба тебя сожри! Ну?
Выжимая рукоять до упора отклоняю Джой.
Черт! Не сон это, не морок!
Звезды снимаются с мест и начинают свой бег вправо вниз.
Чёрт-чёрт-чёрт!
Не соврала, тварь древняя, не соврала, скотина – я и в правду не пойми где, закинутый сюда его стараниями. Кусаю губы – лёгкая перегрузка вдавливает меня в кресло, лишний раз подтверждая реальность происходящего.
Достал же, сволочь зелёная.
– Можешь стопорить, – в голосе диспетчера слышно облегчение, а мимо меня проносится нечто огромное, на чьём зеркальном боку я вижу отражение своей скорлупки.
И, заметьте, с убранными шасси!
– "Ха! А опыт-то – не пропьёшь!" – Накатывает на меня чувство гордости: – Диспетчер? Теперь порядок?
– Да. Можете следовать дальше. И желательно, – прорывается наружу его раздражение: – В другой сектор!
– Принято убираться вон, – не спорю с ним, не видя в этом ровно никакого смысла: – Только это, слышишь?
– Ну, – он напрягается, ожидая услышать в свой адрес поток оскорблений и ругани, но я обманываю его мысли.
– Я лицуху не покупал. Сбили меня. Амнезия.
– Ой.
– Вот тебе и ой, – тяжело вздыхаю, надеясь разыграть карту сочувствия: – Жабы надули. Твари склизкие! – Замолкаю. Всё. Мои познания об этом мире исчерпаны и я, чувствуя себя стоящим на тонком льду, жду его реакции. Прокатит? Поверит?
Поверил!
– Ох ты ж! Извини! Не знал я! И сильно? Ну, с памятью! Эк тебя, брат, угораздило!
Мне стыдно пользоваться его добротой, но иного пути нет.
– Как отрезало. Имя и то прочитать дали – не помню.
– Прости, – его голос полон неподдельного сочувствия: – А я-то, дурень старый, решил, мол мажор выпендривается.
– Да норм всё, проехали. Врач сказал очухаюсь. Вроде у жаб этих треклятых, какое-то новое оружие есть. Такое, что…
– Тшшш! Умолкни, – перебивает он меня исчезая из эфира и заставляя гадать что это было. Тишина длится недолго – десяток секунд и справа от радара, там, где ничего не было, проявляется небольшой экран со схематическим изображением Станции.
– Это прямой канал, – возвращается он ко мне: – Ты хоть думай, что говоришь!
– Дык, не помню же я! Говорю – ресалка хоп! А в голове – пустота. Рулю и то на рефлексах. Вот и не ушёл поэтому – забыл, что надо.
– Эх, паря, – сочувственно вздыхает диспетчер: – И как ты дальше будешь?
– Не знаю. Может, – с надеждой в голосе прошу его: – Поможешь? А то ситуация – попа. С большой буквы «Жо». Волосатой и вонючей. Бабла нет, корабль – сам видишь, и главное – а делать-то что? Куда идти? Где тут, хоть самую малость, заработать можно? Ну, – запинаюсь, добавляя в голос лёгкую дрожь: – Не в фермеры же мне идти?! Пилот я! Пилот! Как руки на рычаги положил, – отчаяние, дрожащий голос, паника – сейчас главное не переиграть. Слишком увлекусь и он решит, что в Авроре сидит истерик, сломанный происходящим, а тогда всё, конец. Кому охота с подобными слезливыми типами общаться?!
– Пилот! – Голос мой крепнет: – Руки положил – чую, моё это! Моё!
– М-да… Даже и не знаю, чем тебе помочь, – колеблется он, но удача на моей стороне и пару секунд спустя диспетчер решается: – А знаешь что? Иди в систему Шанхорн. Она соседняя с нами. Там, на второй орбиталке, приятель мой. Тоже диспетчер. Скажешь, что тебя Каул прислал. Это я. Он поможет.
– Система Шанхорн, вторая орбитальная, Каул, – повторяю я: – Мужик! Спасибо! Как чуть приподнимусь – проставлюсь!
– Да брось ты, – покровительственно, с барскими нотками благодетеля оказавшего ничтожную услугу, отмахивается он: – Ерунда. Мы же люди – должны помогать друг другу.
– Точно. Отлично сказано, Каул! – Чуть-чуть лести не помешает: – Только вот… Что…
– Что?
– А как туда попасть? Я же ничего не помню.
– Эээ… Верно! Я и забыл про твою беду, – немного виновато произносит диспетчер: – Смотри. Панель над головой есть?
– Имеется. Тут кнопки с буквами.
– Ага, она. В ближнем ряду к носу ищи карту. Там «крт» должно быть написано. Видишь?
– Ммм…. Есть! – Искомая кнопка обнаруживается в левой части панели: – Жать?
– Да. Под ней, или за ней – «сст», «скрт» и «глк» Видишь?
– Ага. – Три кнопки с этими буквами стоят колонной за первой.
– Отлично. ССТ – карта системы. Сктр – Сектора, а…
– А ГЛК – галактики? – Перебиваю его: – Ого! Мы что всю галактику освоили?
– Не всю. Да, приятель, – вздыхает он: – Крепко тебя приложило. Так и про оружие то, – не договорив, диспетчер меняет тему, не желая качаться запретного: – Мы, человечество, обжили около тысячи миров. Императора, когда он жив был, так и именовали – «Повелитель Тысячи Солнц». У жаб, я про известную информацию – где-то столько же. Плюс-минус. К себе они не пускают никого. Членистые, – диспетчер вздыхает: – Известно о двух десятках системах. Путь вглубь их территории закрыт. Но сейчас это не важно. Жми кнопку сектора. Сначала – карту, потом сектор. Сделал?
Делаю как он говорит и наполнение шара меняется.
Теперь в нём высвечены яркие точки, некоторые из которых обведены кружками. Одна, занявшая центральное место, горит особенно ярко – не составляет особого труда догадаться, что это система Корэгор – та самая, где я нахожусь.
– Ага. Сделал. Вижу соседние системы.
– Молодец. Прямо над нами – в кружке систему видишь? Ткни в неё пальцем.
– Готово. – Из центра вытягивается белая полоска и добежав до нужной звезды замирает, слегка подрагивая: – Линия появилась. Это что – курс?