Контрабандист
Шрифт:
– Все верно, рядом – подземный город для установок и обслуги.
Я присвистнул.
– Вот туда нам точно лезть нежелательно.
Я имел представление, что такое геотермальные шахты. Чтобы докопаться до энергии ядра, приходилось рыть чудовищные дыры. Установки геоморфинга делали это довольно быстро и относительно дешево, однако любая такая шахта оставалась вызовом природе. Тревожить тектонические силы следовало с невероятной осторожностью. Всем известен случай, когда рабочий городок на полторы тысячи жителей буквально высыпался в огнедышащую пропасть, когда
Такое было, правда, давно и всего один раз, но на Гарсии сейчас стоило рассчитывать только на худшее.
Тем более что именно с шахты начался местный апокалипсис.
Ближайшее складское здание не открыло нам ничего интересного. Огромное строение было пустым, не считая нескольких трухлявых ящиков с каким-то ржавым железом. Человеческая нога не ступала сюда, наверно, лет десять. А если и ступала, то ненадолго и по случайности.
Но не это остановило нас. Почти все пространство внутри огромного здания занимала гигантская проплешина. Она жила: тихо дышала, истекала белыми струйками, вздымалась пологими буграми то там, то здесь. Воняло так, что приходилось задерживать дыхание.
Искать тут пропавших пассажиров вертолета было бы глупо. Нормальный человек сюда не поперся бы. Да и ненормальный – тоже вряд ли.
Мы по уцелевшим металлическим трапам поднялись на крышу осмотреть окрестности.
– Куда б ты сам пошел? – негромко спросил Сологуб.
– Домой, – грустно вздохнул я. – А если серьезно, то…
Я огляделся. За кладбищем контейнеров начинались бесконечные ряды одинаковых приземистых пакгаузов. Они уходили прямыми рядами прямо к ближайшей границе Темного круга и дальше, к космопорту. Когда-то их построили, рассчитывая, что сюда будут приходить товары для сотен тысяч людей. Строить – легко, обустраивать трудно. Пустые бетонные коробки так и остались стоять никому не нужными.
Никакой тяги в ту сторону я не испытал, слишком дико, заброшенно и неуютно там все выглядело. По сути, сплошные руины. Вдали все тонуло в сером, вяло копошащемся тумане.
– Вижу два варианта, – произнес я без энтузиазма. – Либо они выдвинулись в сторону космопорта и легли костьми где-нибудь на границе Темного круга… – я помолчал, снова попытавшись влезть в шкуру беглого губернатора.
– Либо осели в каком-нибудь подвале и ждут с воодушевлением, когда мы их оттуда выковырнем, – закончил Сологуб, не дождавшись окончания мысли. – А подвалов тут изрядно.
– И еще один вариант с подвалом. Включим логику: между городом и портом должна быть подземная дорога?
– Она есть. Большой тоннель-путепровод, рассчитанный на грузовой транспорт. Он даже работал до последнего времени. Первые разведгруппы хотели пройти через него в город, но сейчас там все завалено и затоплено.
– Но попытаться они могли, – настоял я. – Продолжаем пользоваться логикой. Когда закрыты и земля, и воздух, человек постарается проползти под землей. Я бы попробовал.
– Мало мы работаем с населением, – вздохнул
– Как только получим надежный источник информации, сразу откажусь от своих домыслов, – пообещал я. – А пока предлагаю сосредоточиться на поиске транспортного тоннеля.
– А чего его искать, – Сологуб хмыкнул и вытащил планшет. – Карта все покажет.
Пока он возился с картой, меня посетило одно серьезное сомнение. Мы пробовали логику таких же, как мы, – обычных людей, блуждающих посреди чистилища. Но с Марциони мог быть Придумщик. Загадочный капрал, который все знает, но мало что говорит. Если они нашли общий язык, то всей моей логике конец. У Придумщика логики нет. Поскреб в затылке – и нате вам ковер-самолет, который не падает.
Только почему они сразу на таком ковре-самолете не полетели? Ответа нет. Разве что они снова накачали его препаратами, чтоб умерить самостоятельность.
Кроме Придумщика, у губернатора могло быть еще с десяток тузов в рукаве, о которых поди догадайся…
Пока я думал, Сологуб разобрался с картой. Тоннель действительно имелся, и ближайший вход в него располагался метрах в восьмистах от нас. Этим входом был могучий лифт, рассчитанный на перетаскивание вверх-вниз портовых грузовиков.
Вряд ли он работал, но с этой бедой мы б уж как-нибудь справились. Хуже другое. Мысль с обследованием тоннеля мне самому уже мало нравилась. Там пять-семь километров завалов и непроглядного мрака. И наверняка местные сюрпризы, каждый из которых способен раскатать нас в лепешку. А у нас еще и раненый…
– Интересное дело, – хмыкнул Сологуб. – Лифт, видимо, исправный. И вообще до печальных событий там работала какая-то контора. Санитарный пост, что ли… У меня вся действующая инфрастуктура розовым цветом подсвечена.
– Там могли остаться люди, – осторожно заметил я. – А люди – это что?
– Если гражданские, то лишняя головная боль, – буркнул Сологуб.
– Люди – это информация, полковник. Так что спускаться в тоннель нам, возможно, и не придется, – я с воодушевлением потер ладоши. – Ну, если только самую малость…
Мы двигались через пакгаузы, поддавая ногами многолетнюю безжизненную пыль. Самый простой путь оказался не самым коротким, зато мы были уверены, что дорогу не преградят заборы, постройки и многолетние заросли.
К санитарному посту вела широкая трасса из порта, правда, до этой трассы нам еще предстояло дойти. Спутниковая навигация по-прежнему не работала, и Сологуб не выключал планшет, вычисляя нужный нам поворот на глазок.
Поворотов тут было много. Здесь воздвигли целый город-склад, который, по несчастью, оказался мертворожденным. Здесь все воздвигали с расчетом на бурную жизнь миллионов счастливых людей, и мало что пригодилось.
Мы шли очень медленно, тщательно вглядываясь вперед и не забывая оборачиваться. Торопиться, по большому счету, было некуда.