Контрабандистка
Шрифт:
— Ты знаешь, кому ты помогаешь высаживаться на берег? Эти люди — шпионы.
Джек молчал, расседлывая Фаворита. Кит всматривалась в его лицо и понимала, что разговор будет не из легких.
— Ты ведь служил в армии, верно? И ты должен знать, чем занимаются в Англии французские шпионы.
Джек по-прежнему молчал. Кит бросила седло на деревянную перегородку между стойлами и добавила:
— Ты наверняка знал тех, кто погиб, сражаясь с французами. Теперь они гниют в могиле, а могли бы жить. Как ты можешь помогать нашим врагам?
Джек закрыл
Фаворит тронул его своими влажными губами, возвращая к действительности. Джек взял пук соломы и принялся чистить шелковистую серую шкуру жеребца. Ему надо было чем-то занять себя, чтобы не выдать своего волнения. Нужно было отвлечься от тягостных воспоминаний и сказать что-нибудь в ответ, иначе еше немного — и он утратит над собой контроль и выложит ей всю правду, а уж чем это закончится, одному Богу известно.
Молчание Джека начало выводить Кит из себя, но она не собиралась сдаваться.
— Если ты спас свою шкуру, это не значит, что ты можешь все забыть.
Джек по-прежнему отмалчивался.
Кит не знала, видел упрямый контрабандист в тусклом свете фонаря ее лицо или нет. Подобрав с пола охапку соломы, она начала привычными движениями чистить Делию.
— Контрабанда — это одно, это просто незаконно, но не более того. Но зарабатывать деньги, переправляя шпионов… Джек, ты продаешь жизни англичан. Это измена!
Столь пылкой речи Джек не ожидал. «Будь Кит мужчиной знатного происхождения, она могла бы сделать неплохую карьеру в политике», — подумал он.
Приведя шкуру Фаворита почти в идеальное состояние, Джек бросил солому на пол и направился к дому. Взявшись за ручку двери, он услышал доносившиеся из конюшни яростные проклятия в свой адрес. Войдя в комнату, капитан, не зажигая лампы, первым делом достал из буфета бутылку бренди.
Кит вошла следом и с грохотом захлопнула дверь.
— Сколько бы тебе ни платили… — Она осеклась, сообразив, что оказалась в совершенно темной комнате.
В следующее мгновение Джек чиркнул спичкой, и комнату осветил тусклый свет лампы. Капитан шевельнул щепочкой фитиль, и стало светлее. Потом он налил полстакана бренди, уселся за стол и, вытянув перед собой ноги, пристально посмотрел на девушку, севшую напротив.
— Сколько бы тебе ни платили, — с невозмутимым видом продолжала Кит, — ты не должен переправлять шпионов. Это слишком рискованно. — Она взглянула на неподвижную мужскую фигуру на другом конце стола. Трудно было сказать, о чем сейчас думал Джек. — Ты рискуешь сам и подвергаешь опасности своих людей, — закончила Кит.
Джек нахмурился. Ведь он делал все возможное, чтобы ни один из контрабандистов не пострадал, а упрямая девчонка еще смеет упрекать его… Заметив, что капитан поморщился, Кит воодушевилась.
— Контрабанда — незаконный промысел, но к ней относятся снисходительно, — продолжала девушка. — А вот изменникам грозит виселица. Ты злоупотребляешь доверием своих людей, они и не подозревают, что, если попадутся, суд приговорит их к виселице. — Кит посмотрела на капитана, но он и на этот раз промолчал. — Джек, пойми, почти у всех контрабандистов жены, дети. Если отцов семейств повесят, кто о них позаботится?
Джек вскочил, со страшным грохотом опрокинув свой стул. Кит в испуге отпрянула.
— Черт бы тебя побрал! — закричал он. — А ты сама когда-нибудь о ком-нибудь заботилась? Чувствовала за кого-нибудь ответственность? Что ты, женщина, можешь понимать?
Выпустив пар, Джек немного успокоился. «Конечно, — думал он, — Кит прежде всего — женщина. Конечно, она не знает, что такое ответственность. Не стоит принимать так близко к сердцу ее слова». Капитан нахмурился, отхлебнул из стакана бренди и уставился на свою рыжеволосую гостью. Он одного не понимал: почему она против того, чтобы он помогал шпионам? Джек по опыту знал, что женщины столь низкого происхождения совсем не интересуются вещами, не имеющими к ним никакого отношения.
Кит наконец тоже овладела собой и взглянула на капитана. Она уже раскрыла рот, собираясь изложить свои взгляды на роль женщины в обществе, но Джек ее опередил.
— Ты женщина, а не главарь ханстентонских контрабандистов. Тебе лишь удалось какое-то время притворяться юношей, вот и все.
Глаза Кит метали молнии, губы ее побелели, но Джек, казалось, не замечал ее гнева.
— И если ты собираешься и в дальнейшем меня поучать, то я, Кит, дам тебе один совет: держи свое мнение при себе!
Кит вскочила. Вскочила вне себя от ярости.
— Понимаю, — проговорила она, впившись в Джека сверкающим взглядом. Она увидела, как он наклонился над столом — над тем самым столом… Кит усилием воли отогнала назойливые воспоминания. — В таком случае мне придется… — Она осеклась, опасаясь, что скажет что-нибудь лишнее.
— Придется — что?
В его вкрадчивом голосе Кит, как всегда, уловила насмешку.
— Мне придется кое-что предпринять, чтобы раз и навсегда пресечь твою преступную деятельность, — проговорила она, нахмурившись. Затем, надев шляпу, собралась уходить.
— Ты хочешь сообщить властям о том, чем мы занимаемся, верно?
Кит поняла, что капитан разгадал ее намерения. Разговор вдруг принял совершенно неожиданный оборот. С Джеком всегда так получалось: у них всегда возникал как бы словесный поединок, из которого он неизменно выходил победителем. Вот и на сей раз капитан припер ее к стенке. И к чему теперь отпираться? Ведь ему и так все ясно. Кит решила изменить тактику.
— Ты не оставляешь мне другого выбора, — заявила она.
— И кого же ты предупредишь вначале? Дедушку? — спросил Джек.