Контрабандистка
Шрифт:
Но вот Трашборн выпрямился, и Джек заметил в окровавленных щипцах кусочек металла. Доктор бросил щипцы и пулю в таз и занялся раной, откуда снова потекла кровь.
Наконец все закончилось, и Кит уснула. Доктор Трашборн перевязал раненой плечо и влил ей в рот настойку опия, все же решив, что без этого не обойтись. Руки Джека вспухли, побагровели — он едва мог ими пошевелить. Его трясло, точно в лихорадке, и он обливался холодным липким потом, насквозь пропитавшим одежду. В голове у него была пустота, и мир вокруг тоже был
— Как я понимаю, я не должен никому говорить, что меня вызывали к мисс Кранмер?
Вопрос доктора застал Джека врасплох, и он не сразу понял смысл его слов. Сделав над собой усилие, он ответил:
— Да. Вас вызывали к Спенсеру.
— Но… — Трашборн нахмурился. — Моя экономка видела вашего слугу. Что я ей скажу?
— Скажите, что я был в Кранмер-Холле, когда Спенсеру стало плохо, и потому я послал за вами Мэтью.
Доктор кивнул.
— Я заеду утром проведать Спенсера. — Подмигнув Джеку, он распрощался и ушел.
Элмина собрала окровавленные тряпки, бросила их в камин и тоже вышла из комнаты. Джек остался один у постели раненой. Кое-как добрался он до глубокого кресла и сел, совершенно обессилев. Тишина, царившая в комнате, казалось, обволакивала его, усыпляла. Джек уставился на языки пламени, плясавшие за каминной решеткой. Ноги его одеревенели от усталости и напряжения. Но нужно было вставать. Нужно было успокоить старика Спенсера и растолковать слугам в Кранмер-Холле и в замке, как им следует отвечать на вопросы. Джек был уверен: слуги их не подведут, потому что все слуги Кранмеров и Хендонов, поколениями служившие одним и тем же хозяевам, любили их и были преданы им безгранично. Тонкина же, напротив, недолюбливали все, кто его знал. Мало кто в округе доверял и солдатам, патрулировавшим окрестности. Джек знал, что если он все как следует продумает, то Тонкин останется с носом.
Он глубоко вздохнул и посмотрел на Кит. Девушка вытянулась на постели, в лице ее не было ни кровинки. Как не похожа она сейчас на ту, прежнюю Кит, раскинувшуюся на простынях в горячке страсти! Сколько времени пройдет, прежде чем он снова увидит, как ее фиалковые глаза темнеют в миг наивысшего блаженства? Три, четыре недели? Джек готов был ждать сколько угодно и старался не думать о том, что это время может не наступить никогда. Она будет жить, она должна! Иначе как он сможет смотреть в глаза Спенсеру, как сам будет жить?
Он встал и подошел к постели. Откинув со лба девушки прядь вьющихся волос, Джек наклонился, поцеловал ее бледные губы и быстро вышел из комнаты. Он знал, что до утра за ней присмотрит Элмина.
— Сержант Тонкин, милорд, — доложил Дженкинс, распахнув дверь библиотеки.
Спенсер неприязненно посмотрел на посетителя и подумал: «Какая тоска!»
Перешагнув порог, Тонкин немного замешкался, увидев за письменным столом хозяина. Затем уверенно направился к нему. Сержант не заметил, что в дальнем углу комнаты сидел пристально смотревший
— Милорд, — начал сержант, — могу ли я поговорить с мисс Кранмер?
— С моей внучкой? — Спенсер нахмурился. — Но для чего?
Тонкин смутился, но тут же вновь обрел прежнюю уверенность.
— У нас есть основания полагать, сэр, что мисс Кранмер может помочь в нашем расследовании.
— Черт побери, чем моя внучка может быть вам полезна?! — рявкнул Спенсер.
Тонкин выпятил грудь колесом и заявил:
— Прошлой ночью мой отряд преследовал главаря контрабандистов. Мы ранили его и потом наткнулись на него в каменоломнях.
— И что? Если вы поймали нарушителя закона, то что же вы от меня хотите? — осведомился Спенсер.
— Но нам не удалось его схватить, — в смущении проговорил сержант.
— Не удалось? — Спенсер подался вперед. — Вы ранили преступника и упустили его?
Джек с любопытством наблюдал за происходящим; он пока не участвовал в игре и ждал своего часа. Спенсер же играл свою роль, точно актер в хорошо отрепетированном спектакле.
Однако сержант не сдавался. Его глазки-бусины буравили лорда Кранмера.
— Прежде чем меня ударили по голове чем-то очень тяжелым, я успел хорошенько рассмотреть того парня, то есть… я рассмотрел как следует лицо главаря. У него рыжие волосы, милорд, — торжествуя, добавил Тонкин. — И бледное лицо с маленьким носиком. Лицо молодой женщины, милорд.
В библиотеке воцарилась тишина. Сержант вопросительно смотрел на лорда Кранмера, но тот, как и положено хорошему актеру, держал паузу.
— Можете мне поверить, сэр, — с важностью проговорил Тонкин. — Если бы я не видел это лицо своими собственными глазами, я бы тоже засомневался.
— Но сержант, я решительно не понимаю, при чем тут моя внучка, — недоумевал Спенсер. — Почему вы думаете, что она может вам помочь?
Тонкин, чувствуя себя совершенно беспомощным, переменился в лице. На сержанта было больно смотреть. И тут его глазки сузились, словно он что-то заподозрил. В этот момент Джек наконец подал свою реплику:
— Я думаю, сержант, ты должен объяснить, почему ты считаешь, что мисс Кранмер сумеет помочь в твоем деле лучше. Должен тебе сказать, что молодые леди обычно мало интересуются подобными вещами.
Тонкин вздрогнул и, вытаращив на Джека глаза, на время лишился дара речи. Затем приосанился и отчеканил:
— Доброе утро, сэр, простите, что не заметил вас, сэр.
— Так почему же мисс Кранмер сумеет тебе помочь? — спросил Джек.
— Потому что я видел все своими собственными глазами, — заявил упрямый сержант. — Эта рыжеволосая женщина скакала на великолепной вороной кобыле. И я сам видел, как из раны в ее плече сочилась кровь. — Тонкин едва сдерживался, чтобы не крикнуть, кто именно был ранен в плечо.