Контракт на материнство
Шрифт:
— Нет, я не… — Пухлая рыжая незнакомка растерянно оглядывается по сторонам, а потом вновь устремляет взгляд на дверь.
— Все показания счетчиков я уже сообщил, деньги на ремонт парадной сдал, — твердым и холодным голосом чеканит он, желая поскорее отделаться от нежеланного гостя. — А если вы курьер, то никакой доставки не жду. Так что всего хорошего.
— Волков Артур? — уже более уверенно и громко произносит женщина, справившись с минутной растерянностью.
— Допустим.
— Я из службы опеки, ваш соцработник, пришла проверить обстановку, в которой живет ваша дочь.
—
— Вы еще здесь? — спрашивает она, роясь в своей сумке.
— Да. Не могли бы вы показать мне свое удостоверение или какую-то бумагу? Не могу же я поверить вам на слово и впустить в дом к маленькому ребёнку. — Волков надеется, что предоставить ей будет нечего, но рыжая подготовлена.
— У меня при себе все есть, не сомневайтесь. А теперь открывайте уже дверь, иначе запишу в журнале, что вы отказываетесь идти на контакт.
Артур закатывает глаза и тянется к замку.
— Это злая тетя? Может, не будем впускать ее? — поднимает на него перепуганный взгляд Лиза.
Артур медлит, тонет в голубизне глаз своей дочери и понимает, что если ее у него отберут, то и жизнь его закончится. Она — последнее, что у него осталось для того, чтобы сражаться с окружающим миром, заполнить ноющую дыру в груди и не опуститься на самое дно.
— Это не злая тетя, но при ней нужно вести себя хорошо. Она пришла проверить, хороший ли я папа. Так что никаких истерик и криков, договорились? На лице улыбка и помалкивай, ладно?
— Ага, — смешно кивает Лиза, поправляя белокурые длинные волосы. Волков же качает головой, понимая, что дочь все равно что-то да взболтнет. Слишком уж говорливая она у него.
Артур открывает дверь и натыкается взглядом на женщину. Ростом она достает ему лишь до груди, полненькая, щекастая, в смешных круглых очках. Лицо, кажется, не стервозное. Возможно, с этой удастся договориться.
— Добрый день, — упираясь ладонью в косяк двери и загораживая обзор в квартиру, холодно здоровается Артур.
— Вот, — протягивает в его сторону удостоверение женщина. Волков берет его и делает вид, что внимательно изучает документ. Сверяет взглядом фото и лицо Анжелики Романовны и усмехается, сопоставив ее имя и внешность. Не вяжется как-то.
— Что ж, проходите. Должен признать, что ваш визит — огромная неожиданность. Мне казалось, нам с Валерией Игоревной удалось уладить маленькое недоразумение.
Артур старается быть вежливым и гостеприимным, натягивает на лицо улыбку, но она не помогает. Огромный, словно скала, мужчина с россыпью татуировок по всему телу определённо пугает эту консервативную женщину, которая, небось, и мужика-то нормального видела только по телевизору.
— А это, должно быть, Лизонька. Ну, привет, малыш. — Она наклоняется к дочери Волкова, широко улыбаясь, но краем глаза то и дело стреляет в сторону мужчины.
— Здрасти. — Лиза выглядит хмуро и насупленно. Смотрит на рыжую с подозрением, в маленьких
— А где твоя комната, Лиза? Покажешь мне? — как по Волкову, ее голос звучит слишком наигранно и приторно. Хочется, чтобы эта женщина поскорее покинула его дом.
Лиза какое-то время молчит, обдумывая ответ, а потом выдает:
— Нет.
Твердое и решительное.
??????????????????????????
— Что? Почему?
— Папа не разрешает общаться с незнакомыми тетями и приглашать их к себе. А вы незнакомая тетя, — серьезным тоном произносит она, с вызовом смотря в глаза Анжелики Романовны.
— Ну… давай тогда познакомимся. Я Анжелика Романовна. Я буду приходить к вам иногда, чтобы проверять, как у тебя дела и никто ли тебя не обижает. — Она выжидательно смотрит на Лизу, протягивая ей свою руку.
— У меня всегда все хорошо, можете не проверять, — так серьезно и без заминки произносит девочка.
— Давайте я вам все покажу, у вас ведь мало времени, правильно? — отмирает Волков и тяжело вздыхает. — Вот там у нас кухня, — он открывает белую дверь и указывает рукой, — там моя спальня, там детская, там ванная комната. Здесь, — указывает на место, где они стоят, — коридор. Вот и все. Как видите, Лиза одета, накормлена, под присмотром. Этого достаточно, чтобы с вашей стороны больше не было визитов? — с нажимом спрашивает он.
— Я все же хотела бы осмотреть комнату девочки и пообщаться с ней немного, — настаивает на своем Анжелика.
Волков вздыхает. Все же отделаться от этой женщины будет непросто. Лишние глаза ему вовсе не нужны, а если она заявится на следующий день после боев и застанет его с синяками? Накатает жалобу? Заявит, что он плохой отец?
— Что ж, прошу вас, — насмешливо произносит он, приглашая женщину в комнату Лизы. После этого она точно должна отстать от их семьи.
Она оглядывается по сторонам и достает свой журнальчик. Волков стоит, упершись плечом в косяк двери, и с насмешкой наблюдает за соцработницей. В комнате Лизы есть все: и розовая мягкая кровать с балдахином, и столик для творчества, и полки, забитые игрушками, и огромный шкаф с красивыми платьицами и туфельками, и даже детский туалетный столик с зеркалом, и множество резиночек и заколочек в коробочках. Волков был уверен, что не многие из тех, кто попал под прицел социальных служб, могли позволить столько всего для своего ребенка.
— А это ваша невеста? Где она, кстати?
Лицо Волкова каменеет, когда Анжелика Романовна останавливается рядом с висящими на стене фотографиями его жены.
— Это моя мама. Она на небесах и оттуда наблюдает за мной, — с придыханием произносит Лиза, пока Артур пытается справиться с потревоженной раной в сердце.
— У вас в детской комнате развешаны фотографии умершего человека? — пораженно спрашивает женщина, словно Волков сделал что-то невообразимое, а не выбрал лучшие из снимков любимой женщины и матери его дочери, чтобы Лиза хотя бы таким образом не чувствовала себя брошенной.