Контракт на рабство
Шрифт:
— Я? Унизила?
— О да, — довольно оскалил клыки вампир. — Он в бешенстве.
Чокнутые. Они все здесь чокнутые.
Тут ей пришла в голову одна мысль, и она решила воспользоваться разговорчивостью мастера вампиров, чтобы уточнить:
— Ты поставил мне первую метку, когда делился силой? — медленно, взвешивая каждое слово, начала она. Лоренцо согласно склонил голову. — Это срабатывает со всеми? Что происходит, когда силой делится оборотень?
Вампир замер. Просто замер, но ей показалось, что он исчез из комнаты.
— Почему ты
— Ненавижу, когда мне отвечают вопросом на вопрос. — Регина поднялась с пола и сделала шаг к столу.
— Ответь мне, Джин, — потребовал он все тем же потусторонним голосом.
— У меня есть имя, — напомнила она, глядя ему в глаза.
— Мне оно не нравится, — сказал он еще тише. В комнате ощутимо похолодало. — Отвечай.
Отличные спецэффекты, похоже, мне удалось довести его до белого каления, отстраненно подумала Регина. Нормальный человек сейчас должен бы задыхаться от страха, а мне…
— Мне просто любопытно, — спокойно ответила она, удивляясь собственному спокойствию.
— Ты лжешь. Ты опять лжешь. Кто из оборотней делился с тобой силой? Мэтью? — голос Лоренцо прошел по телу колючим льдом, и Регина вскрикнула: апатичное спокойствие слетело с нее, будто она внезапно проснулась.
— Нет! — выпалила она, почему-то испугавшись за волка.
— Это правда, — произнес вампир, едва заметно улыбнувшись. Потусторонняя жуть утихла, и Регина выдохнула, тщетно пытаясь скрыть облегчение. Злости как не бывало, впрочем, страха тоже. Одна лишь усталость. — Что еще ты получила, кроме возможности смотреть нам в глаза?
— Я чувствую вашу силу. — Она зябко запахнулась в халат. Перечить Лоренцо больше не хотелось. — Не знаю, как это объяснить, но чувствую. Когда Борис подошел, я знала, что он намного сильнее Томаса, но слабее тебя.
— Вот как… любопытно, любопытно… — Вампир очеловечивался на глазах: развалился в кресле, склонив голову набок, и рассматривал Регину с откровенным интересом исследователя. — Я знаю лишь одно существо в моем окружении, кому подвластно чувствовать наш возраст и нашу силу… И этот strоnzо не боится серебра… Не так ли, моя дорогая? Иди ко мне.
Регина затравленно смотрела на самодовольно ухмыляющегося вампира. Подойти? Добровольно? Да ни за что!
— Ты согласна принять мои метки? — Лоренцо встал и начал расстегивать рубашку. Регине казалось, время застыло и повернуло вспять, а ее саму засасывает в ужасные воспоминания, словно в болото. Лоренцо же словно ничего не замечал. — Секс с вампиром — это совершенно не то же самое, что секс с человеком, моя маленькая лгунишка. Позволь, я покажу тебе.
Снова? Ни за что! Она метнулась к окну и, вцепившись в подоконник, прошептала непослушными губами:
— Не подходи ко мне, пожалуйста, — ее трясло от отчаяния. — Я выброшусь! Клянусь, я выброшусь!
Внизу горели огни, гуляли нарядные люди, и никому не было дела до отчаявшейся девушки, стоящей у окна. Регине казалось, что там, внизу, лежит другой мир. Мир, в который ей никогда не вернуться.
— Выпрыгну, — шепнула она еще тише.
— Посмотри на меня, Джин, — голос мягким шелком погладил по спине, Регина вздрогнула, и вдруг поняла, что ее больше не трясет. Словно воспоминания отдалились, стали чужими. Словно все произошло не с ней, а с кем-то из того, заоконного мира, а она была лишь зрителем. — Только посмотри.
Она против воли подняла голову, слишком уж не вязалась просьба в его голосе с образом жестокого, ни в грош никого не ставящего мастера города.
— Разве я недостаточно красив? — Лоренцо больше не улыбался, но и не раздевался дальше, его пальцы замерли на нерасстегнутых пуговицах рубашки.
Длинные, сильные и ухоженные пальцы. Аристократически изящные запястья.
Красив ли он?
Регина скользнула взглядом выше, по чувственным, но строгих очертаний губам, по высоким скулам в обрамлении темных, чуть волнистых прядей. К миндалевидным, по-восточному выразительным глазам — карим, с золотой искрой.
Красив. Очень. Ни одна женщина не устоит, если такой мужчина предлагает свою любовь. Да и зачем, если он может подарить ей наслаждение? Она ничего не теряет, если попробует…
— Я не могу больше туманить твой взгляд, моя Джин, — он едва заметно улыбнулся, скульптурные черты смягчились. Сильные пальцы расстегнули еще одну пуговицу, и еще одну… — Я вижу, что ты хочешь меня. Не упрямься, моя девочка.
Не понимая толком, что делает, Регина шагнула ему навстречу — желая лишь, чтобы он продолжал ласкать ее этим чудесным, бархатным голосом, чтобы он коснулся ее кожи своими чуткими пальцами…
Чтобы его клыки впились в ее шею, впрыснули свой сладкий яд…
Чтобы узнать, наконец, что такое настоящая вампирская любовь…
Регина сделала еще один крохотный шаг и, споткнувшись обо что-то холодное, едва удержала равновесие.
Схватившись за подоконник, глянула вниз, на цепь.
Цепь!
Ее окатило прекрасной, холодной и отрезвляющей яростью. Расправив плечи и с металлическим звоном шагнув к Лоренцо, она уставилась в наглые, подлые вампирьи глаза.
— Не смей на меня воздействовать! — прохрипела она, гневно потерла горло и потребовала: — Никогда больше! Иначе я ни за что не приму твое предложение!
— Хорошо, l'аnimа miа, — продолжая обещающе улыбаться, согласился Лоренцо и медленно потянул с плеч рубашку.
Чуть смугловатая кожа, худощавое тело, темные ареолы сосков, дорожка темных волос, уходящая вниз, за кожаный пояс… Регина мысленно дала себе оплеуху. Куда она смотрит и о чем она думает, дура? Этот мерзавец изнасиловал ее, посадил на цепь, а она любуется неземной красотой? С ума сошла, не иначе.
— Ты не ответила, дорогая, — голос Лоренцо снова показался ей теплым бархатом, обнимающим ее, подобно плащу. — Разве я недостаточно красив для тебя?