Контракт на рабство
Шрифт:
— Но ведь это сказки!
— Значит, ты должна сказочному персонажу.
Проводник. Тот, кто умеет просачиваться сквозь мир яви и мир Изнанки, исподней стороны. Не верится! Ее разыгрывают!
Откинувшись на подушку, она расхохоталась, и смеялась, пока истерика перешла в тихие сдавленные рыдания, апока Дик не обнял ее за плечи, прижимая к себе, баюкая и шепча на ухо всякие глупости. Какая она красивая, смелая, умная, и как у нее все будет хорошо…
— Я не плачу, — шептала Регина, вжимаясь в твердые плечи оборотня. — Это просто что-то в глаза попало.
Регина
Уже засыпая, Регина подумала, что все равно убьет Лоренцо. Она представила, как вгоняет кол в сердце вампира, и невольно улыбнулась. Ей должно было стать не по себе — ведь она планирует убийство и даже не морщится. Но не стало. Наоборот, от картины корчащегося в агонии Лоренцо она почувствовала себя почти живой. И почти поверила, что стоит убить Лоренцо — и она сможет забыть обо всем и стать прежней.
ГЛАВА 5
И опять она проснулась от чужого пристального взгляда. Вампир стоял у двери не шевелясь и не моргая, как статуя. Так могут стоять только по-настоящему старые вампиры. Светлый ежик волос, светлые узкие штаны, облегающие так плотно, что не оставалось сомнения — белья под ними нет. Белая футболка подчеркивает рельеф тела. Интересно, нужно ли качать мускулы после смерти, или это уже не обязательно?
Томас. Его имя Томас, вспомнила Регина и подумала, что она не боится, просто нет сил бояться.
— Мастер приглашает тебя на ужин.
Интересно в каком качестве, еды или гостя?
— Отказаться я не могу?
— От приглашений мастера города не отказываются.
Регина села, спустив ноги на пол, оглянулась. Кроме синего шелкового халата, расшитого золотыми цветами, одежды не было. Ну что же, значит, мастер города увидит ее в халате. Плевать! Она, не откидывая с ног одеяло, натянула халат, завязала пояс и только потом встала. Звякнула цепь. Регина, скривив губы, скептически посмотрела на вампира. Тот оскалился, подошел к стене, в которую был вбит крюк, двумя пальцами легко отогнул его и снял цепь, скрутил и вручил Регине моток. И все это в полной тишине. Ни звука, ни шороха, ни дыхания. Цепь оказалась не тяжелой, но нести ее было неудобно. Регина пошевелила пальцами ног, намекая, что не помешают хоть какие тапочки, но Томас лишь пожал широкими плечами.
— Здесь недалеко.
Он придержал ей дверь и вышел следом.
Длинный каменный коридор, освещенный тусклыми светильниками, воздух сухой, под ногами мягкая ковровая дорожка. Стерильно чисто, служба по уборке помещений отрабатывает свои деньги. А может быть, сами вампиры убирают здесь? Вампир уборщик… смешно. Эти сексуальные твари не занимаются уборкой, их вотчина — шоу-бизнес, как ремесленные мастерские — дело фэйри.
Боги, о чем она думает! Вместо того чтобы бояться, она рассуждает о чистоте в коридоре. Апатия, это просто апатия, безразличие и глухая тоска. Жизнь уже никогда не будет прежней.
Они вышли в ярко освещенный холл. Здесь было людно. Сновали вампиры, лениво переговаривались оборотни. Регина заметила и несколько человек с папками, терпеливо ожидающих у двери с окошком. Ее провожали заинтересованными и откровенно изучающими взглядами.
Регина старалась ни на кого не смотреть, шла, опустив взгляд в пол. И все равно, когда они проходили мимо двух вампиров в старинных театральных костюмах, один из них заступил дорогу. Регина искоса посмотрела на вампира и опять уставилась в пол, чтобы не столкнуться взглядами. Высокий, стройный, светлые волосы густыми локонами закрывают плечи. Окутан аурой силы. Древней, мощной, тяжелой. Не такой, как у мастера города, но намного сильнее, чем у Томаса. Вампир громко причмокнул, шея зазудела от его жадного взгляда. Томас заступил незнакомцу дорогу, но тот только отмахнулся.
— Я ничего не сделаю постельной грелке твоего мастера, только познакомлюсь.
Регина разозлилась. Она и так была напряжена, испугана и опустошена, а тут еще всякие пиявки смеют называть ее шлюхой.
— Она хорошенькая, да, Томас? Ты ведь тоже хочешь ее попробовать?
— Мастер запретил ее трогать, — предостерегающе произнес Томас. — Борис, дай нам пройти.
В его голосе Регина услышала растерянность. Здоровяк Томас, который мертв не менее ста лет, боится этого актера?
— Когда ты надоешь своему мастеру, я буду ждать. — Борис проигнорировал Томаса, он протянул руку и коснулся щеки Регины. — Я могу быть нежным, человек. И могу быть верным.
Регина вздрогнула, подняла голову и уперлась взглядом в серые, опушенные длинными темными ресницами глаза вампира. Ярость поднялась со дня души и выплеснулась четкими злыми словами:
— Зачем ждать? Можешь начать сейчас, — она дернула ворот халата и склонила голову набок, выставляя место укуса. — Пей!
— Поцелуй в шею — это как признание в любви, — прошипел вампир, но, в отличие от голоса Лоренцо, его голос не вызывал никаких эмоций. Он взял Регину за руку, медленно и чувственно лизнул запястье, словно поцеловал. — Хочешь ли ты этого, девочка?
В его взгляде была издевка, было требование, был приказ… но не было силы. Словно он был обычным человеком.
Регина вместо ответа коротко фыркнула, все еще не решаясь вырвать руку из нежной, но властной хватки.
Борис удивленно и сердито раздул ноздри.
— Ты можешь смотреть мне в глаза?
— Как видишь, кровосос.
— Но этого просто не может быть!
Для Регины это тоже было новостью, но она не решилась заявлять об этом во всеуслышание.
— Отпусти ее, Борис, — голос Лоренцо коснулся кожи легким ветерком.
Он спускался с лестницы — грация и элегантность, готовые в любой момент взорваться насилием.
Борис согнулся и зашипел, не выпуская ладонь Регины, и внезапно оказался позади нее, обхватил ее шею холодными твердыми пальцами.
— Она не сделала свой выбор.
— За нее выбрал я, — Лоренцо остановился. — Джин, с тобой все в порядке?
— Нет, — огрызнулась Регина, чувствуя как к горлу подкатывает тошнота.
Лоренцо тихонько рассмеялся. Его смех нежно коснулся щек, словно приласкал.