Контракт на убийство (Они называют меня наемником - 9)
Шрифт:
– Какая ты заботливая.
– Послушай, Хэнк, - продолжала Вероника.
– Те люди, с которыми мы столкнулись на перроне, вовсе не были...
Фрост покачал головой и осторожно затянулся. Тошнота вновь взяла его за горло, но он героически с ней боролся.
– Послушайте, мистер, - вмешался Карама, - эта женщина пытается объяснить вам...
– Называйте меня капитаном, - сказал Фрост.
– По крайней мере, я честно заслужил это звание.
– Пусть будет капитан, - согласился турок.
– Люди, которые пытались вас задержать на станции, не являются ни сотрудниками
– Что?
В голове Фроста - несмотря на непрекращающуюся тошноту - начало немного проясняться.
– Но они не являются друзьями Марлен Штауденбрук, - продолжал Карама. Это люди полковника Дашефика из крайне правой группировки неофашистского толка.
– Вот это здорово, - сказал Фрост, качая головой.
– А вы уверены, что это были нацисты?
– У нас есть основания так полагать, - ответила Вероника.
– Хотя наверняка не известно. Но...
– Что еще?
Фрост только сейчас осознал, что по-прежнему сидит на краю кровати, да еще в чем мать родила.
– Есть одна проблема, Хэнк.
Турок кашлянул и произнес строгим голосом:
– Мадемуазель Гутьерес хочет сказать, капитан, что вы - вольно или невольно - стали участником инцидента, который в нашей стране...
Фрост поднял руку, в которой держал сигарету, и бросил на майора злой взгляд.
– Слушайте, почему нельзя выражаться прямо? Мои мозги сейчас в таком состоянии, что я не воспринимаю ваши намеки.
Он посмотрел на Веронику и услышал, как она говорит:
– Мы можем довериться капитану Фросту, Карама. Возможно это единственный способ...
– Нет, - решительно ответил турецкий офицер.
– Ой, да заткнитесь вы оба!
– рявкнул капитан, поднимаясь с кровати.
Тут же его сильно качнуло и если бы не Вероника, которая поддержала его, Фрост бы упал. Но через несколько секунд он уже тверже стоял на ногах. Капитан пересек комнату и прислонился к каменной стене рядом со стулом, на котором были его вещи.
– А теперь говорите, только кто-то один, - сказал он, начиная одеваться.
– Позвольте мне, - произнес Карама.
– Капитан Фрост, повторяю еще раз: Марлен Штауденбрук была похищена людьми полковника Дашефика. Скорее всего, они собираются ее убить, но что эти бандиты сделают с ней перед смертью, мне не известно.
– Отлично, - прокомментировал Фрост, пытаясь натянуть носок и при этом не упасть.
– Это еще не все, - продолжал Карама.
– Товарищи Марлен Штауденбрук из западногерманской левацкой группировки пригрозили, что если девушка не будет им выдана в течение семидесяти двух часов, они совершат террористический акт в центре Стамбула, который повлечет за собой гибель многих невинных людей. А чтобы доказать серьезность своих намерений, они искалечили одного журналиста, известного своими симпатиями к организации полковника Дашефика. Ему выстрелили в ногу...
– В коленную чашечку?
– уточнил Фрост, застегивая молнию на брюках.
– Да, это их стиль работы.
– Мы знаем, - тихо сказала Вероника.
– Так значит, они выдвинули условие...
– начал капитан и замолчал. Он опустился на стул и принялся надевать ботинки.
– Вы действительно работаете на ЦРУ?
– спросил майор Карама.
Фрост бросил на него взгляд исподлобья.
– Разве я это говорил?
– Да, говорили.
– Ну, тогда уже не отпереться, - улыбнулся Фрост.
– Так что там была за дурацкая идея насчет использования этой Марлен Штауденбрук? Капитан покачал головой.
– Похоже, об этом уже все знают. Так что не буду делать исключение и для вас. Женщина заявила, что ей известно имя двойного агента, который занимает высокий пост в ЦРУ и передает информацию террористам левого толка. "Фирма" заинтересовалась предложением фройляйн Штауденбрук - по крайней мере, она мне так сказала.
Короче, ей предложили политическое убежище и возможность начать новую жизнь, если она заговорит. Насколько я понял, Марлен очень хотела выйти из своей организации - она просто устала от вечного напряжения, от необходимости скрываться и убегать. Что ж, понятное желание, даже для террористки. В общем, она и ЦРУ заключили соглашение.
И вот тогда им понадобился человек - не сотрудник Управления - который помог бы Марлен выехать из Европы в США. А тут подвернулся я. И теперь, как последний олух, ломаю себе голову - то ли действительно в ЦРУ сидит крыса, которая знает каждый мой шаг, то ли это так и было спланировано, а значит все, что мне сообщили - чистая ложь.
Так что мы находимся в одинаковом положении, Карама, и с одинаковой степенью уверенности можем строить свои догадки. Я хочу знать - вы меня тут держите под арестом, или я все-таки могу пойти и поискать эту самую красотку Марлен? А может вы собираетесь меня ликвидировать?
– Я намерен некоторое время держать вас под стражей, - серьезно ответил турецкий офицер.
– Ну, уже не так плохо, - грустно улыбнулся Фрост.
– Это будет здесь, я надеюсь? Вы же не отправите меня в тюрьму? Говорят, в ваших темницах условия такие же, как и пятьсот лет назад, при султанах.
Карама изменился в лице. Он крепко сжал кулаки и двинулся к Фросту. Капитан позволил ему приблизиться, а потом резко взмахнул левой ногой. Он решил, что это единственный удар, который он может нанести без риска упасть.
Носок тяжелого шестидесятипятидолларового ботинка попал Караме в солнечное сплетение, и турок со стоном свалился на бетонный пол, извиваясь от боли.
Фрост моментально навалился на него и крепко схватил за шею. От этого усилия снова вернулась тошнота, и капитан с трудом удерживал ее на уровне горла.
– А теперь послушай меня, - прохрипел он.
– Эта Марлен Штауденбрук и ее дружки нравятся мне нисколько не больше, чем тебе. А скорей всего, еще меньше. Я устал, я хреново себя чувствую, и похоже, что меня сажают в дерьмо, кому не лень по обе стороны Атлантического океана, Я не знаю, почему оказался здесь, не знаю, зачем потребовалось тянуть через пол-Европы эту террористку и так далее. Все, что мне нужно - это взять ее за душу и вытрясти необходимую мне информацию. А потом забирайте ее, кто хочет. Хоть гробовщик. Я понятно выразился?