Контракт Паганини
Шрифт:
— Сообщений нет, — ответил Аксель и положил телефон на стол.
— Спасибо.
Аксель все еще стоял у стола, когда Питер заиграл продолжение каприса, медленно и неритмично.
Мальчик был не без дарования, он много занимался, но справиться с произведением не мог. Однако скрипка звучала так дивно, что Акселю бы доставило удовольствие, даже если бы ее струны дергал малыш. Аксель снова прислонился к столу, слушая и пытаясь нащупать телефон.
Питер изо всех сил старался найти правильное положение на струнах, теряя из-за этого
— Очень трудно, — признался он и сделал еще одну попытку.
Снова неверный звук.
— Не получается. — Он опустил скрипку.
— Если поставить безымянный палец на струну «ля», то будет легче…
— Вы не могли бы показать?
Аксель взглянул на лежащий на столе телефон. Снаружи бродили солнечные зайчики, и Аксель повернулся к панорамному окну. Море было удивительно гладким и пустынным. Внизу гремели моторы — непрерывный шум, которого он раньше не замечал.
Питер передал ему инструмент. Аксель положил скрипку на плечо, немного подтянул смычок и заиграл произведение с начала. Текучее печальное вступление быстро полилось в пространство. Звук у скрипки был не густым, но удивительно мягким и чистым. Музыка Паганини кружилась все быстрее и выше, подгоняя сама себя.
— Боже, — прошептал Питер.
Теперь мелодия летела в головокружительном prestissimo.Легкомысленно прекрасная, она в то же время прерывалась сменой струн и острыми скачками через октавы.
Вся музыка была у Акселя в голове; теперь он просто выпускал ее наружу. Звуки не были совершенными, но пальцы находили правильное положение на грифе, летали по деревянным частям и струнам.
Рафаэль прокричал что-то, стоя на капитанском мостике, и что-то так ударило в пол, что зазвенела хрустальная люстра. Аксель продолжал играть. На воде, как солнце, искрилась светлая рябь.
Внезапно на лестнице послышались шаги; увидев потного Рафаэля с окровавленным ножом в руке, он опустил смычок. Рядом с Рафаэлем шел седой телохранитель с поднятым автоматом — бельгийской штурмовой винтовкой.
110
На борту
Йона стоял с биноклем, рядом смотрели в бинокли Паси Ранникко и светлобородый. Все трое рассматривали неподвижно стоящую огромную яхту. Ветер утих. Итальянский флаг висел неподвижно. На яхте, казалось, ничего не происходит, словно и экипаж, и пассажиры укололись веретеном и погрузились в волшебный сон. На Балтийском море был штиль, в воде отражалось высокое ясно-синее небо. Медленные волны все реже заставляли гладкую поверхность хоть немного всколыхнуться.
Вдруг у комиссара зазвонил телефон. Йона передал бинокль Нико и ответил.
— У нас есть свидетель! — завопила Сага ему в ухо. — Девочка все видела. Акселя Риссена похитили, прокурор
— Молодец, — сосредоточенно похвалил Йона.
Паси Ранникко посмотрел на него.
— У нас есть решение прокурора о задержании Рафаэля Гуиди, — сказал комиссар. — Гуиди подозревают в похищении людей.
— Я свяжусь с «Ханко». — И Ранникко бросился к станции связи рядом с рулевой рубкой.
— Они будут здесь через двадцать минут! — возбужденно сказал Нико.
— Прошу подкрепления! — закричал Ранникко в микрофон. — У нас разрешение прокурора на обыск яхты Рафаэля Гуиди и на задержание самого Гуиди… Да, все верно… Да… Поторопитесь! Разворачивайтесь поживее!
Йона снова посмотрел в бинокль. Белые лестницы, ведущие с платформы на корму, мимо нижней палубы и вверх на кормовую часть палубы со сложенными зонтиками от солнца. Он пытался рассмотреть что-нибудь в темных окнах столовой, но там было черно. Из вентиляторов в потолке капитанского отсека лился дрожащий воздух. Йона нацелил бинокль на черные окна. Ему показалось, что за стеклами началось движение — у окна скользнуло что-то белое. Сначала ему померещилось гигантское крыло — изогнутые перья прижались к стеклу.
В следующую секунду за окном как будто начали складывать ткань или белый полиэтилен.
Йона проморгался, чтобы лучше видеть, и вдруг увидел лицо. Человек смотрел в бинокль прямо на него.
Стальная дверь, ведущая в капитанский отсек яхты, открылась, оттуда появился светловолосый мужчина в темном костюме, торопливо сбежал вниз по лестнице и пошел по носовой части палубы.
Это был первый человек, которого Йона увидел на борту яхты Гуиди.
Мужчина в черном поднялся на вертолетную площадку и побежал к вертолету; отвязав крепления, которые держали полозья, он открыл дверь в кабину.
— Они услышали наши переговоры, — сказал Йона.
— Меняем канал! — крикнул Ранникко.
— Теперь уже все равно. Они не останутся на яхте, они собираются улететь.
Комиссар передал бинокль Нико.
— Подкрепление будет через пятнадцать минут, — сказал Ранникко.
— Слишком поздно.
— Кто-то уже сидит в вертолете, — подтвердил Нико.
— Рафаэль узнал, что у нас есть разрешение прокурора подняться на его яхту, — пояснил Йона. — Вероятно, получил информацию вместе с нами.
— Ну что, поднимаемся на яхту? — спросил Нико.
— Похоже, что так. — Йона коротко глянул на него.
Нико загнал магазин в автомат — черный, как нефть, короткоствольный «хеклер-и-кох-416».
Паси Ранникко вынул пистолет из кобуры и протянул Йоне.
— Спасибо, — сказал Йона и быстро оценил пистолет. Полуавтоматический М9А1.Похож на М9,с которым воевали в Персидском заливе, но магазин немного отличается и есть крепление для фонарика и лазерного прицела.