Конвеер

Московцев Федор

– Отметку поставьте на копии, что приняли заявление, – попросил Андрей.

Девушка поставила штамп на втором экземпляре. Андрей спрятал документ в портфель. Сначала договаривались, что надо разыскать одного человека, на которого выйдут через десятые руки, но потом особист сказал просто придти в Управление собственной безопасности ГУВД и подать дежурному заявление и попросить чтобы поставила отметку о принятии. Далее «будем посмотреть», через начальника УВД в Управление «Э» будет вброшена информация, что на их сотрудника поступила жалоба в УСБ ГУВД.

Пусть чешутся. В базе по разыскиваемым лицам Андрей пока не числится (на утро понедельника), поэтому можно смело заходить в УСБ… и больше нигде не показываться, потому что петербургское ОРЧ «Управление Э» пока не давал отмашку, что не собирается задерживать Андрея Разгона. Что же касается руководства УВД, всевышний просветил их сердца к Андрею. Правда, Иосиф Григорьевич пока не определился, сколько это будет стоить.

Было половина десятого. С завода уже звонили, спрашивали, где он есть. Он сказал: «Сейчас подъеду». И вот, когда он уселся в машину, снова раздался звонок. Это был Артур.

– Ты где есть, почему на Стрэндлер пришло три миллиона, а не шесть?!

– Я сейчас подъеду.

– Ты где есть физически?

– В Управление собственной безопасности ГУВД.

– Где?

– Литейный, 6.

– Что за ёбтвоюмать?

– Я подал жалобу на того мента, который тормознул меня на Трефолева – ну помнишь вы с Лёхой подъехали разбираться, заплатили ему 57000 и ты сказал, что «эти деньги у тебя поперёк горла встанут», – горестный голос Андрея прозвучал трагично.

– Чего-чего?! – до Артура медленно доходило, его мысли были заняты платежом за свинец, и пришлось два раза объяснить. Когда он понял, то велел быстрее ехать на завод и отсоединился.

Через полминуты перезвонил Владимир и для начала наехал:

– Так, меня не ебёт твоя проблема с ментами, что там с нашими платежами на Стрэндлер?

Андрей почувствовал себя довольно неуютно.

– Я перевёл двумя платежами – три и три миллиона, с Экоторгсервиса и Техноснаба соответственно.

Он услышал, как Владимир повторяет то же самое Артуру. А тот, в свою очередь оправдывается, видимо, разговаривая по межгороду со Стрэндером: мол, скоро получите оставшиеся три миллиона.

– А когда ты перевёл? – спросил Владимир.

– Э-э… да в пятницу, подъехал в перерыв, к часу.

Тут Владимир снова в сторону повторил услышанное, и добавил от себя: в обед принёс платёжки, пусть деньги ждут завтра утром. И Артур соответственно повторил в трубку представителям Стрэндлера, что деньги будут завтра. После чего Владимир отключился.

Андрей вёл машину на автомате. Жить оставалось ровно сутки.

Пока добирался до Балт-Электро, перебирал в уме (вот уже который раз!) по кругу тех, у кого можно перехватиться. Второв – не даст, перед ним и так большой долг. Быстровы – исключено, чертовски подозрительны и подумают, что это берутся деньги, чтобы закрыть недостачу. Блайвас – сам без денег, сказал же, что сможет дать только через неделю.

Андрей позвонил в Волгоград, поинтересовался, приходили какие-нибудь деньги. Нет, не приходили. Поставив машину на стоянке, он согласно инструкции Иосифа Григорьевича Давиденко, позвонил Смирнову. Абонент ответил сразу, и Андрей бросился в атаку:

– Николай, добрый день. Разгон моя фамилия, помнишь такого?

Прервавшись на секунду, продолжил:

– Послушай, Николай, ты понимаешь, что неспроста я тебе звоню на служебный мобильный телефон, номер которого посторонним неизвестен. Сообщаю для твоей информации: я только что подал заявление в Управление собственной безопасности ГУВД по факту дачи взятки 57000 – тебе и тем двум милиционерам. У меня предложение: я забираю заявление, ты отдаёшь мой товар.

– Да пошёл ты!

– Это первый и самый безобидный шаг. Дальнейшие озвучивать не буду, потому что на войне принято совершать неожиданные действия.

– Ты мне угрожаешь, урод?

– Послушай, Николай: чтобы ты понял, насколько всё серьёзно, скажу что будет через два часа. Тебя вызовет Юрий Пышный, твой начальник…

– Он мне не указ!

– Дослушай, невысказанная мысль ничего не стоит. Пышный предложит тебе участие в операции, и за это участие ты получишь двухкомнатную квартиру на проспекте Ветеранов. И повышение по службе. Всё это не просто так, а по моей рекомендации. За это попрошу отдать мой товар.

– Да что за левая хуйня? Ты в розыске, и если ты прямо сейчас не приедешь на Рузовскую улицу к нам…

– Внимание, Николай! На Рузовскую сейчас поедешь ты сам, и если я тебя сейчас просто прошу, то Пышный прикажет тебе отдать мне мой товар.

Андрей прервался, чтобы послушать частое тяжелое дыхание противника. Затем сказал:

– Через два часа жду твоего звоночка. Надеюсь на твоё благоразумие. Поверь мне, тебе не стоит меня расстраивать.

На удивление, Смирнов не прервал разговор, Андрей слышал его частое дыхание. И он присовокупил к сказанному:

– Знаешь в чём твоя трагедия? Сказать?

Молчание. Андрею показалось, что оппонент задумал неприятную вещь.

– … трагедия весьма недалекого Николая Смирнова заключается в том, что, готовясь к баталии с противником, он представляет себе, будто против него воюет такой же Николай Смирнов. В то время как Андрей Разгон, даже в предвидении встречи с Николаем Смирновым, ведёт себя так, словно ему предстоит битва с таким же Андреем Разгоном. И причиной твоего поражения, Николай Батькович, является способ твоего мышления. Ты проиграл. Поэтому отдай мне по-хорошему мой товар.

На этот раз Смирнов отсоединился. Разгон предельно обозлил, высказав справедливое подозрение, которое всегда оскорбительней и тяжелее несправедливого.

– Так что там за поеботина с ментами? – набросились на Андрея, едва он заявился в офис.

С гримасой бесконечной вины на лице он молча положил на стол заявление с отметкой «Принято». Документ некоторое время изучался, затем Артур сказал:

– Нас с Лёхой ты вписал как «мои знакомые Алексей и Артур» без фамилий.