Конверт для Монаха
Шрифт:
– Ты где была? – спросил Макс.
– У подруги.
– Я смотрю, ты без настроения.
– У меня уже давно нет настроения, – она провела ладонью по обожжённой щеке.
– Извини, – Макс взял её за плечи и поцеловал в волосы. – Ты как смотришь, на то чтобы вечером сходить в кино?
– Извини, у меня болит голова, – она рукой взялась за лоб. – Пойду выпью таблетку и прилягу. После того случай с кислотой Ольга стала какой-то нервной, капризной и раздражительной, могла сорваться по любому пустяку и расплакаться из-за мелочи. Несмотря на то, что жить с такой принцессой на горошине было не просто, Макс всё терпел.
Переодевшись в свежий спортивный костюм, Макс сварил кофе и с чашкой в руке зашёл в комнату, оборудованную под рабочий кабинет. Помимо компьютера, который стоял на столе у окна, здесь висел стеллаж с книгами, дисками, переносками, разными запчастями и другими принадлежностями, которыми пользуется компьютерщик. Усевшись в кресло, он включил компьютер и принялся за любимое дело. Пальцы застучали по клавиатуре.
Глава 3
Монах
Настал понедельник. На окраине города, приблизительно в ста метрах от микрорайона «Северный», возле пестрившего жёлтой, оранжевой и красной листвой леса на полянке метрах в двадцати напротив друг друга стояли два внедорожника, на которых приехали на встречу бизнесмен по прозвищу Монах и бывший криминальный авторитет, Ахмед. На улице стояла осенняя прохлада, чему способствовал разгулявшийся колючий ветер, будораживший кроны деревьев и заставлявший людей надевать верхнюю одежду.
Без пяти минут двенадцать из чёрного «Гелендвагена» вывалили трое мужчин славянской внешности. С передней пассажирской дверцы вышел Монах, – одетый в длинное, чёрное пальто, на голове шляпа, сшитая по американской моде тридцатых годов, а на ногах лакированные туфли, – он курил сигару. С задней двери появился Лом, – двухметровый детина, накачанный на анаболиках, с бритым черепом, и с чёрной повязкой на правом глазу, – он был в спортивной куртке и джинсах. А со стороны водителя вылез Батон, – на вид лет тридцать, одетый в кожаную куртку, ростом чуть выше среднего, с лицом, напоминавшим статую с острова Пасхи.
Одновременно со славянами «Кадиллак-Эсколайд» покинули Ахмед и парочка его телохранителей. На всех троих кавказцах были чёрные кашемировые пальто, и такого же цвета костюмы и туфли. Примерно с минуту они, молча, ощупывали друг друга взглядами.
Задняя дверца «Кадиллака» осталась открытой, и стоявший рядом кавказец поглядывал на лежащий, на сиденье автомат «Калашникова». Второй горец стоял, засунув руку за пазуху пальто. Все соблюдали молчание и находились в каком-то напряжении, которое казалось, повисло над всей поляной.
Монах бросил под ноги недокуренную сигару и, раздавив её туфлёй, окинул приехавших горцев оценивающим взглядом:
– Будьте наготове, похоже, нам приготовили сюрприз.
– Мы тоже с подарками, – ответил Батон, сжимая в руке за спиной автомат «УЗИ».
Лом стоял возле водительской дверцы, держа руку в боковом кармане спортивной куртки. «Замочу суки, только попробуйте рыпнуться!».
– Двенадцать, – сказал Монах, посмотрев на циферблат часов «Радо». Он поднял воротник пальто, сунул руки в карманы и, соблюдая пунктуальность, первым выдвинулся на встречу.
Ахмед потёр руки, на которых сверкали из белого золота кольца, инкрустированные бриллиантами, сплюнул в сторону и, захлестнув полы пальто, неторопливым шагом направился навстречу. Мужчины встретились посреди поляны, и у них завязался разговор. Остальные джентльмены в напряженном ожидании стояли возле своих автомобилей и внимательно следили за беседой своих шефов.
– Ты привёз? – спросил Монах, держа руки в карманах.
– Привёз, – ответил Ахмед и достав из внутреннего кармана конверт показал Монаху. – Убедился? – он убрал конверт обратно за пазуху.
– Надеюсь, ты не…
– Э-э, брат, – перебил его горец, – мамой клянусь, я даже не открывал его. А ты привез деньги? – в его карих глазах пылало любопытство, а в душе таилось коварство.
– Я всегда держу своё слово, – произнёс Монах твёрдым голосом.
– Но всё же я бы взглянул на денежки. Хотелось бы, так сказать, глаз порадовать, – он потёр ладони, при этом поигрывая хитрой улыбкой на лице.
Ахмед ни капельки не сожалел, что прочитал письмо, потому что не верил, будто Монах выложит за него миллион долларов.
– Лом, принеси сумку, – Монах обратился к одному из своих подручных.
Лом вытащил из машины спортивную сумку и, подойдя, раскрыл молнию, демонстрируя Ахмеду её содержимое. Сумка была набита пачками денег, перетянутых посередине банковской лентой.
При виде миллиона долларов на лице Ахмеда появилась довольная улыбка. «Вот они мои денежки!».
– Если ты не читал письмо – они твои, – сказал Монах и протянул руку. – Конверт.
В предвкушении лёгкой добычи, Ахмед полез рукой в карман за конвертом, но вместо него вынул пистолет, да вот только выстрелить не успел. Монах молниеносным движением выбил из его руки оружие и, высунув из кармана, «Глок» нажал на спусковой курок. Пистолет глухо рявкнул, и оранжевый язык пламени разорвал ткань штанов. Пуля угодила авторитету в ногу, он упал на землю и, схватившись руками за колено, завопил от боли.
– А-а-а!!! – кричал он, корча своё лицо.
Монах со всего размаху ногой зарядил Ахмеду по челюсти, от чего тот потерял сознание.
Тем временем один из кавказцев уже успел достать из салона внедорожника «АКСУ» и открыл огонь. Несколько пуль попало Лому в грудь, проделав в кожаной куртке сквозные дыры. К счастью, его спас надетый под курткой бронежилет. Ударная сила была настолько велика, что Лом упал на землю, и уже находясь в лежачем положении, сумел выпустить из «Магнума» несколько пуль, правда, ни одна из них не достигла цели. Второй кавказец, целясь в Батона, стрелял из пистолета, но все пули летели мимо мишени. Не растерявшись, Батон рыбкой нырнул на землю и, вытащив из-за спины «УЗИ», несколькими короткими очередями сразу уложил обоих кавказцев, изрядно начинив их свинцом.