Конвойник
Шрифт:
– …Подходим к точке. Алекс?
– Фиксирую нарастание энергетической активности объекта. Похоже, проснулись оборонительные системы. Запускай транскодер.
Макс утопил кнопку запуска опознавателя, вываливая весь комплект кодов. Спустя мгновение спрессованные в короткий импульс коды доступа вывалились в вакуум, наступило короткое ожидание, прерванное разведчиком под командованием фон Лемберга:
– Спадание активности. Сигнал прошёл.
Ольсен смахнул выступивший на лбу пот. Уже не в первый раз они делают такое, и каждый раз смертельный риск, что на кристалле не окажется нужного разрешения, и тогда оборонительные автоматы испепелят корабли, обрекая оставшихся на базе
– Ничего себе…
Ахнул Попадакис, разглядев открытые крышки ракетных шахт.– И они все рабочие?
– Как правило. Надёжность этих систем просто невообразима. Сколько ползали, Коста – везде всё в полной боевой готовности.
– Кошмар…
Кто-то позади капитана произнёс:– Кошмар ты увидишь там…
Это было замечено точно. Макс до сих пор вспоминал, как впервые высадился на одну из уничтоженных планет. Обледеневшая земля, кое-где торчали сосульки, в которые превратились леса. Останки городов представляли собой хаос оплавленных развалин. Когда же нашли бункер, упрятанный глубоко в скальном хребте, то у людей зашевелились волосы – он был практически забит трупами детей. Точнее, крохотными скелетиками и мумиями… Бесшумно раскрылся большой люк, и внутрь базы скользнули две фигурки в скафандрах высшей защиты. Началось шлюзование. Все механизмы, невзирая на прошедшие пять веков работали безупречно. Алекс взглянул на анализатор, кивнул шлемом – норма. Макс подал пример, отщёлкивая свой головной убор с поляризованным стеклом, вдохнул, закашлялся:
– Стерилен до неприличия и сух.
Рядом вторил фон Лемберг, тоже заходясь в кашле:– Как только тут дышать…
– Включи увлажнитель.
Тот хлопнул себя по макушке и коснулся челюстью переключателя в воротнике. Сразу стало легче, и оба разведчика осторожно двинулись по коридору в глубину станции…
…– Что скажешь?– Арсенал. Всего лишь. Я надеялся на другое.
– И что же?
Макс вздохнул:– Да… Думал, тут тоже завод-автомат. Ведь наша верфь – окончательный сборщик из готовых комплектующих. Потому она так гибка в управлении. Где изготавливали реакторы? Системы жизнеобеспечения? Прыжковые генераторы и модули управления? Компьютеры, в конце концов?
– Всё верно. Но ведь не могло уцелеть абсолютно всё, согласись? И вторжение империи с союзниками, и всякие случайности вроде метеоритов или комет. Да мало ли всякого хлама, болтающегося в космосе? Кое-где могли сойти с ума компьютеры из-за космического излучения и дать команду на самоликвидацию. И потом – не будь таким жадным: оружие нам пригодится. Пусть древнее, зато надёжное! Да и, как я смотрю, тут полный комплект! В любом случае, и торпеды, и ракеты можно поставить на наш будущий охотник.
Ольсен кивнул – всё было так, как говорил его друг. Но как же хотелось…– Что будем делать с арсеналом?
Спросил его товарищ,– Здесь стоит система управления. Можно задать координаты, и тогда она в автоматическом режиме доберётся до нашей планеты.
– Медленно, но верно?
Рассмеялся фон Лемберг.– Угу.
– Тогда отправляй. И давай решать, куда дальше: обратно, или ещё куда наведаемся?
– Тут поблизости есть координатная точка. Но таких обозначений я ещё не видел…
…И лучше бы не видел… Миллионы прозрачных саркофагов, из которых смотрели иссохшие мумии. Множество лабораторий самого жуткого вида с непонятным содержимым, внушающим ужас… Огромный, почти сто километров в диаметре астероид внутри был практически пуст, представляя из себя гигантский научно исследовательский комплекс, причём полностью готовый к работе. Лаура сутки не отлипала от компьютера разведчика, куда притащили найденные в комплексе кристаллы с информацией, а потом посмотрела на обоих офицеров красными от усталости глазами:
– Это клоны.
– Что?!
Клонирование людей было под строжайшим запретом во всех обитаемых мирах. Можно было выращивать органы. Но целиком живых существ, тем более – разумных, категорически запрещено, и преследовалось в ущерб всему остальному жёстко и эффективно.
– Биологический исследовательский комплекс. Там лежат не просто клоны. Боевые машины пехоты. Разумные компьютеры. Шагающие мины-камикадзе. Здесь именно такие обозначения. Первый зал, где самые похожие на нас – это солдаты. Безжалостные, с полным отсутствием каких-либо эмоций и сдерживающих факторов. Там…
Она ткнула в один из секторов станции.– …выращивались биологические компьютеры. Вот, смотрите…
Девушка вывела на экран изображение хилого человечка с огромной, почти в половину туловища головой.
– Такие могут существовать лишь в специальных капсулах, где верхняя часть их мозга находится в специально охлаждающем шлеме. И передвигаться самостоятельно эти… Существа… Не могут. Стандартная сила тяжести для них смертельна – рвутся нейронные связи, лопаются сосуды. Там…
Новый сектор появился на экране:– Мины и сапёры.
Вспыхнули и замельтешили изображения жуткого вида существо, специально выведенных для уничтожения ближнего своего. Зубастых, клыкастых монстров, нечто вроде колоссальных размеров кротов и землероек, и вообще ни на что не похожих организмов.
– Но это не принадлежало славикам.
– Что?!!
Оба друга уставились на девушку ошалевшими глазами. Та устало произнесла:
– Это биостанция была захвачена у империи. Американской империи. Единственный комплекс. Других, насколько я знаю, императоры создавать не стали. И, похоже, из-за этого и началась война… Янки…
Она виновато взглянула на парней, опустила глаза, но продолжила фразу:– …просто решили предотвратить обнародование сведений, и уничтожили славиков, обвинив их в своих делах…
– Тогда понятно. Информационная атака, как прикрытие. Мировая общественность возмутилась бесчеловечными экспериментами, и результат – тотальный геноцид.
– Точно.
Макс пристально взглянул на ещё не отошедшую от узнанного девушку. Оказывается, его предубеждение к бывшим шлюхам, теперь уже точно можно было сказать – бывшим, вряд ли имело под собой твёрдый фундамент…