Конвойник

Гетто Виктория

Тень слабой улыбки вновь возникла на его лице:

– Может, ты и не захочешь возвращаться обратно. А может, захочешь родить и ещё одного малышка. Или малышку. Только на этот раз сама.

Агнесса скривилась:

– Ты всё-таки безнадёжно наивен, Макс.

– Может и так. Только давай жить нормально. Без всяких штучек.

Внезапно он подался к ней, и зловеще процедил:

– Иначе ты проведёшь всю беременность взаперти и в силовых путах. Обещаю…

Глава 13. Попадакис отсутствовал почти три месяца, но когда вернулся, то привёз абсолютно всё заказанное Максом и Алексом. Теперь можно было продолжить строительство линейного охотника, поскольку имелось всё необходимое – прыжковые модули, системы обеспечения, регенераторы, оружие, компьютеры. Пусть и древние, но обладающие мощью и скоростью, не уступающим более современным системам. Хаккерша Герда была в восторге от этих машин, и целыми днями просиживала за ними, приводя в работоспособное состояние, создавая собственные программы для управления кораблём, зачастую даже превосходящим те, что использовались повсеместно. Фон Лемберг, узнав, что Макс признался бывшей монахине в том, что знает о её истинной роли, поначалу был взволнован, но потом успокоился – аргументы были неотразимы. Да и до особых тайн прокураторшу не допускали. Фактически она занималась лишь домашним хозяйством, да иногда работала на полях, управляя старой техникой. Её токсикоз прошёл, чувствовала себя будущая мать хорошо. Правда, целый месяц Ольсену пришлось спать одному – к себе его Агнесса не допускала.

Но потом, успокоившись и отойдя, как говорится, от нервного переживания, сама позвала его в собственную постель, и у них снова всё пошло по-прежнему. Так что время неспешно текло, а дела делались без перерыва. Найденный в космосе Арсенал прибыл в заданную точку, и теперь у беглецов имелось достаточно оружия, чтобы вооружить свой будущий флагман. Можно было начинать вербовку будущего экипажа и думать над тем, куда нанести первый визит. Отношения с мафиозными кланами между тем крепли. Колонисты уже завоевали среди не особо законопослушных граждан Европейского Союза кое-какой авторитет, и набор людей не казался таким уж невозможным делом. Фон Лемберг сам слетал в Европу, встретился с важными чинами в иерархии мафии и провёл предварительные переговоры. Те пообещали выполнить поручение. Естественно, за плату. Но с деньгами колонисты не бедствовали. На умирающих, выжженных ядерными бомбардировками планетах нашлось немало ценностей, охотно принимаемых в уплату мафией. Кроме того, опять же через мафию оба командира колонии известили некоторых своих старых знакомых, кого смогли посчитать достойным доверия. Слишком верить мафии компаньоны не хотели. Да и те люди, которые находились в изгнании, тоже составили список верных людей, и мафиози озаботились переправкой их в Союз и передачу беглецам. Так что рос не только будущий корабль, но и сам город. Люди прибывали постепенно, начинали врастать в жизнь колонии. Через год население колонии составляло почти пятьсот человек. Как ни странно, но попав на новую планету многие начинали вести другую жизнь, значительно отличающуюся от предыдущей: бросали пить, ввязываться в ненужные стычки и конфликты. Они знали, что вместе пойдут в бой, и ссориться с тем, кто в бою станет прикрывать твою спину, было по меньшей мере, глупо. Прибывали мужчины и женщины. Тонкий, но устойчивый ручеёк переселенцев и беглецов не пересыхал, и компаньоны надеялись, что к окончанию постройки корабля, до которой по предварительным прикидкам, оставалось около года, у них будет и экипаж, и кое-какая база для будущих дел. А ещё Макс наслаждался своим отцовством. Агнесса родила ему сына. И всё свободное время новоиспечённый папаша, с лица которого не сходила глуповато-счастливая улыбка, наслаждался своим отцовством, не спуская малыша с рук и гуляя с ним по двору. Иногда молодая мама даже ревновала его к сыну, совершенно забыв о возвращении. Впрочем, ревность исчезала, когда ребёнок приникал к её груди, причмокивая от удовольствия. Тогда молодую мать переполняла какая-то тихая радость и… Счастье. Тем более, неожиданное, потому что всё шло вразрез с тем, что её внушали с самого рождения. И – отец малыша. Казалось бы, злейший враг, и вдруг… Она никогда не думала, что такое возможно: забота, уход, доброта, нежность, ласка… А ведь сколько горя причинила она ему, погубила стольких близких людей, уничтожила всё, что было дорого Максу. Но… Вот он рядом, с ней, в одной постели. Его рука ласково обнимает её живот, а лёгкое сонное дыхание слегка щекочет шею, заставляя шевелиться длинные волосы, отпущенные по его просьбе. Пусть не очень удобно, больше хлопот с ними, но зато каждый его взгляд, брошенный на неё, заставляет сердце биться быстрее. Вроде спит так крепко и безмятежно, но стоит сыну подать голос, требуя свою порцию грудного молока, и он тут же на ногах, рядом с ней, готовый помочь в любой миг, поддержать, ободрить… Как такое возможно? Как?.. Макс и Алекс с гордостью смотрели на своё детище. Допустим, не своё, но построенное по их проекту. Ольсен, конечно, сделал основной проект, но и его друг внёс немалую лепту в создание линейного охотника. Прочный кристаллоидный каркас, выращенный из моновещества, пусть и гораздо более тяжёлый, чем современные материалы, но зато и более прочный. Обшивка из многослойной брони, проложенная поглощающим волны излучения мономером. Башни со старинными лазерами огромного калибра, снятые с древних оборонительных станций, вышедших из строя. Новейшая система дальнего обнаружения, закупленная у мафии, и мощные древние оптические компьютеры, превосходящие по быстродействию используемые повсеместно обычные кремниевые, которым уже исполнилось почти семьсот лет. Ракетные и торпедные аппараты и установки за толстыми крышками наружной обшивки. Системы жизнеобеспечения, способные обеспечить экипаж в тысячу человек почти год. Невообразимые размеры. Линейный охотник превосходил самый крупный корабль американского флота, носитель истребителей, почти в два раза, достигая в длину целый километр, в ширину же – шестьсот метров, представляя из себя разлапистый треугольник. Зато по мощности бортового залпа такой корабль, как монитор огневого подавления, в шесть. Древние лазеры обладали невообразимой силой. Их слабым местом были фокусировочные линзы, собирающие луч в точку. Качество обработки значительно уступало тому, что могло быть изготовлено сейчас. Но люди мафии доказали, что они практически всесильны. И новые, изготовленные по чертежам, переданным им Попадакисом , линзы вошли в старинные боевые устройства, как родные. Тут, правда. была заслуга изготовителей, выдержавших атомарные допуски. Но вот результат – после модернизации древние пушки даже превосходили более новые лазеры, которые выпускались и в американской империи, и у Объединённого Европейского Союза, не говоря уж об азиатах и муслимах. За мощность огня приходилось платить. Была недостаточна мощность реакторов, с трудом обеспечивающих энергией прожорливые двигатели. Из-за этого скорость оказалась намного меньше, чем могла бы быть, имей охотник достаточно энергии. Да и для боевых систем её не хватало. Правда, выручали накопители, которые наполнялись во время стоянки, но их хватало на десяток залпов, и оба строителя прекрасно понимали, что достаточно серьёзного боя получившийся корабль не выдержит, почему был сделан упор на ракетно-торпедное вооружение, которого оказалось огромное количество. Более того, в одной из мародёрок беглецы нашли автоматизированный комплекс, который занимался изготовлением этого оружия. С огромными трудностями громадину отбуксировали в свою систему и вывели на орбиту газового гиганта, вращающегося по отдалённой орбите, поскольку для работы этого комплекса необходимым условием являлось наличие источника углеводородов. А что может быть лучше большой планеты с атмосферой из метана? Металла же для изготовления обшивки и прочего имелось в достатке. Наконец, настал день, когда уже полностью готовый корабль вывели из доков подземного завода и сразу заложили второй такой корабль. Макс понимал, что ему придётся противостоять не только пиратам, но и империи, и потому хотел максимально обезопасить свой новый мир. Новые поселенцы, приезжающие из Европы, сообщали, что в мирах империи он по-прежнему враг номер один, и стенды с наградой за его голову постоянно обновляются. Но уже наступало время, когда надо было начинать действовать. Мародёрка по Проклятым секторам, конечно, выгодна, хотя и опасна. Но рано или поздно запасы исчерпаются, да и слишком много вопросов начало возникать у тех, кто покупал найденное беглецами. Пока прокатывала легенда о тайной колонии на одной из заброшенных окраин. Хотя уже с трудом. Скоро следовало ожидать либо ультиматума от мафии, которая станет покупать всё за бесценок, либо вообще станет забирать всё бесплатно, оставляя жалкие крохи. Тем более, что прецеденты уже были. Имелся, правда, ещё один, самый плохой вариант – что беглецов сдадут американцам. А те гарантированно постараются уничтожить всех. Без исключения. Так что время поджимало. Очень и очень сильно. Ведь люди жили на этой планете уже два с половиной года. И как верёвочке не виться…

– Поступила информация из открытых источников – перехват Сети. Коста привёз. В общем, на полигоне Лос-Аламос – шесть собираются испытывать новый двигательный реактор. Ожидается нечто запредельное при сопоставимых размерах для нашего малыша…

– Лос-Аламос – шесть?

Макс почесал подбородок, потом задумчиво поднял глаза к потолку диспетчерской порта, которую они по привычке использовали, как штабную комнату для совещаний.

– Я бывал там… Правда, прошло уже почти шесть лет… Но помню достаточно. Там хорошая система дальнего обнаружения и довольно неплохой орбитальный оборонительный комплекс, плюс куча наземных частей обеспечения. В основном технари. Но есть полк специального назначения и полк тяжёлых боевых машин. Если туда сунуться – будет большая мясорубка.

Алекс сделал глоток из чашки с кофе, вздохнул:

– У нас нет выхода. Нам нужен этот реактор, который они будут испытывать. И полигон – единственная возможность достать его. Иначе наш красавчик…

Фон Лемберг с гордостью взглянул на голографию, украшающую стену диспетчерской, вздохнул:

– …так и останется неповоротливым и слабосильным монстром.

– А если все эти данные простая и незатейливая ловушка, или параметры реактора специально завышены?

– Вариант. Но кто может знать, что у нас затык именно в этом? В Европу мотаются одни и те же люди, из первого набора, и Коста. Тот не станет продавать свою сестру и племянников. Он в Ифигении души не чает. А остальной народ… Поверь, если бы они были предателями, то мы бы давно с тобой гнили где-нибудь на поросшей цветочками полянке, а наша база представляла бы собой нечто вроде Метрополии славиков…

Обоих передёрнуло – оплавленная до стекла поверхность. Полное отсутствие атмосферы. Тучи пепла. Вот что осталось от когда то густонаселённого мира… Компаньоны переглянулись между собой, и Макс продолжил:

– Начинай разрабатывать операцию и пути отхода. Я займусь людьми. Да и пора заканчивать с Агнессой.

– О чём ты?

Не понял Алекс.

– Я думал, у вас всё наладилось…

– Да? Значит, она думает так же. Тем ей будет хуже.

Поднялся с кресла.

– Всё. Я домой. Завтра оповещу тех, кто пойдёт на дело.

– Берём все корабли?

– Два. Фрегат слишком засвечен, и его след сидит в памяти всех компьютеров империи и сопредельных государств. Едва он выйдет в обычное пространство, как весь имперский флот бросится за нами. Разведчик же пока не запачкан. А уж наше детище – тем более.

– Когда планировать вылет?

– Послезавтра.

Алекс кивнул.

– Успею. А чего нет – в пути доделаю.

– Как знаешь. А то ведь можем и подвинуть срок.

Фон Лемберг отрицательно мотнул головой:

– Не стоит. Судя по информации, мы и так в цейтноте. Испытания назначены через месяц. А с медлительностью охотника мы успеваем еле-еле. И если что-нибудь пойдёт не так…

– Всё будет нормально. Мы же строили!

Ольсен кивнул и покинул диспетчерскую… …Первый боевой поход. Все страшно нервничали. Ведь целью был ни много, ни мало, а имперский военный полигон…

– Наша задача проста – захватить всё, что там имеется. И, желательно, весь техперсонал. Работать аккуратно. Инженеров и учёных, техников и лаборантов щадить. Остальных – как получится. Выгрести всё, что хранится на полигоне. Все имеющиеся там образцы техники и машин, все разработки. Разбираться будем здесь. Дальше: имеющиеся на планете запасы и технику – тоже. По возможности – компьютеры и информационные носители. С войсками и охраной не церемониться. Всем всё ясно?

Макс прислушался – нестройное 'да' донеслось из динамиков переговорной системы. Он удовлетворённо улыбнулся. Рейд обещал быть удачным. Похоже, что внезапность нападения они себе обеспечили. Другое дело отход – вот где возникнут проблемы. Но это мелочи жизни. Как-нибудь… Главное, это уйти в гиперпространство. А там их уже не достанут. След же, по которому пойдут преследователи, выведет их прямо на один из действующих древних оборонительных рубежей, где незваных гостей ждут не только кучи автоматических станций, но и громадное минное поле, значительно усиленное в предыдущие дни… Взглянул на часы – ещё два часа до выхода из гипера. Можно успеть закончить последнее дело… Прошагал по безлюдным коридорам, поскольку все уже были на местах и заняли свои посты, последний раз прогоняя положенные тесты и разогревая боевые системы. Итак, охотник выходит на орбиту и начинает ссаживать спутники охраны. В это время разведчик идёт к поверхности. Его задача запереть войска. Какое счастье, что по своей самонадеянности обе боевые части находятся в одном месте! Так что корабль справится. Охотник же, закончив с системами охраны, начинает посадку на полигон. Затем, приземлившись, экипаж начинает грабёж и захват. Разведчик, уничтожив охрану, снова уходит на высокую орбиту и пользуясь тем, что у него очень чувствительные локаторы дальнего обнаружения сканирует округу. При первых признаках приближающегося флота противника даёт сигнал, внизу все бросают мародёрничество и стартуют с максимально доступной скоростью. А там остаётся только удирать и молиться… Он вошёл в свою каюту и приблизился к стоящей посередине обычной гибернационной капсуле, заглянул через прозрачное изотермическое стекло внутрь. Там спала Агнесса… В последнюю ночь перед вылетом он был особенно нежен и добр с ней. Бедняжка потом даже плакала, таясь от него, уйдя на галерею дома. Когда вернулась, он притворился, что спит. И когда та улеглась, просто воткнул её в нежную кожу небольшую иголку со снотворным. Она даже не успела ничего понять, как провалилась в сон, из которого она выйдет только на Лос-Аламосе. Макс пообещал ей жизнь. И он сдержит своё слово. Но он не обещал ей счастье. И то, что их ребёнок останется с ней. Нет. Он воспитает сына так, как должен, каким воспитал его собственный отец. И дополнит воспитание парня своим опытом военного и пирата, который получит в будущем. Так что… Поколебался, стоит ли положить в гибернатор кристалл с выжимкой из данных биолаборатории, и всё же оставил эту затею. Обнаружив данные Агнессу сразу казнят, а ему это не нужно… Скрипнул зубами. Нет. Она должна страдать, мучиться, лишившись ребёнка. И чем дольше, тем лучше… Ведь тогда, в из последнюю ночь, Хильда молча показала ему упаковку нейтрализатора беременности и одним движением забросила себе в рот сразу две капсулы препарата… Девушка хотела от него ребёнка. Сама. В отличие от этой… Прокураторши… Пусть его накажет Высшая Сила, за то, что он сейчас сделает. Но ни на что меньшее Макс не согласен… Коснулся изотермического стекла рукой… Да. Она ему нравится. Особенно, когда между ними появилась та мистическая связь, которая бывает у родителей, имеющих общих детей. И вырывать из сердца Агнессу будет больно. Очень и очень больно. Сын, когда вырастет, поймёт отца. И его поступок. Так что пусть лучше сейчас будет больно ему, чем парню, когда тот вырастет и узнает правду…

– Командир, выход из гиперпространства через пять минут.

Пробулькал внутренний динамик. Макс молча оторвался от покрытого тончайшим слоем инея лица, которое он больше никогда не увидит, и шагнул прочь из каюты. Остальное сделают роботы…

…Вышедшие в обычное пространство корабли пошли на невероятный риск – малейшая ошибка управляющих компьютеров или сбой механизмов, и всё, взрыв планеты… Но древние компьютеры и современные программы не подвели – всё прошло отлично. От ударной волны часть оборонительных спутников, впрочем, давно устаревших, была сметена. Другая – практически мгновенно захвачена системами наведения и расстреляна. Макс поступил верно, доверившись технике – древние вычислительные машины даже превосходили более новых собратьев по быстродействию. Спустя миг лишь облачка моментально рассеявшегося газа, оставшегося от нашпигованных разовыми лазерами боевых спутников плыли в вакууме пространства. В это время разведчик, не обращая внимания на редкие выстрелы ещё неподавленных систем обороны полигона, на полной скорости входил в атмосферу. Оборудованный дополнительной теплозащитой он врезался в воздух на огромной скорости, снизился до минимально безопасной высоты, и нещадно форсируя двигатели прошёл над местом расположения частей охраны полигона… Этого оказалось достаточно даже без применения оружия. Ударная волна и струя перегретой плазмы из моторов смела с лица планеты-полигона все здания и казармы, похоронившие под своими обломками и людей, и технику. Кто уцелел – задохнулся. Реактивная струя выжгла весь кислород, сработав как термобарическая бомба. Империю подвело благодушие, и то, что никто не мог даже предположить, что неизвестный враг осмелится нанести удар по планете, расположенной почти в центре государства. Да кто мог атаковать? Прикормленные и тщательно лелеемые ей псевдопираты? Или Европа? Азиаты или муслимы? Самое мощное, самое большое государство Галактики. Кому придёт в голову воевать с ней? И вот благодушие и зазнайство дало о себе знать. Причём настолько сильно, что никто не ожидать подобного успеха. Получилось, что оба компаньона переживали и нервничали зря. Да, специальные службы американцев традиционно были на высоте. Ведь гораздо проще предупредить неприятности, либо организовать их самим, чтобы выявить заранее потенциальных главарей и недовольных. А вот армия и флот, отвыкнув за столетия воевать по настоящему, приходил в упадок. Никто даже не успел поднять тревогу, как в атмосферу вошёл огромный корабль, с которого ещё в воздухе посыпались десантники на реактивных ранцах, в тяжёлых боевых скафандрах, вооружённые неизвестным, но очень эффективным оружием, моментально захватив все ключевые точки испытательного комплекса и нейтрализовавшие любое сопротивление редких охранников. Станция дальней связи была взята первой, и никто, из решивших поиграть в героев, не мог подать сигнал бедствия или тревоги, вызвать помощь из других мест. К тому времени, как линейный охотник сел на поверхность, превосходно вымуштрованные бойцы уже были полными хозяевами полигона, а весь научный и технический персонал стоял на коленях, заняв огромный плац, с заложенными за голову руками. Разницы между пленниками никто не делал: мужчины, женщины, простые клерки или ведущие учёные с мировым именем. Приказано было брать всех, и педантичные выходцы из Германии, составляющие большинство десантников, действовали со всей присущей им генетически тщательностью. А потом начался грабёж… Настоящий грабёж!!! Десятки роботов-андроидов ринулись на дело: вскрывались склады, на борт космического корабля перетаскивалось абсолютно всё. Удачные и неудачные образцы, новейшие и старые, оставшиеся в хранилищах. Демонтировался тот самый суперреактор, из-за которого два бывших офицера и прибыли на Лос-Аламос-6. В лабораториях снималось всё, и сметалось с полок. Груды памятных кристаллов, блоки, образцы, даже древние книги – абсолютно всё! Неизвестные грабители действовали в лучших традиция депутатов и олигархов демократической России, оставляя абсолютно голую живую силу и начисто сметая все материальные ценности. Что не могло быть вывезено – уничтожалось. Обливались специальными растворами стены зданий, выжигались мощными импульсами линии энергоподач и связи, если их не могли демонтировать. К концу подходили уже сутки грабежа, а никакой военной помощи из других мест, или какого-либо сопротивления не было. Макс и Алекс, попивая горячительное на крыше пока ещё целого, но уже представляющего из себя голый скелет здания лаборатории, любовались на безмолвно застывших пленников, заполнивших весь плац. Те послушно стояли на коленях, не опуская рук, морщась в свете мощных прожекторов бивших с выносных штанг. Люди морщились, закрывали веки, но ядовито белые лучи выжимали слёзы из глаз…