Координаты чудес (сборник)
Шрифт:
— Что это? — спросил командир.
— Удостоверение личности,— произнес толстяк, вручая бумагу и вытаскивая из кармана еще целую ищу листков.— А вот ордер на прекращение, перечень полномочий, закладная на недвижимость и справка о доходах.
Начальник стражи стянул шлем и ошарашенно почесал узкий лоб.
— Что все это значит?
— Он свободен,— объявил толстяк, указывая на Джо.
Командир взял бумаги, удивленно их пролистал и вернул толстяку.
— Ну хорошо, забирайте. Раньше такого не бывало. Ничто не препятствовало установленному течению Игр.
Победно улыбаясь, Джо пробился сквозь стену охраны к адвокату и спросил его:
— У вас есть какие-нибудь бумаги на Уилла Баррента?
— Нет,— сказал адвокат.— Его дело не у меня. Боюсь, что с ним не управятся до конца Игр.
— Но тогда я, наверное, уже буду мертв,— заметил Баррент.
— Могу вас заверить, что это ни в коей мере не отразится на рассмотрении вашего дела,— с гордостью заявил адвокат.— Живой или мертвый, вы сохраните все свои права.
— Пора идти,— сказал командир.
— Удачи,— пожелал Джо, и цепочка узников втянулась через железную дверь на ярко освещенную Арену.
Баррент прошел через поединки, в которых погибла четверть заключенных. После того их, вооруженных мечами, выставили против смертоносной омегианской фауны. Среди тварей, е которыми им предстояло сражаться, были гинтолит и гинтоцед — чудовища с тяжелой броней и огромными челюстями, обитавшие в пустынях к югу от Тетрахида. Когда их наконец убили, пятнадцать человек были мертвы. Затем Барренту достался саунус черный летающий ящер с Западных гор. Сперва уродливое ядовитое создание теснило его. Но потом он нашел решение: прекратил попытки пробить кожный панцирь саунуса и сосредоточил все усилия на том, чтобы отрубить хвост. Когда ему это удалось, рептилия потеряла равновесие, врезалась в высокую стенку, отделяющую зрителей, и сравнительно легко позволила нанести завершающий удар в единственный громадный глаз. Толпа приветствовала победу Баррента восторженными криками.
Он прошел в запасную будку и стал смотреть, как другие сражаются с трихомотредами, невероятно проворными существами размером не больше крысы с повадками взбесившейся росомахи. Прежде чем их одолели, погибло пять команд невольников. Затем, после короткой интерлюдии поединков, Арену вновь расчистили.
Теперь на нее вползли амфибии с роговым покрытием. Броня толщиной в несколько дюймов делала их практически неуязвимыми, несмотря на медлительные движения. Узкие плети хвостов, служивших им одновременно антеннами, грозили гибелью каждому, кто осмелится приблизиться. Барренту пришлось сражаться с одной из амфибий после того, как она прикончила четырех его предшественников.
Баррент наблюдал за предыдущими схватками и заметил место, куда не мог дотянуться острый хвост чудовища. Баррент выждал момент и запрыгнул на широкую спину амфибии, а когда в роговой броне разверзлась гигантская пасть, он вонзил туда свой меч. Чудище с незамедлительной готовностью испустило дух; толпа, выражая одобрение, закидала Арену подушками.
Победитель одиноко стоял на залитом кровью песке: прочие участники Игр были мертвы или изувечены. Баррент ждал, какого нового врага выберет Комитет Игр.
В песок упало семечко, затем еще одно. Через секунду на Арене уже росло короткое толстое дерево, выпускающее все больше веток и корней, затягивающее любую плоть, живую или мертвую, в пять отверстий-ртов, расположенных по окружности ствола. Это был каррион — очень редкое и трудно транспортируемое растение. Говорили, что оно горит, как порох, но у Баррента не было огня.
Держа меч обеими руками, Баррент бешено рубил ветки, однако на их месте тут же вырастали другие. Казалось, уничтожить дерево невозможно.
Единственная надежда — медленные движения растения. Во всяком случае, они не могли сравниться с человеческой реакцией. Баррент вырвался из обвивших его ветвей и бросился к другому мечу, лежавшему футах в двадцати и полузасыпанному песком. Он схватил его и услышал предупреждающие крики толпы — к ноге подтянулась ветка.
Баррент обрубил ее, но в это время другая обвилась вокруг туловища. Он поднял руки над головой и ударил одним мечом по другому, стараясь выбить искру.
Меч в правой руке сломался.
Баррент подобрал половинки и продолжал попытки, но ветви все ближе подтаскивали его к ротовым отверстиям. Наконец от звенящей стали отлетел сноп искр. Одна из них коснулась побега, который вспыхнул с невообразимой скоростью. Пламя побежало по ветвям к стволу, и пятеро ртов издали стонущий звук.
Баррент неминуемо бы сгорел — почти вся Арена была заполнена ветками. Но пожар угрожал деревянным стенам, и огонь загасили, спасая зрителей и Баррента.
Едва держась на ногах, Баррент стоял в центре Арены, ожидая очередного врага. Однако время шло, а ничего не происходило. Прозвучал сигнал из ложи председателя судейской коллегии, и толпа взорвалась криками.
Игры кончились. Баррент выжил.
Но народ не расходился. Зрители желали знать, что будет с человеком, оказавшимся вне закона.
Толпа ахнула. Быстро обернувшись, Баррент увидел возникшее в воздухе яркое световое пятно. Оно разбухало, выбрасывая потоки лучей и втягивая их обратно, росло на глазах и ослепляло своим блеском. Барренту вспомнились слова Дяди Ингмара: «Иногда Великий Черный удостаивает нас появлением в ужасной красоте своего огненного тела. Да, Племянник, мне посчастливилось видеть его. Два года назад он появился на Играх, и за год до того...»
Пятно превратилось в оранжевый шар около двадцати футов в диаметре, висевший в воздухе, едва касаясь земли. Шар продолжал расти и одновременно сужаться в центре. Верхняя половина его стала черной. Теперь образовалось два шара — один ослепительно яркий, другой абсолютно черный,— соединяющиеся тонкой талией. Верхний стал вытягиваться и принял форму увенчанной рогами головы Великого Черного.
Баррент побежал, но гигантская черноголовая фигура догнала его и поглотила. Он очутился в центре невообразимо сверкающего вихря с непроглядной тьмой вверху. Голова закружилась, он хотел крикнуть и потерял сознание.