Координаты смерти
Шрифт:
– Хорошо. Только не один. Давай, я поеду с тобой.
– Нет. Мы и так слишком часто уединяемся. Ни к чему вызывать у людей подозрения. Оставайся на станции. Заодно, кстати, присмотришь за остальными - ты здесь единственный, кому я полностью доверяю.
– Тогда езжай с Шутхартом - он лучше всех знает тот район, да и вездеход водит отлично.
Я слегка вздрогнул, но Андре, кажется, ничего не заметил. О своих подозрениях насчет Шутхарта я не сказал пока даже ему. Нельзя бросать тень на человека, не имея веских доказательств.
– О'кей. Возьму его.
Садясь в вездеход, я успел заметить, как Шутхарт что-то сунул под сиденье.
– Что там у тебя, Рауль?
– ...Револьвер, - поколебавшись, ответил он.
– Во-первых, откуда он у тебя, а, во-вторых, зачем?
– мои подозрения усилились.
– Привез с собой с Земли. На всякий случай. А сейчас - сам знаешь, зачем.
"Романтик!.. Или убийца."
– Покажи.
Рауль нехотя вытащил из-под сиденья револьвер и протянул его мне. Это был здоровенный восьмизарядный "Кольт-ВК-1500-Магнум" 54-го калибра, предназначенный специально для стрельбы в вакууме. Даже здесь, на Луне, я почувствовал его тяжесть. В гнездах барабана поблескивали серебром головки пуль. А ведь это, кажется, действительно серебро!
– Ты что, зарядил его серебряными пулями?
– Да. У нас было килограмма три для припоя - из него и отлил.
– Значит, ты считаешь, что это вампир?
– А кто же еще?
"Он или дурак, или умело прикидывается".
Поколебавшись, я все же вернул револьвер Шутхарту.
– Ладно, поехали.
Стена ангара поднялась, и вездеход выкатил на равнину. Несмотря на мягкую подвеску, тут же началась тряска. Впрочем, на Луне всегда так. Мимо проносились желто-белые срезы освещенных солнцем скал, в глаза то и дело били сверкающие блестки кристаллов, переливавшихся на свету всеми цветами радуги; черные разрезы теней казались бездонными пропастями, окнами в другой мир...
Раньше мне казалось, что эта мертвая неземная красота не может наскучить, что ею можно любоваться снова и снова... Наверное, я тоже немного романтик...
"Романтик... Нет, уж слишком он наивен для своих двадцати семи лет. И только он мог тогда выйти со станции незамеченным. Да, но..."
В этот момент вездеход резко затормозил.
– Приехали.
Вездеход остановился метрах в ста от буровой установки, возвышавшейся причудливым механическим деревом среди кристаллического лунного пейзажа.
– Оставайся здесь, а я осмотрю то место, где нашли Криштофа.
"Нет, в меня стрелять он не будет. Даже если он потом выбросит револьвер - ему не оправдаться. А вот несчастный случай... Или ЭТО. Кстати, а что все-таки ЭТО было? Ведь док прав - даже имея оружие из СТ-Супер, человек все равно не сможет пробить термосиловый скафандр!" дошло вдруг до меня, - "Для этого необходимо просто чудовищное усилие!"
Подобные мысли отнюдь не способствовали улучшению моего настроения, но, тем не менее, я продолжал длинными скользящими шагами приближаться к буровой установке.
Вот и она. Криштофа нашли здесь, в нескольких метрах от установки. В этом месте поверхность Луны была засыпана ровным слоем извлеченного грунта, и на нем хорошо сохранился отпечаток тела. Вокруг было полно следов гермоботинок, но установить, кому они принадлежали, не представлялось возможным.
И вдруг я увидел. Это был совершенно невозможный, жуткий, невероятный след - и, тем не менее, он отчетливо отпечатался у самого края грунтовой площадки.
Это был след стопы человеческого скелета!
Я почувствовал, как волосы у меня под шлемом встают дыбом. Этого не могло, не должно было быть! Но след был.
Я несколько раз сфотографировал отпечаток и пошел в обход грунтовой площадки. Однако, больше ничего интересного мне обнаружить не удалось.
Закончив обход, я напоследок подошел к буровой установке. И снова ужаснулся! Было такое впечатление, что кто-то огромный и очень сильный пытался разорвать установку на куски: мотор был сплющен, трубы погнуты и в нескольких местах проломаны; многие мелкие детали были просто оторваны и валялись вокруг установки... Я несколько раз сфотографировал все это, потом подобрал пару обломков и спрятал в сумку.
И в этот момент в шлемофоне раздался вопль Шутхарта. В этом крике звучал такой беспредельный ужас, что сердце у меня буквально ушло в пятки, и я, забыв обо всем, бросился к вездеходу.
Вот только о неровностях лунной поверхности забывать не следовало не пробежав и двух шагов, я споткнулся о камень и полетел кувырком. В шлемофоне тем временем слышались какие-то приглушенные хлопки, потом снова раздался крик Рауля, треск, металлический скрежет, резкий свист, сопровождаемый судорожным хрипом, какое-то странное бульканье - и все смолкло.
Я еще не верил, что произошло непоправимое. Поднявшись, я снова побежал к вездеходу, на бегу крича в шлемофон: "Рауль! Что с тобой?! Отзовись! Ты меня слышишь? Рауль!!!"
Но все было напрасно. Он больше не отвечал.
Я добежал до вездехода и остановился, как вкопанный. Шутхарт лежал на земле у самой двери; его револьвер валялся рядом; на абсолютно белом, без кровинки, лице Рауля застыло выражение смертельного ужаса, а в скафандре, у самого основания шлема, виднелись два аккуратных отверстия.
Теперь оправдываться придется мне.
– Значит, кроме нас с Раулем, со станции никто не выходил?
– Да. Я следил за доком и Шелдоном все время - если они и исчезали из моего поля зрения, то минут на пять, не больше.
– И, тем не менее, Рауль убит. Точно так же, как и Криштоф...
– Ну не верю, не верю я, что это оживший мертвец!
– взорвался Андре.
– А я этого и не утверждаю. Единственным, кто в это действительно верил, был Рауль. Он даже взял с собой револьвер с серебряными пулями; но это не помогло - он выпустил почти всю обойму, и его все-таки убили...