Копье Пустыни
Шрифт:
– Не бойся, – улыбнулся Хасик. – Я позабочусь о верблюжьем ублюдке.
– Верблюжий ублюдок сбил своего первого алагай на три года раньше тебя, Свистун, – напомнил Керан. Улыбка Хасика стала немного натянутой.
– Он принесет славу племени Каджи, – согласился Хасик. – Если выживет.
Джардир вспомнил, как хрустнула рука и что пообещал ему Хасик. Он знал, что Хасик будет пристально следить за ним. Достаточно малейшего неповиновения, и воин убьет его, прежде чем он снимет бидо и станет равным.
Поэтому Джардир принял оскорбление, как принимал боль, и оно прошло насквозь,
Их отряд ждал в засаде на втором уровне. Посреди небольшого просвета была замаскирована яма. Скоро алагай будут ждать в ней смертоносного рассвета. Джардир покрепче сжал копье и поудобнее перехватил щит. Но тяжелее всего казался поводок. Лодыжка мальчика и талия Хасика были связаны четырехфутовым ремешком. Джардир неловко переступил с ноги на ногу.
– Не будешь поспевать – заколю и обрежу поводок, – пригрозил Хасик. – Ты не встанешь на моем пути к славе.
– Я буду твоей тенью, – пообещал Джардир.
Хасик хмыкнул, достал из-за пазухи фляжку, выдернул пробку и как следует приложился. Затем он сунул фляжку Джардиру.
– Выпей для смелости.
– Что это? – Джардир взял фляжку и принюхался. Пахло корицей и еще чем-то едким.
– Кузи, – ответил Хасик. – Сброженное зерно и корица.
– Дама Хеват говорит, что употреблять сброженные зерна или фрукты запрещено Эведжахом! – удивился Джардир.
Хасик засмеялся:
– Даль’шарумам в Лабиринте разрешено все! Ночь почти опустилась!
Джардир с сомнением посмотрел на него, но остальные воины в засаде пили из похожих фляжек. Мальчик пожал плечами, поднес фляжку к губам и сделал большой глоток.
Кузи обожгло горло, Джардир закашлялся, выплюнул часть едкой жидкости. Внутренности горели огнем, в желудке словно извивалась змея. Хасик засмеялся и хлопнул его по спине.
– Теперь ты готов к встрече с алагай, крыса!
Кузи подействовало быстро, взгляд Джардира остекленел. Солнце опускалось все ниже, Лабиринт утопал в тени. Джардир следил, как небо из красного становится пурпурным и черным. Он почувствовал, как алагай встают за стенами города, и содрогнулся.
«О Каджи, Копье Эверама, – взмолился он, – если я действительно твой потомок, надели меня отвагой, чтобы я почтил память твою и своих предков».
Вскоре прогудел Рог Шарак. Пращники на внешней стене осыпали демонов камнями. Крики алагай эхом загуляли по Лабиринту.
– Берегись! – крикнули наверху, и Джардиру показалось, что это голос Шанджата. – Наживки бегут! Демонов пять – четыре песчаных, один огненный!
Джардир с трудом сглотнул. До славы было рукой подать.
С криками «Ут!» наживки пронеслись сквозь засаду, ловко огибая ямы. Дозорные наверху зажгли масляные лампы перед отполированными металлическими зеркалами, и свет затопил Лабиринт.
Песчаные демоны бежали стаей, вывалив языки из зубастых пастей. Твари были ростом с человека, но казались меньше, поскольку передвигались на четвереньках. Они царапали песчаный и каменный пол Лабиринта длинными когтями, рассекали воздух шипастыми хвостами. В их шершавой броне почти не было уязвимых мест.
Огненный демон был ниже, с маленького мальчика. У него были острые когти, и передвигался он до ужаса быстро. Твердые, как алмаз, радужные чешуйки брони плотно прилегали друг к дружке. Глаза и пасть светились оранжевым, и Джардир припомнил, как на уроках рассказывали о смертоносных огненных плевках. За засадой был вырыт пруд, в котором воины попытаются утопить тварь.
И вновь при виде алагай Джардир исполнился невыразимого отвращения. Это поистине грязное пятно на лике Ала, чума Най, замаравшая его поверхность. И сегодня он поможет отправить визжащих демонов обратно в бездну!
– Погоди. – Хасик почувствовал, что мальчик напрягся.
Джардир кивнул и заставил себя расслабиться. Кузи грело изнутри, спасало от ночного холода.
Алагай пробежали мимо, преследуя воинов, играющих роль наживок. Два демона с визгом рухнули в яму, накрытую тканью. Остальные песчаные демоны резко остановились, а огненный обогнул яму и прыгнул на спину замешкавшемуся воину. Алагай вонзил когти в спину воина и цапнул его за плечо. Воин упал, но не закричал.
– Пора! – крикнул кай’шарум и вывел отряд из засады.
Из груди Джардира и его братьев в ночи вырвался боевой клич. Они дружно бросились вперед и сбили двух песчаных демонов в яму.
Кай’шарум развернулся и сбил копьем огненного демона со спины воина. Другой воин оттащил товарища в меченый круг и попытался остановить кровь.
Раздался крик, Джардир обернулся и увидел, что первый песчаный демон, упавший в яму, уцепился за край. Ткань закрывала метки и мешала им сработать. Алагай легко выпрыгнул из ямы и по колено откусил ногу ближайшему воину. Тот с криком упал на товарищей, пробив брешь в сомкнутых щитах. Демон заверещал и бросился в прореху, размахивая когтистыми лапами.
– Щит вверх! – крикнул Хасик, и Джардир едва успел выполнить приказ.
Демон налетел на него всем весом, сбив с ног, но метки вспыхнули, отбросив алагай. Демон пружинисто приземлился и снова прыгнул, но Джардир ударил его копьем, лежа на земле, и попал между чешуйчатыми пластинами на груди. Он оперся тупым концом копья о землю и воспользовался инерцией, чтобы отшвырнуть демона в сторону.
Пока демон был в воздухе, полдюжины воинов бросили в него бола, и на землю он упал, надежно стреноженный. Алагай принялся рвать веревки зубами, и Джардир слышал, как лопаются путы под стальными мышцами. Тварь вот-вот освободится.
По сигналу кай’шарума двое воинов направились к огненному демону, а остальные окружили песчаного стеной сомкнутых щитов. Демон бросался на воинов, и их товарищи кололи его со спины. Пробить броню копья не могли, но жалили больно. Демон поворачивался к обидчикам, но они закрывались щитами и снова кололи его в спину.
Метчик убрал ткань с меток, чтобы не выбрались другие алагай, и воины принялись толкать демона к яме стеной щитов. Когда тварь оказалась на краю, воины расступились.
Джардир вместе с прочими загонял демона за односторонние метки.