Копье Пустыни
Шрифт:
Джардир оборвал ее, подняв руку. Глаза дама’тинг вспыхнули при виде подобной отваги.
– Прошу прощения за дерзость, – Джардир вспомнил очереди за похлебкой в Каджи’шарадж, – но мир шарумов мне понятен. Я публично накажу наглеца, прежде чем кто-либо осмелится последовать его примеру.
Дама’тинг внимательно посмотрела на него и пожала плечами. В глазах ее искрилось веселье.
Джардир с гордостью вышел на тренировочную площадку Каджи в сопровождении дама Хевата и дама’тинг. Даль’шарумы приостановили тренировку,
– Смотрите! Крыса вернулась! – После стольких лет Хасик все еще присвистывал. Могучий воин с грохотом упер копье в землю. – У нее ушло всего пять лет, чтобы снять бидо!
Несколько воинов засмеялись.
Джардир улыбнулся. Вполне естественно, что шарумы испытывают отвагу нового кай, и инэвера, что вызов бросил именно Хасик. Могучий воин все еще был крупнее Джардира, но юноша бесстрашно шагнул вперед.
Хасик холодно смерил его взглядом.
– Может, ты и намотал белое покрывало, но все равно ты верблюжий ублюдок, – тихо съязвил он, чтобы другие не слышали.
– А, Хасик, мой аджин’пал! – громко воскликнул Джардир. – Тебя по-прежнему кличут Свистуном? С удовольствием прорежу тебе зубы, чтобы излечить сей недуг.
Шарумы захохотали. Джардир огляделся и увидел много воинов, которые подчинялись ему, когда он был най ка.
Хасик зарычал и бросился на него, но Джардир шагнул в сторону, развернулся и врезал противнику ногой. Могучий воин упал навзничь. Джардир терпеливо подождал, пока невредимый, разъяренный Хасик поднимется на ноги.
– Я убью тебя за это, – пообещал Хасик.
Джардир улыбнулся. Он читал намерения Хасика так же легко, как начертания на песке. Хасик бросился на него с копьем, но Джардир развернулся, отвел копье, и Хасик пролетел мимо, пошатнувшись. Даль’шарум поворотился и ударил копьем, как посохом, но Джардир отклонился назад, подобно пальме на ветру, и удар не достиг цели, хотя он даже не двинулся с места. Прежде чем Хасик успел прийти в себя, Джардир резко выпрямился, схватил оружие обеими руками и переломил толстое древко о колено. Он продолжил движение коленом и врезал Хасику по лицу.
Челюсть Хасика треснула с приятным хрустом, но Джардир на этом не успокоился. Он отбросил наконечник копья и пошел на Хасика с обломком, пока тот пытался встать на ноги.
Хасик ударил его кулаком, и Джардир поразился, что когда-то ему казалось, будто Хасик осыпает его градом ударов. После нескольких лет среди дама Хасик казался медлительным, словно улитка. Джардир схватил запястье Хасика и вывернул. Плечо противника выскочило из сустава. Джардир взмахнул обломком копья, раздробив воину колено. Хасик с криком рухнул на землю, и Джардир пинком перевернул его на живот. Он был вправе убить Хасика, и собравшиеся, вероятно, именно этого и ждали, но Джардир не забыл, что Хасик сделал с ним в Лабиринте.
– Теперь, Хасик, – произнес он на виду у всех даль’шарумов племени Каджи, – я научу тебя быть женщиной.
Он вскинул над головой обломок копья.
– А это будет мужчиной.
– Проследи, чтобы он не бросился со стыда на копье, – велел Джардир Шанджату, когда воющего от боли и унижения Хасика утащили в шатер дама’тинг. – Я не хочу, чтобы с моим аджин’палом случилось непоправимое.
– Слушаюсь, мой кай’шарум. Правда, копье, чтобы на него броситься, придется сначала вытащить.
Шанджат ухмыльнулся, поклонился Джардиру и поспешил следом за раненым воином. Джардир проводил Шанджата взглядом. Как быстро они вернулись к прежним отношениям, хотя Шанджат заслужил право носить черное много лет назад, а Джардир – только сегодня!
Джардир годами вынашивал месть Хасику, танцуя шарусак в своей крошечной келье в Шарик Хора. Мало было просто победить; унижение Хасика должно было послужить уроком любому, кто посмеет бросить вызов Джардиру. Если бы Хасик побоялся его задирать, он бы сам его разыскал и вынудил бросить вызов.
Благодаря безграничной справедливости Эверама все удалось разыграть как по нотам, и все же триумф принес не больше удовлетворения, чем драка с Шанджатом за место в очереди най’шарумов за похлебкой.
– Похоже, у тебя все схвачено. – Дама Хеват хлопнул Джардира по спине. – Иди в шатер Каджи и возьми женщину перед битвой.
Он засмеялся.
– Возьми двух! Дживах’шарум охотно лягут с самым молодым кай’шарумом за тысячу лет.
Джардир натужно рассмеялся и кивнул, хотя у него засосало под ложечкой. Он до сих пор не познал женщины. Не считая пары взглядов на дживах’шарум той ночью в шатре Каджи, он даже не видел раздетых женщин. Кай’шарум он или нет, ему предстоит еще одно испытание мужества, и в отличие от мести Хасику или убийства алагай, тренировки тут ничем не помогут.
Хеват ушел. Джардир глубоко вдохнул и посмотрел на шатер Каджи.
«Они всего лишь женщины, – напомнил он себе и робко шагнул вперед. – Это они должны тебе угождать, а не наоборот». Второй шаг вышел более уверенным.
– На пару слов, – прошептала дама’тинг.
Джардира охватили облегчение и страх. Как он мог о ней забыть?
– Наедине, – добавила она. Джардир кивнул и подошел к краю тренировочной площадки, где даль’шарумы не могли их услышать.
Теперь он был намного выше, но все равно ее боялся. Он вспомнил, как вспышка пламени вырвалась из пасти черепа огненного демона, и попытался себя убедить, что магия алагай бессильна днем, под светом Эверама.
– Я бросила алагай хора, прежде чем принести тебе черную одежду, – сказала она. – Если ты ляжешь с дживах’шарум, одна из них убьет тебя.
Глаза Джардира широко распахнулись. Неслыханно!
– За что?
– Кости не говорят нам, «за что», сын Хошкамина. Они сообщают нам, что есть и что может случиться. Возможно, любовница Хасика захочет отомстить, а может, у кого-то из женщин кровная вражда с твоей семьей. – Она пожала плечами. – Берегись дживах’шарум, не то пожалеешь.
– Выходит, я никогда не познаю женщины? Ничего себе судьба для мужчины!