Коплан попадает в пекло

Кенни Поль

Коплан коротко остриг и покрасил волосы, на нем были очки в роговой оправе.

Впрочем, все эти предосторожности оказались излишними. Никто не интересовался профессором Шапюи, и путешествие прошло без приключений. В то же самое время ценные снимки, сделанные Осани Коно и перенесенные на микрофильмы, прибыли во Францию дипломатическим путем.

Прилетев

в Париж, Коплан отправился в СДВКР, где был принят своим директором.

Старик был в прекрасном настроении.

— Поздравляю вас, Коплан, — сказал он. — Ваши успехи в Токио превзошли все мои ожидания.

— Тем лучше, — заметил Франсис.

— Организация Бюльке имеет международные масштабы, как я и предвидел, — заявил Старик.

— Если верить Гельмуту Баутену, Ганс Бюльке, этот ветеран немецких секретных служб, умер в госпитале в Рангуне.

— Пусть черт возьмет его душу, — прогремел Старик. — Для нас важно, что мы раскрыли эту закамуфлированную сеть под вывеской офиса по изучению рынков сбыта и защите японской промышленности.

— Руководство этой организацией осуществляется совместно Гельмутом Баутеном и неким Сагару Тукамото, так называемым генеральным директором «Трансконтиненталь Азия филмз».

— Разбор их архивов еще не закончен, но мы начали с документов, имеющих отношение к нашей стране. Мы уже идентифицировали трех агентов...

Старик открыл одну из картонных папок, вынул из нее лист бумаги и стал читать вслух:

— Жорж Гальон, французский гражданин, служащий научно-технической комиссии; Анри Жемиро, французский гражданин, служащий Министерства национальной обороны; Робер Плювен, заведующий отделом в министерстве по экономическим связям Франции...

Старик захлопнул папку и добавил:

— Есть и другие, но следствие еще не закончено.

— Названные вами осведомители уже арестованы?

— Нет, некоторое время пусть поварятся в собственном соку.

— Вы хотите выйти через них на связного Гельмута Баутена?

— Естественно.

— Этим

троим даже в голову не придет, какой я проделал путь, чтобы выйти на них! Я чуть было не зажарился в токийском предместье.

— Расскажите мне, что там произошло, — попросил Старик.

Коплан отдал должное японской команде, завербованной Жераром Тайе.

— Не слишком увлекайтесь, — проворчал Старик. — В ближайшее время может выясниться, что изобретательный и гениальный Осани Коно восхищает своей преданностью не только нас.

— В самом деле? Вы подозреваете, что он тоже двойной агент?

— Да.

— Но на кого он еще работает?

— Пока не знаю... В Японии полно шпионских организаций.

Спустя три недели Старик сообщил Коплану, что токийское дело закончено. Франсис спросил:

— Все подозреваемые арестованы?

— Да... Всего семь человек. Все они заявили, что согласились работать на Гельмута Баутена с целью способствовать сближению Запада со странами Востока.

— Вы открыли им глаза?

— Разумеется, нет! Секреты СДВКР можно раскрыть только в том случае, если от этого выигрывает Франция... Завтра вы летите в Вену с документами, предназначенными для вашего советского друга Юрия Васильева. Часть этих документов, взятая из архивов Баутена, Тукамото и компании, укрепит симпатию русского к вам. Я рассчитываю на Кремль, чтобы завершить работу в Токио, устранив эту конкурирующую организацию.

— Хорошая игра, — прокомментировал Франсис, улыбнувшись. — Оказывая любезность Алмазу, мы одновременно доставляем удовольствие венским друзьям. Выигрыш на всех досках.

Старик молча кивнул. Затем, глядя на Коплана, заключил:

— Я думаю о будущем молодого поколения в разведке: Алмаза, Налози, румынских патриотов. Я восхищен такими парнями, как Алмаз или Зоридан, которые, не колеблясь, рискуют жизнью ради того, чтобы завтрашний день был лучше сегодняшнего.