Коптский крест
Шрифт:
Все эти соображения я изложил Николке. Тот не спорил – вояж по подземелью здорово его вымотал. Так что решено было возвращаться в подсобку и хорошенько отдохнуть. Пока гимназист стаскивал ОЗК, я извлек из рюкзака сухпай – горсть сникерсов, упаковку фиников и две пачки галет. В термосе плескался черный кофе, во флягах – вода; так что можно было присесть и со вкусом пообедать. Заслужили как-никак.
Николку, похоже, знобило. Он насквозь пропотел в костюме химзащиты, а в подсобке ощутимо сквозило – из ржавой решетки вентиляции тянул сырой ветерок. Мне тоже было не жарко, но вполне терпимо, а вот за напарника я, признаться, побаивался – ему такие
Пока Николка давился сникерсами и горячим кофе, я еще раз обшарил подсобку – и не зря. В небольшой нише, за шкафчиками, обнаружился телефон. Он был укреплен прямо на стене, в проржавевшем жестяном коробе – старинный аппарат в массивном эбонитовом корпусе, с наборным диском и здоровенной трубкой.
Я снял трубку с рычажка – и ушам своим не поверил, услышав в трубке гудок! Неужели все эти годы – лет шестьдесят, не меньше – аппарат работал? А еще ругают, гады, советскую технику! Вон у отца его любимый мобильник, «Симменс», год назад сдох – уж как он убивался! А ведь всего-то лет шесть проработал!
Я набрал на диске номер своего мобильника – не соединяет, короткие гудки. Местный номер, наверное… а если через девятку? Смартфон в кармане исправно отозвался вибрацией. Даже номер определился. Ну все, теперь будет у нас своя подземная база, даже с телефонной линией. Чем плохо?
В общем, поели – пора было идти. Николка что-то совсем смурной стал. Пока в ОЗК упаковывался – чуть с ног не свалился; а я-то надеялся, что отдохнет и повеселеет. Ну да ладно, вернемся домой – чаю напьется, отойдет. А пока – вот он, портал, здравствуй, подземная Москва тысяча восемьсот восемьдесят шестого года!
Нам повезло. Уж не знаю какая интуиция подсказала мне не включать фонарь, а войти в портал с ХИСом [145] вместо налобника, иначе я ни за что не заметил бы желтых отсветов в конце тоннеля. Я сдал назад, спиной вжимая Николку в нишу – по коридору ковыляли три сгорбленные фигуры. В голове была полнейшая каша, и вместо того чтобы уйти в портал и там переждать, я стал нащупывать револьвер.
Увидев свет, Яша подскочил от удивления, да так, что чуть не свалился со спасительного выступа в грязь. У него словно гора с плеч свалилась: оказывается, он не ослеп, вот он, свет, – значит, глаза могут видеть! Видимо, вспышка лишь на время лишила юношу зрения; а пока оно восстанавливалось, мальчики, которых преследовал Яков, куда-то свернули, а он остался в полной темноте.
145
Химический источник света, «светящаяся палочка». Продается в магазинах, торгующих туристическим снаряжением и товарами для рыболовов и охотников.
Но плясать от счастья было еще рано. По тоннелю шли совсем другие люди. Они освещали себе путь то ли факелами, то ли лампадами – фонари Николки с Ваней давали совсем другой, куда более яркий свет. Яша, конечно, слыхал массу жутких историй о московских подземельях. И, судя по доносящимся репликам, визитеры как раз и относились к тем самым хитровским душегубам, которые, как уверяли слухи, безраздельно хозяйничали в этих коридорах. Встреча с ними не сулила ничего хорошего, но оставаться здесь было еще страшнее. Кто знает, вернутся ли ребята, Яков уже потерял счет времени и не знал, сколько просидел здесь, в кромешной темноте. Он готов был идти теперь хоть за чертом с рогами, лишь бы вывел наверх!
Яша медленно отступал в глубь тоннеля, не сводя глаз с пришельцев, и пропустил момент, когда в коридоре возникли две знакомые мешковатые фигуры. Мелькнул зеленоватый сполох и тут же пропал; Яша лишь увидел, как мальчики прижались к стене, – видимо, тоже заметили бродяг. Те тоже насторожились, но ничего не разобрали; немного посовещавшись, вновь двинулись вперед. Первым шел здоровенный, оборванный детина с клочковатой бородой. В одной руке он держал палку, обмотанную горящей паклей; в другой тускло поблескивал нож. И тут из ниши в стене на середину тоннеля шагнул Николка.
Яша смотрел на Николку со спины, но отлично мог представить картину, явившуюся несчастному оборванцу. Страшное рыло с хоботом, кровавые отсветы факела в круглых стеклянных зенках, серая, осклизлая шкура… Образина подняла руку, и по глазам бродяги ударил сноп ослепительного света. Хитрованец взвыл, уронил факел, плюхнулся на четвереньки и ежом метнулся назад, сбивая с ног замерших спутников. Тоннель огласили вопли ужаса, всплески, шлепки тел: незваные гости, побросав факелы, бежали, не разбирая пути, оскальзываясь, шлепаясь в вонючий ил, – скорей, скорей, лишь бы подальше от лютого подземного ужаса!
У юноши подкосились колени: чтобы не упасть, пришлось схватиться за стену. А мальчики двинулись в тоннель, куда только что бежали хитрованцы; Яша разглядел в руках Вани револьвер. Радуясь чудесному спасению, молодой человек поплелся вслед за ребятами, привычно держась поближе к стене…
Уф-ф-ф… ну и пердимонокль! Что? А-а-а, это словечко такое. Отец в последнее время густо уснащает ими речь, да и мне, признаться, нравится. «Храпоидол», «колоброд», «пердимонокль»… Буквально это слово означает «монокль упал». Знаете, такая круглая линза, ее еще в глазницу вставляют. Да нет, не контактная – обычная, со шнурком – как на портретах прусских генералов. Вот если такая штука вдруг выпадет – случается «пердимонокль», то есть неожиданный конфуз.
В общем, я оконфузился, да еще как! Когда шагнул из портала в тоннель девятнадцатого века, я буквально нос к носу столкнулся с кучкой местных бомжей – они зачем-то шарились по подземным тоннелям, причем не просто так, а с факелами. Пока мы готовились к этой вылазке, Николка порассказал мне немало страшилок о публике из московских трущоб – их еще называют «Хитров рынок», – которые бродят по подземельям, прячут в них трупы и вообще занимаются нехорошими делами. Вот на такую шайку мы, похоже, и нарвались.
Признаюсь честно – я растерялся. Только что мы были в заброшенных тоннелях метро, можно сказать, в одном шаге от постапокалиптического антуража Глуховского: ржавые противоатомные заслонки, Метро-2, крысы-мутанты, подземные бункеры КГБ… В общем, можете представить, чем у меня была забита голова! А тут – какой-то бомж с палкой, обмотанной тлеющими тряпками! В общем, я отпрянул назад, чуть не сбил с ног Николку – и потянул из подсумка револьвер. Стал бы я стрелять или нет – большой вопрос… но револьвер зацепился и никак не хотел вылезать наружу. Спина мгновенно покрылась липким потом, руки дрожали, а косматая тень с факелом неумолимо подходила все ближе и ближе…