Коптский крест

Батыршин Борис Борисович

Положение спас Николка. Уж не знаю, просек он или нет, что его бравый наставник из будущего запаниковал, а только гимназист решительно отодвинул меня в сторону и шагнул прямо на середину тоннеля. Детина, что шел впереди компашки бомжей, аж присел, а когда Николка врубил на полную мощь налобник, взвыл, плюхнулся в воду и на четвереньках ринулся назад, в темноту, аж волны пошли. Остальные тоже не стали задерживаться – побросали факелы и ножики и так рванули по тоннелю, что стены затряслись. Я привалился к стене; ноги не держали, и к тому же меня сжигал стыд – тоже мне, опытный сталкер, поучал мальчишку, а как приперло – в кусты, и хвостик трясется…

Бежали оборванцы как раз в ту сторону, куда нам предстояло идти. Но это было уже не суть важно – когда бегут вот так, то останавливаются только к вечеру… да и то лишь для того, чтобы сменить обгаженные подштанники. Так что мы спокойно двинулись своей дорогой. Впереди шел Николка – похоже, победа над подземными бомжами вселила в парня уверенность в себе. Я плелся следом, не уставая проклинать себя за неожиданное малодушие. «Галан» оттягивал мне руку, но прятать револьвера я не стал – мало ли?

Возвращались мы по своим маркерам, с ХИСами – в свете налобников знаки, нанесенные флуоресцентным спреем, терялись. А в зеленоватом свете палочек наши стрелки послушно проявлялись на стенах, стоило подойти поближе. Так что дорога назад не заняла много времени – мы уверенно вышли к лазу в соляные подвалы. Я мельком подумал, что, если придется вновь навещать подземный портал, надо будет расставить по тоннелю сигналки, тогда уж точно любые незваные гости получат свою долю острых впечатлений задолго до того, как выйдут к нашей точке. Но после драки кулаками не машут; сейчас оставалось лишь тащиться за Николкой и думать нелегкую думу – как это ни обидно, но в первом же серьезном деле я показал себя отнюдь не с лучшей стороны…

Яша отодвинул в сторону доску, прикрывавшую узкий лаз, и выбрался на улицу. Прежде чем выходить, он несколько минут простоял перед проемом, давая глазам привыкнуть к дневному свету, и все равно голова закружилась так, что пришлось хвататься за стену. Солнце, еле проникающее в узкий колодец двора, ударило по глазным яблокам, как кувалдой. А воздух! Яков и не подозревал, что затхлый воздух китайгородских двориков может быть таким ароматным: так бы и стоял и дышал им взахлеб, до потери сознания…

Однако пора было уходить. Яша видел, что мальчики, прежде чем покинуть соляные подвалы, переоделись в чистую городскую одежду, увязав гуттаперчевые костюмы и маски в ранцы. Но Яше не во что было переодеться – его одежда пропиталась смрадной жижей подземелья, волосы слиплись, сам он вонял как выгребная яма. Спасало одно – всего в двух кварталах отсюда располагалась часовая лавочка дяди Ройзмана, так что можно было попробовать пробраться туда дворами, а уж там и привести себя в порядок. Не хотелось, правда, думать о том, что скажет сам Ройзман, увидав дорогого племянника в таком виде… но другого выхода все равно не было.

Яше нужно было отдохнуть. Содрать с себя грязь подземелья и попробовать разложить по полочкам все то, что он сегодня видел. Можно было смело сказать – за эти страшные три часа Яша узнал о своих «подопечных» больше, чем за предыдущие две с лишним недели слежки. И одновременно не узнал ничего. Ровным счетом ничего. Все то, чему он был свидетелем в подземелье, могло бы стать захватывающим эпизодом фантастического романа господина Жюля Верна о капитане Немо, но никак не сценой из реальной жизни. Яша представил, как он описывает события этого дня… ну, скажем, квартальному надзирателю, и поежился. Нет, в желтый дом Яше категорически не хотелось – а именно туда его и упекут, рискни он честно поведать о своих приключениях.

Рассказать дяде Ройзману? Тот, конечно, не сдаст его в желтый дом. Все будет куда хуже. Придется долго и мучительно объясняться с ребе – ведь именно к нему старик Ройзман и отведет спятившего племянничка. Не то чтобы Яша не хотел врать ребе – просто он точно знал, что этот номер у него не пройдет. Московский городовой раввин Шимон Шврабахер был крайне проницательным человеком, и не Яше было пытаться морочить ему голову. А что будет, если раввин поймет, что история, рассказанная Яшей, чистая правда?

Тут у Якова сомнений не было – ребе Шврабахер немедленно посоветует Ройзману отправить племянника подальше от Москвы, к родичам, в Винницу. А туда Яше хотелось ничуть не больше, чем в дурдом. Он всего три года как вырвался из нищей безнадежности местечка – и готов был на все, лишь бы не возвращаться туда.

Так что же – молчать? И забыть обо всем, что произошло? Здравый смысл подсказывал Яше – да! Забыть и молчать. Молодой человек понимал, что прикоснулся к чему-то, находящемуся вне его понимания, и следующий шаг к разгадке этой тайны может стать шагом к краю могилы. Но… Яша очень хотел стать сыщиком. И всем своим нутром ощущал: стоит вот сейчас испугаться и отступить – все, на мечтах можно будет поставить крест. Всю оставшуюся жизнь он будет только уступать и отступать, а это не тот путь, пойдя которым юноша из еврейского местечка может сделать карьеру детектива. Жизнь, похоже, подкинула ему единственный в своем роде шанс – и теперь и решается, как этот шанс будет использован… и как в итоге сложится жизнь винницкого мечтателя.

Был, правда, еще вариант. На самый последний, крайний случай: рассказать обо всем Олегу Ивановичу. Яша имел все основания подозревать, что сегодняшняя вылазка состоялась без ведома отца Вани. Молодой человек не догадывался, что искали мальчики в подземелье и зачем им понадобилось скрывать свои намерения, но чутье подсказывало, что делали они это втайне от взрослых. А с Олегом Ивановичем у Якова установились весьма доверительные отношения, так что… можно было и рискнуть. В любом случае – отец мальчика наверняка не отмахнется от этого сообщения.

Но, слава богу Израилеву, решать это трудные вопросы предстояло позже. А пока следовало преодолеть еще два квартала, не попавшись на глаза бдительным дворникам да амбарным сидельцам. Ведь ни один из них не пропустит через свои владения такое грязное и вонючее чучело…

Глава 15

– …В общем, что мы собираемся делать – я не очень понимаю. То есть да, конечно, съездим в Сирию, велосипеды опять же, туда-сюда… А дальше что? Так и будем ходить сюда на экскурсии?