Корабельные новости
Шрифт:
Он подсчитал, сколько места уходит под рекламу. «Болтушка» должна была получать немалые деньги. И кто-то здесь был выдающимся продавцом.
Куойл спросил у Натбима:
— Рекламой занимается мистер Баггит?
— Нет, Терт Кард. Веришь или нет, но это входит в обязанности главного редактора. — Он усмехнулся в усы. — И на самом деле все не так красиво, как кажется с первого взгляда.
Куойл переворачивал страницы, морщился, глядя на фотографии разбитых машин на первых полосах. Истории о сексуальном насилии встречались по три или четыре в каждом выпуске. Белые медведи на плавучих льдинах. Корабельные истории и морские новости выглядели очень просто: список судов, находящихся в порту. Или готовящихся к отплытию.
«Голодные мужчины», ресторанный обзор Бенни Фаджа и Адониса Колларда, напечатанный под двумя смазанными фотоснимками. Лицо Фаджа казалось слепленным из комка мясных обрезков. Коллард носил кепку, закрывающую глаза. Куойл содрогнулся, читая статью.
«Пытаетесь решить, где перекусить? Ну. бывают места и похуже „Прыжка Трески“ у Краджа. Интерьер выполнен в виде кабинок с одним большим окном впереди. Смотрите, как грузовики пролетают по магистрали! Мы так и сделали. Мы заказали корзинку с рыбными палочками, которая состояла из трех пресловутых палочек, капустного салата и щедрой порции картофельных чипсов. Стойло это семь с половиной долларов. Напитки пришлось оплачивать отдельно. В корзину с рыбными палочками должен был входить рулет, но вместо него мы получили ломтик хлеба. Сами палочки были хрустящими и вкусными. Можно заказать на выбор лимонный сок или татарский соус. Мы оба выбрали татарский соус. За стойкой бара тоже обслуживают».
Рубрика Билли Притти «Домашняя страница» представляла собой скопление стихотворений, фотографий младенцев, описаний орнамента ковров. Там всегда присутствовал раздел, выделенный рамкой: как сделать домик для птицы из консервной банки, картонный футляр для топора, приспособление из столовых вилок для переворачивания бекона. Там были рецепты «Убийцы Дьявола», мяса на вертеле, вина из свидины красной, блюд из гороха и горячих бутербродов.
Рубрика, которую все должны были, по мнению Куойла, читать в первую очередь, называлась «Калейдоскоп» и содержала сплошные черные сплетни. Автор делился новостями полицейского департамента, цитатами из писем далеко живущих родственников, грубо острил о ребятах, которые собираются на «ирландские каникулы». Рядом с этой рубрикой бледнели все светские сплетни, которые Куойлу до этого приходилось читать. Ее автора звали Сагг Младший.
«Мы стали свидетелем того, как почтальона посадили за решетку на 45 дней за то, что он сбрасывал почту в залив Якорной Лапы. Он заявил, что ему приходилось развозить слишком много корреспонденции и что люди при желании могли бы забирать ее сами. Наверное, умение плавать облегчило бы им положение.
Бедная миссис Тадж была сбита в прошлый вторник туристом, сидевшим за рулем роскошного седана. Сейчас она в больнице, но ей не становится лучше. По слухам, машине туриста тоже пришлось не сладко.
Полицейские занимаются расследованием дела об утреннем поджоге, который уничтожил завод по переработке морепродуктов Пинхоул, на острове Кабак. Они могут спросить у одного парня в одной бухте острова о том, что он думает на этот счет.
Несчастный случай со снегоходом стоил жизни 78-летнему Рику Паффу. Мистер Пафф направлялся домой после того, что миссис Пафф называет „пьянка до поросячьего визга“, когда его снегоход провалился под лед. Мистер Пафф был известным музыкантом, игравшим на аккордеоне, его снимала на видео специальная группа из университета. В 1970-м он сел на четыре года за сексуальное преследование своих дочерей. Держу пари, что они не убиваются с горя по такому папаше.
Хорошая новость! Нам рассказали о том, что собака Кевина Мерси по имени Кусай на прошлой неделе попала под обвал на Китайском холме.
Вот мы читаем в заморских газетах о том, как похитители людей присылают по почте левое ухо сицилийского бизнесмена членам его семьи. Да, образ жизни этих людей с материка заставляет нас лишь удивляться!»
Редакторская страница изобиловала обличительными речами на тему провинциальной политической деятельности. Там были настоящие публичные выступления, пестревшие эпитетами. «Болтушка» оказалась твердым орешком. Она смотрела жизни прямо ее в хитрые, налитые кровью глаза. Жесткая маленькая газета. У Куойла появилось тревожное чувство, будто он стоял на игровой площадке и наблюдал за играми, правил которых не понимал. Это было совершенно не похоже на «Мокингберд Рекордз». Он не знал, как такое писать.
Утром, во второй вторник, дверь кабинета Джека Баггита распахнулась настежь. За ней показался он сам, с сигаретой за ухом, развалившийся на деревянном стуле и говорящий многозначительное «Гм!» в трубку телефона. Двумя взмахами правой руки он пригласил Куойла зайти.
Куойл сидел на стуле с расщепленной передней кромкой, которая впивалась ему в ноги. Рука прикрывала подбородок. Из-за перегородки до него доносились звуки из радио Натбима, цокот клавиш компьютера и скрип пера, которым Билли Притти делал записи, время от времени окуная его в пузырек с чернилами.
Джек Баггит был не похож на редактора газеты. Маленький человечек с красным лбом. Куойл решил, что ему где-то между сорока пятью и девяносто пятью. Покрытый щетиной подбородок, дряблая шея, свисающие волосы. Коричневатые от постоянного курения пальцы. Он был одет в комбинезон, покрытый рыбьей чешуей, а на выглядывавших из-под стола ногах виднелись резиновые сапоги с красными подошвами.
— О, да! — сказал он пугающе громким голосом. — О, да. — И повесил трубку. Зажег сигарету.
— Куойл! — В его сторону метнулась рука, и Куойл ее пожал. Ощущение было, будто он сжал в руке кожаную ручку котелка.
— Туман и мало дождя. Вот, Куойл, мы находимся в офисе «Болтушки». Теперь ты работаешь в этой газете, дела у которой идут хорошо, и я расскажу, как я додумался до того, чтобы этим заняться. Чтобы тебе сразу стало все ясно. Как ты понял, я не учился журналистике. — Он выпускал струи дыма из уголков рта и смотрел на потолок, словно моряк на звездное небо.
— Моему прапрадедушке пришлось пойти на каннибализм, чтобы выжить. Мы поселились в бухте Мучной Мешок, прямо здесь. Сейчас от этих людей осталось лишь несколько семей. Баггиты рыбачили в этих водах, охотились на тюленей, делали все, что требовалось для выживания. Раньше рыболовство позволяло хорошо жить. Когда я был молод, рыбачили только в прибрежной зоне. У всех были свои ялики, свои сети. Самым сложным было найти рыбу. Правду старики говорят: «На рыбу бубенец не повесишь». Билли Притти лучше всех умел ее искать. Весь залив знал, как дыры на своем матрасе. Он может перечислить тебе все донные впадины на этом побережье, вот тебе крест.
Так вот, работали мы как проклятые, держались, сколько было сил, урывали сон кусками, как получится. Ночами работали при факелах. Вода разъедала наши руки и запястья, но мы не сдавались. Знаешь, с тех пор, как я узнал рецепт лекарства, кожа на руках у меня больше не болела. Если подрежешь ногти в понедельник — лишишься их навсегда. Сейчас все так делают! Знаешь, как быстро ловкая рука может чистить рыбу? Нет, вижу, что не знаешь. Если я тебе скажу: тридцать рыбин в минуту, ты все равно ничего не поймешь. А ты подумай. Вычистить тридцать рыбин за одну минуту! Моя сестра даже не мечтает об этом! — Он остановился, посидел, восстанавливая дыхание. Зажег еще одну сигарету, выпустил струю дыма.
Куойл попытался представить себя соревнующимся с мастерами по чистке рыбы, заваленным скользкой ледяной волной рыбьих тел. Петал плыла прямо перед ним в длинном платье из платиновых чешуек. Ее обнаженные руки были похожи на серебро; белый рот.
— Тогда была сложная жизнь, но она приносила удовлетворение. Хотя и было трудно. А в старые дни, так и вовсе ужасно трудно. Ты еще услышишь истории, которые за один вечер заставят тебя поседеть. Я сам могу тебе их рассказать. Были дикие места, где не было законов или люди творили, что хотели. Я думаю, ты-то должен об этом знать, раз ты тот, кто ты есть. Но все меняется. Когда это проклятое место отказалось от старой тяжелой жизни ради союза с Канадой, что мы получили? Медленно, но верно у нас появилось правительство. Да, Джои Смолвуд сказал: «Ребята, швартуйте ваши лодки, жгите сушилки для рыбы и забудьте о рыболовстве. Для каждого мужчины, жителя Ньюфаундленда, найдутся по две работы». — Он невесело рассмеялся и зажег еще одну сигарету. — Ну что, я был молодой и поверил ему. Со всем соглашался лет десять или около того. Конечно, мне всего этого хотелось: электричества и дорог, телефона, радио. Конечно, я хотел здравоохранения, почты, хорошего образования для детей. Что-то из этого получилось. Но не сбылось то, что он сказал про работу.