Корабль-призрак

Зверев Сергей Иванович

— Как ты собираешься это сделать? — спросил Саблин.

Шарапов хищно улыбнулся и спросил:

— Трубу видишь? Она и через металлический мешок проходит. Можно морзянкой перестукиваться.

Саблин задумался, по привычке наморщил лоб, но тут же ощутил боль в рассеченной брови, чуть-чуть зажившей.

«Перестукиваться, конечно, вещь хорошая, — прикинул Виталий. — Можно успеть кое-что сообщить пленникам, морально их поддержать. С другой стороны, стуком выдашь себя».

Внезапно лицо Саблина просветлело. Он понял, что два плана, его и Шарапова,

неожиданно обрели общую точку. Это являлось хорошим знаком. Следовательно, их идеи правильные и действенные. Естественно, Виталий сильно рисковал. Но кто сказал, что без риска можно выиграть?! Ему представлялся вполне реальный шанс завладеть оружием террористов.

— Из команды кто-нибудь морзянку знает? — спросил каплей.

— А то как же. И я знаю.

— Ну так простучи своим товарищам. Скажи им, что они не одни.

Шарапов принялся постукивать молотком по трубе.

Саблин поставил чучело-комбинезон к стене и сказал:

— Дай лучше я постучу, а то неразборчиво у тебя получается.

Муса с Сулейманом сидели в кают-компании и пили кофе, закусывая его сладкими орешками, позаимствованными из капитанской каюты.

— Муса, я понимаю, что ты командир, — прищурившись, заявил Сулейман. — Но и мне, и всем нашим бойцам надо знать, что происходит. Мы захватили судно, взяли в заложники команду, но до сих пор не выдвинули никаких требований.

— А тебе и не надо знать. — Муса придержал рукой свою экзотическую бороду и звучно отхлебнул кофе.

— Люди шепчутся, мол, Муса не то делает.

— Все, в том числе и ты, получили аванс. После того как все окончим, будет вам и все остальное. В чем проблема, Сулейман?

Бывший капитан каспийского сейнера не спешил отвечать. Аргумент у него был убийственный, но как-то не с руки говорить такое командиру.

— Чего замолчал? — Муса нахмурился. — Раз начал разговор, то и заканчивай его. А то я смотрю, у тебя в голове нехорошие мысли появились. Кислые они, наверное. Очень даже. — Командир бандитов запустил пальцы в вазочку, взял три засахаренных орешка, забросил их в рот и принялся жевать.

— Ты, Муса, не думай!.. Я ничего плохого никому из наших не желаю. Но проблема может возникнуть в любой момент. Ты, наверное, сам об этом не раз думал.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ну как же!.. Муса, сам подумай. Я не говорю, что такое случится. Но ведь может!..

— Ходишь вокруг да около. Говори напрямую. А то я уже устал от твоей болтовни.

— Муса, предположим… я не говорю, что так и будет, но оно может быть. Ведь все мы смертны.

— Ах вот ты о чем. — Бородач криво ухмыльнулся. — Боишься, что меня убьют, и никто из вас не будет знать, что делать дальше.

— Ты сам это сказал. — Сулейман развел руками.

— Кто меня убьет?

— Эти двое. Где-то же они прячутся.

— Вот именно, что прячутся. От страха зашились в самый дальний угол, сидят и трясутся. Они с голыми руками, а мои люди вооружены до зубов. Все будет спокойно, Сулейман.

В этот момент затрещала, ожила портативная рация, лежавшая рядом с вазочкой.

— Командир! — донеслось из динамика.

— Я слышу тебя.

— Пленные с кем-то морзянкой перестукиваются.

— О чем?

— Я не знаю.

Повисла пауза. Муса вопросительно посмотрел на Сулеймана. Мол, ты же у нас морской волк.

— И я морзянки не знаю. — Бывший капитан развел руками.

— Сколько вас там? — спросил Муса.

— Трое, — прозвучало в ответ.

— Ну так идите на стук. Лучше всего взять их живыми. Я пришлю подмогу. Действуйте! — Муса поднялся из-за стола, бросил рацию в карман, снял пистолет с предохранителя, передернул затвор и негромко произнес: — Пошли, Сулейман. Скоро твой вопрос потеряет смысл.

Трое бандитов стояли в полутемном коридоре и прислушивались. Понять, откуда идет звук, было непросто. Он эхом разносился в коридоре.

— Руслан! — обратился пожилой бандит к самому молодому. — По-моему, стучат там. — Он указал рукой вперед, туда, где коридор терялся в темноте.

— А по-моему, там. — Молодой боевик ткнул пальцем в противоположном направлении.

Наголо бритый террорист средних лет прикоснулся рукой к трубам, идущим вдоль борта, и медленно двинулся вперед. Под пальцами он чувствовал, как труба вибрирует от ударов. Товарищи крались рядом с ним.

— Звук усиливается, — прошептал бритоголовый мужчина, взял в руки автомат и осторожно перевел предохранитель на стрельбу очередями.

Бандиты очень медленно и практически беззвучно двигались по коридору. Теперь они слышали не только трубу. Звук ударов долетал до них и по воздуху.

— Это за поворотом, — прошептал пожилой человек, всматриваясь в полумрак.

Наголо бритый бандит потянул носом и спросил:

— Вам не кажется, что тут чачей пахнет?

— А я ничего не чувствую, — заявил бандит почтенного возраста.

— Конечно. Столько травы курить, как ты, — полностью нюх отобьет.

— Мне тоже кажется, что чачей пахнет, — признался Руслан.

Тут из-за угла показалось человеческое плечо, потом грудь. Кто-то явно намеревался выглянуть оттуда. Муса, конечно, приказал брать беглецов живыми, но боевики рисковать не хотели. Два автомата ударили одновременно. Вспышки выстрелов осветили стены. Зазвенели стреляные гильзы. Пули, рикошетя, высекали искры. Раздался короткий вскрик, звук падающего тела.

Автоматы смолкли. Боевики прислушались. Теперь кругом стояла полная тишина.

— Кажется, готов, — прошептал Руслан. — Мы его завалили.

— Точно завалили, — согласился лысый бандит.

— Кто пойдет первым? — задал сакраментальный вопрос пожилой боевик.

Его напарники такого желания почему-то не изъявили. Тогда бандиты прибегли к обычной в таких делах практике — выкинули пальцы. Идти выпало лысому мужчине.

Крадучись, прижимаясь спиной к стене, он приставными шагами стал приближаться к повороту. Затем бандит резким движением направил в темноту ствол автомата, но не успел нажать на спуск.