Коридор кривых зеркал
Шрифт:
Звуки лились, и вот кто-то забился в беззвучном припадке, колотясь лбом о стол, но интеллигентно, стараясь не шуметь, чтобы не разрушить очарование момента. Кто-то рванул на груди белую рубаху. Кто-то счастливо глядел на Тима.
И Тим был счастлив. Он считал, что самое важное, совершаемое им здесь, на далёкой планете Джумба – это именно такие вечера. И он был благодарен судьбе за то, что видит эти наполненные надеждой и радостью лица.
Неожиданно погас приглушённый свет, и музыка пропала. Затем рубанули по глазам зажёгшиеся под потолком мощные софиты. И послышался громкий издевательский
– Ну что, руконоги шерстистые! Сидим, музычку дикарскую слушаем. Ничего, мы сейчас уши-то вам прочистим! Мы вас научим Ктулху любить!
Огромный негр в золотом жилете и красных шароварах стоял в проходе, выразительно постукивая резиновой дубинкой по ладони. За его спиной маячили такие же внушительные мускулистые фигуры. И, судя по шуму и возгласам, на улице ждала многочисленная, возбуждённая, жаждущая крови толпа.
«Чёрный реванш», – подумал Тим, скривившись, как от зубной боли. Этих ребят он видел не первый раз и имел полное право сильно не любить их. Он с хрустом размял пальцы. Пусть блок безопасности он оставил согласно протоколу на своём корабле «Бог Шива», вращающемся на высокой орбите, но всё равно у него есть, чем порадовать этих негодяев.
– Бей расистов! – заорал огромный бледный бородач, хватая стул и запуская его в негра.
И началась всеобщая добрая потасовка…
***
Абдулкарим развалился с книжкой в невидимых нитях силового кресла. На нем были его любимый, шитый золотом халат, чалма и туфли с загнутыми вверх носками. В рубке звездолёта был установлен коэффициент эффекта присутствия единица, так что создавалось полное ощущение, что люди висят в бескрайнем космосе. Всё это напоминало мне какую-то сцену из «Тысяча и одной ночи» – бородатый джин, уютно устроившись среди звёзд, листает магический фолиант.
– И тут вор в законе отчеканил презрительно и гордо: «ну что, подлые козлы, найдутся и на вас перья и волыны, и да не дрогнет моя справедливая рука!» – с придыханием процитировал Абдулкарим строки из книги, сразу разрушив очарование момента.– Как сказано, почтенный Александр! Какая экспрессия! Какая жажда справедливости!
Он захлопнул свою любимую старинную книгу, с которой не расставался ни в одном полёте. Это была «Банда Бешеного снова в строю. Издательство ЭКСМО, 1999 год». Её страницы были пропитаны связывающим пластиком, не дававшим ветхой жёлтой бумаге рассыпаться в пыль.
– Двадцатый век, – продолжил Абдулкарим свою старую вечную сказку. – Литература и искусство, непревзойдённые в своей целостности. Друг мой, неужели я опять вижу скепсис? Тебя коробят мои справедливые слова?
– Ну почему, – пожал я плечами. – Каждый имеет право на своё небольшое умопомрачение.
– Твоя язвительность достойна лучшего применения. Я согласен с одним из моих учеников, мудрым разговором с которым у камина я посвятил немало времени, и это было не худшее время, уважаемый Александр. Так вот, он считает, что именно двадцатый, а не девятнадцатый или двадцать второй век, породил самое человечное искусство.
В редких перерывах между нашими торгово-дипломатическими миссиями Абдулкарим даёт уроки мастерства начинающим функционалом Службы межзвёздной торговли,
– Кто же это молодое дарование? – поинтересовался я.
– Тим Капуцин.
– Тим, – я поморщился, стараясь вспомнить, кто это такой. И вспомнил худосочного юношу с устремлённым в бесконечные пространство взором первопроходца, готового поставить свою жизнь на кон ради достижения новых горизонтов и привнесения гармонии в самые отдалённые уголки Вселенной. Но не это мне запомнилось – такими стремлениями охвачены многие из наших молодых коллег. Помнится, я разглядел в его глазах огонёк сомнения, частицу мятежного духа, и подумал, что это человек, способный на неожиданный поступок, притом не всегда правильный. Честно говоря, я таких людей держал бы под плотным контролем.
– Талантливый юноша. Почтительный. Перспективный. Отрада моего учительского сердца, – увлекающийся Абдулкарим не стеснялся высоких эпитетов в лучших восточных велеречивых традициях в отношении людей, особенно учеников, которые оправдывали его надежды.
– Как продвигается его служение? – спросил я.
– Он уже Мастер торговли, – с гордостью изрёк Абдулкарим. – И полномочный торговый представитель на одной из планет-зеркал третьей группы. Не знаю, удастся ли повстречаться с ним на Земле, где он теперь тоже редкий гость.
Нас вскоре ждала Земля, на поверхность которой мы не ступали так давно. Нам предстояли длительный отдых и нудный, но обязательный курс психологической реабилитации. Нас ждали родные пейзажи, любимые города. И главное – нас ждали близкие люди. И они будут снова смотреть с укором, когда мы объявим, что опять уходим в полёт, потому что иначе не можем. Потому что мы созданы для такой жизни.
– Да простит меня Аллах милосердный, но при встрече я наберусь наглости напомнить Тиму, что он обещал подарить мне уникальный роман «Бешеный против лаврушников».
– То есть, будешь черпать мудрость веков уже из двух фолиантов? – хмыкнул я.
– Надеюсь на это, – сухо ответил Абдулкарим, демонстрируя, что он в обиде. Ничего, обычно его обида не длится больше сорока секунд, растворяясь в его добродушии, как сахар в горячем чае.
Дзинь – неожиданный звук ударил меня по нервам так, что по телу пробежала тревожная волна. Эта негромкая мелодичная нота всегда отзывалась нестерпимой вибрацией во всём организме. Так и было задумано. Ведь экстренный вызов Планировщика нельзя пропустить мимо ушей или проспать. На него можно только ответить.
В воздухе перед нами повисла и закрутилась звёздная галактическая спираль. И равнодушный, то ли грубоватый женский, то ли тонковатый мужской голос Кибернетического планировщика задач Дипломатической службы Великого Предиктора уведомил:
– Согласно пункту девять-два Базового положения Службы вам надлежит прибыть на Землю для релаксации и пополнения энергией единства. Однако возникла ситуация категории «круг».
Категория «круг» означала, что наш соотечественник попал в беду на одном из миров-зеркал. Опасность реальная, однако конфликтная ситуация может быть разрешена дипломатическими методами.