Коринн из Некрополиса
Шрифт:
– Об Элизе! Я говорю об Элизе! на тебе ее морок, ведь так? Вот только вы перестарались, глаза совсем не похожи! Я мог бы тебя убить, но не буду. Все равно ты только пешка в их игре, раз тебя отправили со мной.
Ренар убрал свою ладонь и вытер об штаны, будто брезговал.
– Отлично, просто отлично! – прошипела Коринн, потирая горло. – Ты такой же, как они все.
Такой же идиот.
Она сбросила с плеча мешок, ногой подвинула его к парню.
– Можешь оставаться здесь, если хочешь. а я собираюсь выйти
Впереди забрезжили серые полоски, проникающие через решетку в погнутой железной двери. «…А третий выведет на свет» – вспомнила Коринн.
Вот похоже и все, что Ренар сделает для меня. Да и то, я сама себя вывела.
Она толкнула ржавую дверь и та, простонав, поддалась. Коринн оказалась в полуразрушенном доме, передняя стена и часть крыши в котором отсутствовали. Оливковое небо над головой рассказало о наступившем вечере. Коринн огляделась – на первый взгляд никого, если не считать нескольких тощих жаб с грустными глазами навыкате.
На полу обломки жертвенного стола, черепки горшков, закопченный котел, лежащий на боку и полный дождевой воды. Часть пространства завоевали кусты волчьих ягод, возле южной стены плодоносящие особенно бурно.
Впереди такие же хибары-развалины, оплетенные черным плющом, покосившие зубы старой ограды, да горы мусора, среди которых выделялись потрескавшиеся стеклянные шары и разбитые зеркала в затейливых оправах.
На одном из домов виднелась облезлая табличка с крупными, прямо-таки кричащими буквами: «МОЩНЫЕ ОБРЯДЫ НА ОБРЕТЕНИЕ ДЕНЕГ», но ставни были наглухо заколочены, а крыльцо покрылось кучерявым мхом.
Совершенно точно, она никогда здесь не была. в какой же стороне Оппидум? Ладно, это не так уж и сложно. Стоит выбраться из этих развалин, она увидит стены крепости впереди или позади себя.
Дверь опять застонала, это выбрался из подземного хода Ренар. Коринн, сама того не желая, обернулась, чтобы посмотреть на парня. Его глаза с тенью подозрения шарили по дому и по ней самой. Тревожная музыка, не таясь, потекла по разрушенным закоулкам, ища подлую засаду среди каменных обломков. Полезное умение, но… в груди заворочалась обида, устраиваясь поудобнее вокруг сердца.
– Где мы? – спросил он хрипло.
Коринн пожала плечами. Откуда ей знать.
Крысолов, не задавая больше вопросов, достал из мешка тонкое одеяло из шерсти, и улегся на него возле стены. Отключился он почти сразу, дав возможность разглядывать свое заострившееся бледное лицо. Коринн подумала, что у него удивительно длинные ресницы и что его щетина отросла сильнее, наверняка уколешься, если провести по ней пальцами, и что выглядит Крысолов уставшим и очень одиноким… Раздраженная этими невольными наблюдениями, отвернулась. Покопалась в оставленном мешке: еще одно одеяло, снадобье в бутыли, завернутые в полотенца теплые миски с крышками. в них оказалось
Коринн устроилась на своем одеяле и занялась ужином, одновременно обдумывая, как вызволить Таис. Совершенно точно, надо дождаться утра, когда флейта будет готова (Николас сказал «на рассвете»). Где бы ни держали девочку, им придется привести ее в Оппидум, чтобы исполнить задуманное. Больше идей не было. Разве что убедить зомби на штурм крепости, но это казалось не слишком-то выполнимой задачей. Да, она понимает, что они говорят. Но тоже самое можно сказать о людях. не достаточно знать языки, чтобы управлять народами.
Коринн отставила пустую миску, все еще не придя к какому-то решению. Шорох со стороны мусорной кучи привлек ее внимание. То был баргест – на редкость тщедушный, с кривыми лапами и горящими злобой глазами. на шее болтался массивный золотой ошейник с устрашающими шипами. Коринн еще ни разу не видела подобного на баргестах. Скорее подобное украшение можно было встретить у черноволосых ведьм в обтягивающих кожаных платьях чуть короче спины. Коринн всегда задумывалась, не бояться ли они нагибать голову. Баргест остановился между двух стеклянных шаров, расплывчато отражаясь в каждом из них. Оскалился, показав белую губу и клыки. Пролаял:
– Кор-ринн, рвак, рвак! Твоя р-ржизнь в обмен на р-ржизнь твоих р-родителей! Рвак, рвак, рвак!!! Чер-рез час иди вниз по улице к овр-р-р-рагам! Одна! Гр-р-р!!!
– Что? Но я…
Баргест, не расположенный к дальнейшей беседе, выдернул из мусорной кучи не то палку, не то почерневшую кость и потрусил прочь. Напрасно Коринн звала его. Собачий силуэт очень быстро скрылся в густеющих сумерках. Она оглянулась на Крысолова – Ренар спал, как ни в чем не бывало.
Стараясь не подвывать от ужаса, Коринн вскочила. Пустым взглядом окинула разрушенный дом.
Соберись с мыслями! Соберись! — приказала она себе.
Это ловушка, конечно. Грубая, прямолинейная ловушка. Ее наверняка собираются убить. Кто? Вот забавный вопрос. Для обычной девчонки за короткое время она умудрилась приобрести кучу врагов. Гадай теперь. Николас? Может быть, наверняка злиться из-за раны в плече. и не только поэтому.
Коринн беспокойно поежилась, представив его взбешенное лицо. Хочет разделить ее и Крысолова, чтобы было проще схватить обоих? Похоже на правду. Но разве он умеет приказывать баргестам?
Старина Дюк, он же господин Губернатор? Что ж, у него есть несколько поводов желать Коринн Тирс зла. Она скрыла от него флейту, Николаса и Таис, участвовала в ритуале вызова Крысолова. Кажется, за любой из этих проступков можно запросто лишиться головы без права на воскрешение. Наблюдатели выследили Коринн и… отправили за ней собаку? не похоже на их методы, но все бывает под этим зеленым небом.
Она вспомнила так же об Алане (вряд ли, он все-таки хороший), ненавистном наблюдателе Гриббоу (этот мог), соседях и даже подумала о гремлинах. в любом случае, ей придется пойти.