Кормилец, или Любовь зла…
Шрифт:
— Зачем ты мне это рассказываешь?
— Дай мне закончить. Парень ее просто любил. И готов был быть с ней независимо от ее внешнего вида.
— С какой стати?
— С той стати, что ее любил. Любовь зла… Он рассказал свою историю шведу, и они составили заговор. Детективы разыскали жену мультимиллионера и сообщили ему ее координаты. Поляк подобрал соответствующую команду Они похитили эту бабу и раскормили так, что никто не хотел на нее и смотреть. За исключением шведа, который ее действительно любил.
— Ах вот оно что. Значит, все эти ваши деликатесы нужны только, чтобы меня раскормить, пока я не лопну.
— Нет. Этот шведский мультимиллионер вместе с поляком создали организацию. Они помогают мужьям, которых бросили жены. Но только тем, которые по-прежнему их любят. И чьи жены не имеют любовников и дают объявления в Интернете. Это самый простой способ их вычислить.
— Минуточку. Ты намерен держать меня в тюрьме, которую содержит шведский богач, до самой смерти?
— Нет. Ты получишь свободу, как только захочешь.
— Ну так я хочу прямо сейчас!
— Пока это невозможно. Но потом мы тебя отпустим — если пожелаешь.
— Ты рехнулся! Да ты реально спятил! Почему ты на такое решился?
— Потому что я тебя люблю, — ответил он не задумываясь.
— Что-о-о?
— Я люблю тебя.
— И хочешь раскормить меня, как корову, чтобы я стала уродиной? Да ты в своем уме? А если я объявлю голодовку? Что тогда?
— Не делай этого. Тогда тебе дадут препарат, вызывающий чудовищный голод. Говорят, это сущий кошмар.
— Ненормальный! Псих! Сумасшедший!
— Я люблю тебя, — повторил он. — Я просто тебя люблю и хочу, чтобы ты была со мной.
— Я объявлю голодовку! Ничего не буду есть!
— Не советую. Тебе в рот вставят трубку, через которую станут вливать жир. А это мучительно, неприятно, сопровождается отвратительными побочными эффектами. Не лучше ли выбрать более приятный способ?
— Какой?
— Есть все подряд. Здесь самая лучшая кухня в мире. Приятное наказание, согласись? Через год мы тебя выпустим. Пойдешь, куда захочешь, или останешься. Но кто же откажется от такого заточения? Тебе по карману хотя бы один из завтраков, обедов или ужинов, которыми тебя здесь кормили? В ресторане ты отдала бы половину своей зарплаты. Если, конечно, найдешь где-нибудь дешевый ресторан с таким качеством обслуживания. — Он наклонился к решетке. — Поступай как знаешь. Приблизительно через год мы тебя выпустим.
— Когда я разжирею? Знаешь, ты просто смешон с этой своей театральной местью.
— Это не месть. Я просто тебя люблю.
Возле туалета были весы. Анита встала на них. Ну ладно, она распустилась в последнее время. Девяносто три килограмма. Чего он хочет добиться? О’кей, он откормит ее килограммов до ста тридцати. Она подурнеет до безобразия, ни один мужчина на нее даже не взглянет. Но ведь можно будет за месяц сбросить лишний вес и снова стать привлекательной.
Анита вдруг инстинктивно посмотрелась в зеркало. За месяц? Не обольщайся, дорогуша. Она пошла в кухню за ореховой пастой. Принялась есть прямо из банки. Она всегда много ела, когда нервничала.
— Будьте любезны! Послушайте! — надрывался кормилец из-за решетки. — Сегодня у меня для вас венгерские разносолы.
Она подошла к окошечку в решетке.
— Что там у вас?
— Вы, кажется, любите венгерские блюда.
— Что еще за «разносолы»?
— Ну, суп-гуляш, пирог по-венгерски, уха и еще кое-что очень пикантное. Жаркое из молодого барашка с такими приправами, что у меня самого слюнки текут. И салями на закуску. Разумеется, «эгри бикавер» ну и, понятное дело, «токай». Чем-то ведь надо запивать.
Она принимала блюдо за блюдом.
Весы в ванной комнате были неумолимы. Она достигла психологического предела. Сто килограммов. И решила часть еды спускать в унитаз. Интересно, есть ли у них здесь камеры наблюдения?
Ну а стоило ей понервничать, сразу же захотелось чего-нибудь сладкого. Поэтому пока она взяла новую банку с ореховой пастой.
Она решила отжиматься, бегать на месте, заниматься аэробикой. Как-никак в ее распоряжении самая лучшая в стране стереоаппаратура.
Сто тридцать килограммов.
К чертям собачьим эти весы! Они наверняка врут! Сто пятьдесят килограммов.
О, мать честная, до чего же она омерзительна! Анита возненавидела свое отражение в зеркале. Но, хотя ей давали все, что просила, она постоянно была голодна, как волк. Охранник, ее обслуживающий, заполнял холодильник каждый день. Он менял также одежду в шкафу, чтобы подходила по размеру. Анита часто беседовала с мужем. И, надо сказать, весьма мило. Какие-то приятные воспоминания, сплетни о знакомых.
Она еле двигалась. Двести килограммов.
Весы наверняка сломаны. Разнервничавшись по этому поводу, она перед ужином съела целую банку шоколадной пасты. Конечно, сломаны. Само собой.
Полиция наведывалась к ним еще два раза. Каждый раз Кшисек сообщал ее мужу, что ничего нового они не узнали. Но вместе с тем не обнаружено ни одного тела, а значит, есть надежда, что Анита еще жива. И они умножат усилия и сделают всё, чтобы отыскать свою коллегу. Есть надежда, есть, — успокаивал он. Анита не билась уже головой о стекло, потому что не могла встать с кровати. На весах уже не хватало делений.
Муж ухаживал за ней. Смазывал кожу кремом, массировал, прокладывал марлей складки, переворачивал ее с помощью специального подъемного устройства, чтобы не было пролежней. Решетку в ее апартаментах давно уже не закрывали. Она не могла сама передвигаться. Зато знала, что муж ее действительно любит. Платонически, разумеется — при ее весе невозможно было заниматься сексом. Любила ли она его?
Однажды он перенес ее подъемником в специальное кресло на колесиках. И с помощью двух мужчин вывез это невообразимое сооружение к озеру. Там было так чудесно. Май, весна бьет ключом вокруг из каждого росточка. Анита увидела неподалеку еще несколько колясок с женщинами и их мужей.