Корни
Шрифт:
Деснос замолчал, наблюдая произведенный эффект.
– Как ты думаешь, отчего он умер?
– спросил грек, не углядев ничего особенного.
– Думаю, не от инфаркта.
– Да уж. Тело нашли метрах в десяти от берега. Запутался в какой-то дряни на дне, какие-то подводные корни, трава, не помню. Наверно, вздумалось ему нырять.
– Так, -сказал Суров.
– Две смерти. И ты, наверно, полагаешь, что это не случайно?
– Да, - проговорил Деснос, - полагаю. Я в такие случайности не верю. В деле нас было шестеро. За короткий срок погибли двое, и обстоятельства не ясны. Это не может быть совпадением.
– Ну, допустим, с Роминым действительно не ясно... не все ясно, негромко сказал Суров.
– Но Лангелава? Здесь как будто понятно.
– Что тебе понятно? Он же не новичок. Тебе ли не знать - Лангелава был самым осторожным из всех.
– Хорошо. Предположим, его кто-то убрал. Я говорю - предположим. По твоей логике это человек, который в курсе наших дел. Но ведь из нас никто не знал, где это его... горное гнездо.
Деснос опустил глаза:
– Никто... И так, и не так.
– Что это значит?
– Делевский. Он бывал там. Ты же помнишь -Лангелава был с ним не разлей вода.
Суров выпрямился в своем кресле.
– Делевский мертв уже пять лет.
– Знаю, - грек прищурил глаза, и в его взгляде Сурову почудилось что-то змеиное.
– Уж это я знаю.
– Вот что, - Суров помрачнел.
– С Роминым мы как-то встречались три года назад случайно. Лангелава... его я не видел с тех пор. Печально, что ребят больше нет, но не скажу, чтобы меня это слишком взволновало. Или ты думал, я стану рвать на себе волосы?
Воцарилось молчание.
– Одно из двух, - подумав, сказал Деснос.
– Одно из двух: или ты сам приложил к этому руку, или ты просто дурак. В любом случае мне тут делать больше нечего.
Он поднялся, направляясь к выходу. Суров смотрел ему в спину. Неизвестно отчего вдруг вспомнился нынешний сон. Ощущение стылой тоски и страха на миг стало столь острым, что перехватило дыхание. Суров сглотнул, не понимая, что с ним.
– Подожди, -голос сделался хриплым.
Деснос обернулся.
– Что?
– В глазах грека изобразилось удивление.
– Почему ты вспомнил Делевского?
– Я вообще о нем никогда не забывал. Мы допустили тогда ошибку, Мик.
– О чем это ты?., -сипло спросил Суров.
– Брось. Ты знаешь о чем. То, что мы с ним сделали... Мы все заслужили смерть. Он бы никогда нам не простил. Мы предали его все... Знаешь, когда умерли Ромин и Лангелава, я не слишком-то удивился. Я все время ждал чего-то подобного.
Суров шевельнулся в кресле.
– Ты говоришь, словно он жив. Но его нет! Делевский мертв! И нет такой силы, что вернула бы его к жизни. Все это чушь. Я уверен: на нашем месте он бы поступил так же. То была работа. Особого рода, не для всех. Для тех, кто не пускает в штаны, когда нужно рискнуть. Кто умеет что-то делать действительно хорошо. От меня вот требовалось вертеть баранку...
– Делевский водил не хуже тебяу - сказал грек.
Суров коротко хохотнул: - Зато он хуже стрелял!
Деснос что-то вытащил из кармана и украдкой кинул в рот.
– В этом нет ничего личного, - сказал Суров.
– Делевскому просто не повезло.
– Глаузер тоже так считает. Интересно.
Глаузер! Суров его всегда слегка опасался. Человек непомерной силы и отваги какой-то нечеловеческой.
Он был пятым из оставшихся в живых. Но сейчас воспоминание о нем оказалось приятным.
– Что он считает?
– Как и ты, он полагает, что это совпадение. Он, как и ты, слишком доволен жизнью, чтобы беспокоиться о чем-то. Черт с вами! Я знаю, что нам всем угрожает смерть. И если вам на это плевать, то уж я о себе позабочусь.
"Нет, - подумал Суров.
– Ошибаешься. Теперь я о тебе позабочусь".
– Ты давно его видел?
– Я его не видел. Мы говорили по телефону, - заявил Деснос, но по его тону Суров понял, что они все-таки виделись и что Глаузер попросту выкинул грека. От этой мысли улучшилось настроение. Суров наконец тоже поднялся.
– Скажи теперь, что думаешь ты.
Деснос дожевал, что было во рту.
– Кто-то вышел на наш след, - сказал он.
– Не знаю, кто именно. Но счет открыт и пока не закончен. Мы можем спастись, если объединимся. Вот что я думаю. И затем приехал.
– И все-таки, при чем здесь Делевский?
– Да не знаю! Но он единственный, кто знал каждого из нас. И единственный, кто должен каждого из нас ненавидеть.
– Он замолчал и снова сунул руку в карман.
Суров повернулся к двери. Она была открыта, за ней виднелся парк, над ним нависло низкое потемневшее небо. Он нахмурился. Все ясно: пора заканчивать.
– Ты, верно, спятил.
– Суров вдруг подозрительно уставился за грека. Что это ты сосешь постоянно? Наркотики?
Лицо Десноса скривилось.
– Нет... так. Это просто трава... поддерживает. Это безопасно.
Вот оно что. Вдобавок и наркоман. Суров подумал, что все-таки он не напрасно потратил время. Теперь надо хорошенько обмыслить все и не сделать ошибки.
– Тебе пора, - сказал он.
– Может, ты в чем-то и прав. Я подумаю. Дай мне время и не предпринимай ничего сам.
– Думай быстрее, - отозвался Деснос.
– Времени у тебя может оказаться меньше, чем ты рассчитываешь.
Суров наблюдал, как тот спускается с террасы. Мятый пиджак болтался на костлявой спине. Через минуту грек уехал.