Король боли
Шрифт:
Ведь у меня все получилось с поездом?
Пристегнутый к кровати мальчишка что-то там блеял козлиным голоском, но мое безумие вело меня прочь, несло прочь из этого отеля.
Я смогу.
Отсюда есть два выхода. Через холл, где ждет меня Король Боли и через парадный зал ресторана. Туда ведет алая дорожка, и это то, что надо, чтобы пройти уверенным шагом от бедра, не оборачиваясь и не торопясь. Выходим из окружения красиво!
И я шла. Я шла, улыбаясь ослепительно и широко, не сбиваясь с шага под пронзительными взглядами тех, у кого уже есть мое описание —
Зачем я обернулась? Я не могла иначе.
Он не мог знать, что это я, но знал. Я не должна была оборачиваться, но я обернулась.
Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Пять пустых молчаливых секунд, капающих в вечность расплавленным золотом.
Он поднял руку. Я метнулась, преодолевая эти два бесконечных метра и упала прямо в раскрытую дверцу такси.
Столичные таксисты знают толк в развлечениях. В погонях, в побегах, в прятках. Мне достался боец старой гвардии, который знал все переулки и дворы как собственный сортир.
— На мою дочку похожа, — сказал он, смерив уничтожающим взглядом мою лысую голову с нарисованным на ней наспех облаком и молнией. Не заслужил этот святой человек такой дочки. Он рванул за полсекунды до моего «Рви!» и сразу ушел в наши лабиринты — скопление узких улочек, обдирающих краску с боков и зеркала с ушей сияющей золотым лаком машины. Ни одна карта в мире не знает, как пробираться через эти центральные улицы. Туристы идут наугад, местные знают путь к своему дому, орбитальные спутники ломаются, пролетая над гиблой зоной. Только такие таксисты умеют прокрадываться через туннели арок и выруливать на мостики над зеленой водой двух пересекающихся каналов.
Таксист не спросил даже моего имени. Только прикуривал одну за другой, а потом, когда он сжал зубы и вцепился в руль так, словно за ним гонится Дикая Охота, прикуривала ему уже я. Но мы то и дело упирались в свеженькие, пахнущие краской знаки, шлагбаумы и черные тупики. Выруливая на свободу, ловили на свой хвост сирены и красные волны светофоров.
Убегали из последних сил, но путей становилось все меньше, а сигареты тлели все быстрее. Те, кто играли с нами в эту игру, тоже неплохо знали город.
Мой помощник знал его лучше, но и он понял то, что наконец дошло до меня минут на пять раньше. Хоть и не сдавался до самого конца и был уверен, что не сдастся.
— Хочешь, я позвоню своему другу? Уйдешь подземными коллекторами? — спросил он наконец, летя вдоль набережной и зная, что максимум минут через десять она тоже будет перекрыта, вернув нас в лабиринты центра, где уже ждала комфортабельная ловушка.
— Сама справлюсь, — откликнулась я, высыпая из окна на ладони ветра все свои секреты. Все симки с пометками и десятком номеров на каждой. Колодой
Пошарила во внутреннем кармашке бархатного мешочка, достала последнюю.
Вставила в телефон — и тут же со всех номеров посыпались предупреждения. «Беги». Беги.
Бегу.
Только один номер молчал. Тот, что мне и был нужен. Этот человек никак не связан с нашей тусовкой, он оставил мне свои координаты на похоронах отца, сказав, что остался ему должен очень большую услугу. И если не может отдать самому, может отдать детям. Я хранила этот шанс всю жизнь, надеясь, что не придется воспользоваться. Даже когда на брата наезжали бандиты, мы справились сами.
Но сейчас я была в таком отчаянии, что не видела других вариантов.
— Слушаю.
Голос был незнакомый.
Моя паранойя ждала, что я услышу в трубке шипящее серебро Короля Боли, но видимо я слишком много волновалась.
— Меня зовут Инга, дочь…
— Я знаю.
Сглотнув, я попробовала убрать из голоса заискивающие нотки. Это его шанс вернуть долг. А что для меня это последний шанс — ну так что ж.
— Мне нужно улететь из этой страны. Лучше на другой конец света.
— Хорошо.
— Срочно.
— Машина будет ждать вас во дворе за театром. Через пять минут.
В закутке, спрятанном так хорошо, что я ни разу в жизни не догадывалась, что за сверкающими театральными фасадами есть несколько темных дворов, соединенных арками, нас ждал полностью тонированный джип. С таксистом я так сроднилась, что даже обняла его на прощание, оставив всю наличку, что подогнал мне Князь.
Последний шанс на то и последний, что идешь ва-банк, не глядя на фонды.
В темноте салона я жмурилась, сглатывая слезы и даже не догадываясь, куда меня везут.
Под веками огненной прописью пульсировала боль предавшего меня мальчика — если останусь жива, придется все-таки разбираться с его парой, а то слишком уж сильно бьется в кончиках пальцев желание связывать по рукам и ногам и идти против воли жертвы.
Попадись мне сейчас Король Боли, еще неизвестно, кто плакал бы горше.
— Куда мы едем? — наконец решилась я спросить, когда последние дома окраин остались позади. Впереди были только поля и петлей свернувшаяся река с обрывом над ней. Водитель не ответил. Он вообще не произнес ни одного слова за всю поездку. Просто остановился, лихо тормознув на дороге, выложенной щебнем. Простучали капелью камушки о темные бока. Открыть дверь и выйти я догадалась лишь через несколько минут молчания.
Помяни дьявола — и вот он.
На краю обрыва возвышалась знакомая фигура. Без претенциозной трости и даже белых одежд. Лишь светлые волосы лежали на плечах густой волной, оттененные простыми джинсами и темным свитером.
— Давай поговорим, — сказал Король Боли, не оборачиваясь.
Я вертела головой в тщетной надежде найди путь к бегству. Но дорогу перегораживал джип, по сторонам непролазные дебри низких колючих кустов не давали шанса скрыться в лесу, а впереди был обрыв.
И Он.