Король гнева
Шрифт:
Я отправилась домой, как и планировала, после счастливого часа и продержалась в общей сложности двадцать минут, прежде чем уступила предложению Изабеллы и Слоан.
Они были правы. Я не могла сидеть и ждать Данте, когда дата моего переезда была так близка. Я должна была смириться и увидеть его, независимо от того, насколько он меня раздражал или нервировал.
Конечно, чтобы увидеть его, я должна была попасть на вечеринку.
Лицо хозяйки покраснело. — Уверяю вас, никакого недосмотра не было. Мы тщательно...
—
Аристократический британский акцент плавно прорезался сквозь наше противостояние.
Я повернулась, и меня охватило удивление, когда я увидела красивого азиата, улыбающегося мне. Его безупречно точеное лицо и глубокие темные глаза были бы слишком идеальными, если бы не простая черная оправа, придававшая ему оттенок привлекательности.
— Данте только что написал. Он ищет тебя, но ты не отвечала на звонки. — Он подошел ко мне и достал из кармана пиджака элегантное кремовое приглашение. Он протянул его хозяйке. — Кай Янг плюс один. Я могу пригласить мисс Лау, чтобы мы не мешали Данте в его важный вечер. —
Она посмотрела на меня, но улыбнулась Каю.
— Конечно, мистер Янг. Наслаждайтесь вечеринкой. — Она отошла в сторону, как и пара неулыбчивых охранников в костюмах за ее спиной.
В отличие от ночных клубов или баров, на эксклюзивных мероприятиях такого рода редко спрашивали удостоверения личности. Ожидалось, что персонал запомнит и сопоставит лица гостей с их именами.
Я подождала, пока мы не оказались вне зоны слышимости, и повернулась к Каю с благодарной улыбкой. — Спасибо. Тебе не нужно было этого делать.
Мы с Каем не были близкими друзьями, но часто посещали одни и те же вечеринки и болтали, когда пересекались. Его вдумчивая, сдержанная манера поведения была глотком свежего воздуха в самовлюбленных джунглях высшего общества Манхэттена.
— Не за что. — Его официальный тон заставил меня улыбнуться.
Кай родился в Гонконге, вырос в Лондоне, получил образование в Оксфорде и Кембридже, и его манеры были четким отражением его воспитания.
— Я уверен, что твое отсутствие в списке было упущением со стороны Данте. Он взял два бокала шампанского с подноса проходящего мимо посетителя и протянул один мне. — Кстати говоря, поздравляю вас с помолвкой. Или лучше сказать, соболезнования?
Моя улыбка расцвела в смех. — Присяжные еще не определились.
Из того, что я слышала, Кай и Данте были друзьями. Я не была уверена, что Данте рассказал ему о нашей помолвке, но я была на стороне осторожности.
Пока общественность была в курсе, мы были счастливой, любящей парой, которая не могла не радоваться нашей помолвке.
— Умно. Большинство людей относятся к Данте так, будто он ходит по воде. Глаза Кая сверкнули. — Ему нужен кто-то , кто напомнит ему, что он смертный, как и все мы.
— О, поверь мне, — сказала я. — Я не думаю, что он
Кай рассмеялся. Мы вели светскую беседу еще несколько минут, пока он не отлучился, чтобы поговорить со старым другом по колледжу.
Почему я не могла закончить с кем-то вроде него? Он был вежливым, обаятельным и достаточно богатым, чтобы соответствовать стандартам моих родителей.
Вместо этого я застряла с задумчивым итальянцем, который не знал бы хороших манер, если бы они ударили его по лицу.
Я вздохнула и поставила свой пустой бокал на поднос, после чего стала бродить по пентхаусу, рассматривая великолепную архитектуру и декор.
Данте отказался от современного минимализма, столь популярного среди его холостяцкой братии, в пользу мебели ручной работы и богатых драгоценных тонов. Турецкие и персидские шелковые ковры покрывали сверкающие полы, а пышные бархатные портьеры обрамляли окна от пола до потолка, из которых открывался панорамный вид на Центральный парк и горизонт города.
Я прошла мимо двух гостиных, четырех туалетных комнат, одного просмотрового зала и одного игрового зала, прежде чем попасть в длинную галерею со световым потолком, где проходила настоящая выставка.
Данте я пока не заметила, но он, скорее всего, был...
Мои шаги замедлились, когда в поле зрения появилась знакомая голова с блестящими черными волосами.
Данте стоял в другом конце зала и разговаривал с красивой рыжей девушкой и азиатом с острыми, как лед, скулами. Он улыбался в ответ на их слова, и выражение его лица было теплым.
Значит, он все-таки способен на нормальные человеческие эмоции. Приятно слышать.
Моя кровь запылала еще жарче — то ли от алкоголя, то ли от вида его настоящей улыбки. Я предпочла поверить в первое.
Данте, должно быть, почувствовал тяжесть моего взгляда, потому что он замолчал и поднял глаза.
Наши глаза встретились, и тепло исчезло с его лица, как солнце за горизонтом.
Мои удары сердца разбивались друг о друга.
Нас разделяло пространство коридора длиной в два метра, но его недовольство было настолько сильным, что просачивалось сквозь воздух в мое тело, как смертельный яд.
Данте отстранился от гостей и направился ко мне, его мощная, мускулистая фигура пробивалась сквозь толпу с уверенностью хищника, нацелившегося на добычу.
По позвоночнику пробежали мурашки тревоги, но я заставила себя остаться на месте, хотя каждый инстинкт самосохранения призывал меня бежать.
Все в порядке. Он не убьет тебя на людях. Возможно.
— Прекрасная вечеринка. Боюсь, что мое приглашение затерялось в почте, но я успела, — сказала я, когда он подошел. Я взяла бокал с подноса и протянула ему. — Шампанское?