Король-Наёмник. Кровь Ларингии
Шрифт:
– Это кто? – кивком головы указал я на светловолосых бородачей.
– Суры. Наёмники. С севера прибыли по реке на своём корабле. Серьёзные ребята. С ними даже граф связываться не хочет, так что и тебе не советую.
Но советом бывшего стражника решил я не пользоваться. Оставив оружие у стола, осторожно подошёл к северянам. Они, похоже, сразу приметили меня и собрались. Внешне это было почти незаметно из-за их мешковатой одежды, но, благодаря спортивному опыту, мне было понятно, что в любой момент один из них сделает всего один удар, который может и оборвать мою жизнь.
– Как дела, мужики?
Северяне, похоже не ожидали от меня таких лингвистических знаний, а потому застыли, с удивлением посмотрев на меня. Небольшая заминка продлилась несколько мгновений и старший из пары, наконец убрав ладонь с ножен, ответил.
– Всё ладно идёт. Не ожидал, что кто-то здесь знает наш язык. Садись, рассказывай кто такой и чем живёшь.
Я согласился с предложением, ведь причин отказываться просто не было. Тем более, что северяне, судя по оружию, были далеко не крестьянами, а воин, особенно прибывший издалека рассказать может многое.
– Живу чем?
– переспросил я, ставя на стол свою кружку, - Да так, в наёмники подался, да только ватагу мою орки разгромили. Один спасся. Меня Вадимом Звать.
– А не сбежал ли ты?
– хохотнул молодой сур.
Я посмотрел на него. Возрастом он был примерно моим, но руки его полные мозолей и покрытые вереницей боевых шрамов, намекали далеко не на мирное ремесло северянина. Не смотря на его молодость, не стоит воспринимать бойца как слабого противника. На груди парня была подвеска с плохо выполненным, но отлично отполированным небольшим колесом из серебра. Похоже, что это какой-то религиозный символ. Надо будет вызнать.
– Ты меня обидеть желаешь? Не стоит оно того. Я тебе ничего плохого не делал, а ты меня, словом, задеваешь. Зачем?
– В самом деле, Тур, успокойся.
– старший почесал свою курчавую бороду пятерней, - Меня Бояном зови. Откуда язык наш знаешь? Хорошо, больно, говоришь.
– Товарищ научил.
– после ответа я ткнул двумя пальцами себя в грудь, намекая на оберег северян, - А это что у вас?
Старший из северян потрогал точно такой же амулет и вобрал в лёгкие воздух для ответа, но тут его оборвал окрик на местном языке. Боян посмотрел на меня с непониманием, а Тур положил ладонь на пояс и собрался, готовясь, видимо, к драке. И делал он это не зря. К столу, где мы сидели, подошёл здоровенный детина. Даже немалого меня он превосходил на голову, а рука была и вовсе больше моего бедра. Его выбритое, заплывшее жиром и покрытое потом лицо было красным от местного алкоголя, и он тяжело дышал, вбирая воздух через широкие волосатые ноздри.
– Э! Вы что тут делаете, уроды языческие?! Это место только для истинно верующих людей! – закричал незваный гость и тут мне стало понятно, что драки вряд ли получится избежать.
– Что он говорит? – обратился ко мне Боян, крепче сжавший ручку глиняной кружки.
– Не очень хорошо о вас отзывается. – поиграл я желваками, пытаясь придумать как форсировать ситуацию, - Вы здесь по приглашению графа Мареля?
– Нет. По крайней мере пока что. Узнали, что здесь заказы для таких как мы есть и приплыли.
Выпивоху, видимо, совсем не устраивал тот факт, что мы не обращаем на него внимание и он ударил здоровенным кулаком по столешницы, из-за чего подпрыгнула вся стоящая на нём утварь. Он что-то заорал на незнакомом мне диалекте и Тур встал из-за стола, желая отвесить тяжёлый удар надоедливому посетителю.
– Вас и так тут не особо любят. Если в драку полезете, то и вовсе стражу натравят. Давайте лучше я.
– А ты сможешь? – прищурился Боян, переводя взгляд с меня на пьяницу, - Такого-то борова повалить много умения надо.
– Попробую.
Я поднялся со скамьи, сам не понимая зачем вообще это делаю. Вступать в конфликт в практически незнакомом месте без поддержки от местных, было, мягко говоря, опрометчиво. Похоже, во мне опять взыграло повышенное чувство справедливости, а если отпустить лирику, то я просто не любил таких вот, не умеющих выпивать мужиков, что лезут в драку просто так.
Тавернщик, заметивший зарождающийся конфликт, закричал из-за своей стойки, - Отношения свои выясняйте на улице!
Пьяница, ещё больше распаляясь, мотнул головой в сторону выхода. Я молча кивнул, и мы вместе вышли на улицу перед таверной. Из заведения за нами сразу потянулись посетители, почуявшие запах бесплатного зрелища. Тут же откуда-то появились факела, освещающие площадку и своеобразную арену, в которой мы оказались с толстяком напротив друг друга, пока кто-то особо хитрый стал собирать ставки и что-то мне подсказывало, что далеко не на меня.
Боян был воистину прав. Более ёмкого и точного слова, чем «Боров» относительного этого мужика было сложно. Эта огромная туша не двух ногах, толстых будто ствол дерева, поднял здоровенные кулаки, более похожие на кузнечные молоты, и харкнул на землю. Пьяница был на несколько десятков килограмм тяжелее меня и попасть под его удар будет страшно. Хорошо, если голова от такого кулака не оторвётся. Остаётся надеяться, что он не умеет нормально драться.
Толстяк громко сплюнул на землю и сразу, без прелюдий попёр на меня. В момент он оказался подле меня и замолотил кулаками с неожиданной для столь большого тела прытью. Мне едва удавалось уворачиваться, а контратаках и думать не приходилось. Разница в весе была настолько большой, что даже одно попадание могло сорвать мою голову с резьбы. Вот и вынужден я был прыгать аки сайгак по этой арене, едва не падая на зрителей.
Но и пьяница не отставал, прекрасно понимая, что в стойке спокойно уложит меня на землю одним удачным попаданием. Он бил широкими ударами и кулаки кувалды свистели где-то рядом с моей головой, то и дела колыша волосы.
Вот только толпе не нравились мои постоянные побеги и увороты от боя, и кто-то из зрителей толкнул меня в спину. Только чудом удалось вывернуться и перекатиться в бок, пропуская вескую оплеуху над головой. Судя по щелчку сзади, кому-то она всё же досталась и вряд ли случайному зрителю это понравилось. Ну и поделом – нечего мешать бьющимся.
Мгновенно вскочив на ноги, я собрался. Выносливости у этого тела было в разы меньше и если буду вечно отступать, то и сил на схватку не останется. Но устал не только я – толстяк тяжело дышал и шёл уже не так резво, как раньше. Размашисто замахнувшись, он попытался достать меня прямым в голову, но я, поднырнув под его руку, ударил апперкотом в челюсть. Выпивоха попятился, тряся головой, словно бык. Удар получился отличным и кого-то более лёгкого можно было бы даже опрокинуть, но этого здоровяка он только раззадорил. Он рванулся вперёд, и я только чудом успел подставить руку для блока. Бил он снизу вверх и его кулак мазнул по моему плечу, после чего вскользь попал выше виска. Даже такой удар заставил звёзды плясать перед глазами. Меня повело в сторону, а грохот толпы был слышен как будто через плотно набитую в уши вату.