Король решает не всё
Шрифт:
— Спасибо, я лучше пойду, — поклонился Вере, взял застывшую Эйнис за плечо и потащил из комнаты в коридор. На пороге обернулся и поклонился министру:
— Господин. Я принесу заключение, как только получу.
— Хорошо, — кивнул министр и устало позвал: — Эйнис, — она обернулась, с ожиданием глядя на него, он вздохнул и сказал: — Это я точил.
Блондинка ахнула, распахивая глаза, у неё задрожал подбородок, как будто она не могла, но всё пыталась что-то сказать. Двейн поморщился, глядя на министра с неодобрением, как будто не мог понять, зачем он это сказал, ещё раз поклонился и пошёл к выходу, утягивая остолбеневшую Эйнис за собой. Министр пару секунд посмотрел им вслед, потом поднял взгляд на Веру, иронично улыбнулся:
— Ну спасибо хоть душить не стали и за ухо кусать.
— Здесь другой случай, — прохладно ответила Вера, с грохотом убирая лишние чашки обратно на полку. У неё дрожали руки от невыплеснутого адреналина, обычно она в таком состоянии дралась, а не принцесс воспитывала. Нервными, дергаными движениями насыпав чай в заварник, она сняла с плиты чайник и залила листья кипятком, поставила на место и оперлась о тумбу, раздраженно посмотрела на министра Шена: — Я не понимаю, зачем вы вообще её сюда притащили. Боитесь оставаться со мной наедине?
Он впечатлённо дёрнул бровями и резко отвёл взгляд, Вера беззвучно ахнула, понимая, что ткнула пальцем в небо и попала — он действительно не хотел оставаться с ней вдвоём. Хитро прищурилась, оценивая открывшиеся перспективы для подколов, улыбнулась, гибко меняя позу, и мурлыкнула с наигранным недоумением:
— Господин министр, что случилось?
Он бросил на неё раздражённый взгляд, заставивший её улыбнуться шире, нервно сжал губы и указал глазами на лежащие на столе листы:
— Вам прислали посылку, упакованную как подарок. Адрес отправителя — дворец императора-солнца, адрес получателя — королевский дворец в Оденсе, ваше имя написано карнскими буквами и ещё раз на вашем родном языке.
— Заинтриговали, — не меняя позы, хохотнула Вероника. — Вы её, естественно, открыли. И что внутри?
— Семена тропических растений, — иронично фыркнул министр. — Мы пытаемся выяснить, в чём подвох, пока экспертиза ничего не обнаружила. Но вам я их всё равно не принесу, это опасно.
— Хм, — Вера пожала плечами и взяла чашки, поставила на стол и села, задумчиво подперев подбородок ладонями, — а вы не думали, что там нет подвоха? Может, мой друг просто хотел подарить мне семена?
Министр рассмеялся так издевательски, что она скорчила рожицу и встала за чаем. Принесла заварник и бутерброды, налила две чашки, опять задумалась.
— А можно мне на них хоть посмотреть? Это всё-таки мой подарок, вдруг я пойму что-то?
— Нет, — качнул головой он, — в магической науке есть возможность настраивать ловушки на конкретного человека, если их ставил тот самый маг невероятной силы, то наши маги могут их не засечь. Это опасно.
— Ну тогда… не знаю, сфоткайте их на телефон и покажите мне фото. Так можно?
Министр уважительно приподнял брови:
— Думаю, да. Только покажите, как это делается.
— Сейчас. — Вера убежала за телефоном, принесла и стала объяснять, в который раз молча восхищаясь тем, как быстро он схватывает. Министр спрятал телефон в карман и взялся за полупустую чашку, Вероника почувствовала, как он опять напрягается, и ехидно улыбнулась, вспомнив вопрос, на который он не ответил.
«Господин министр притащил ко мне Эйнис, зная о наших с ней непростых отношениях. Зачем? Или вернее будет спросить — почему?»
Он смотрел в чашку так внимательно, как будто там на дне была важная шифровка, Вера улыбалась всё ехиднее.
«Уже жалеете, что запретили Барту здесь появляться, а, господин министр? С Бартом было бы куда проще, он тонко чувствует эмоциональную атмосферу и мастерски её разряжает, сглаживая углы. А душечка-Эйнис эти углы создаёт на пустом месте, и для вас это не секрет, но тем не менее, вы её взяли. Зачем?»
Министр осторожно поднял глаза, увидел вредную улыбочку Вероники и с досадой поджал губы, его взгляд стал максимально деловым и Вера отчётливо прочитала в нём: «не забивайте голову ерундой, это не важно».
«А мне так не кажется…»
Она улыбнулась шире, с шутливым вызовом приподнимая брови.
«Сейчас возьму и спрошу. И что вы будете делать?»
По его лицу пробежала череда эмоций от раздражения до обречённости загнанного в тупик, но не сдавшегося, он уперто прищурился: «выкручиваться».
«И вы выкрутитесь. Черт.»
Вероника перестала улыбаться и опустила взгляд, качнула в руках чашку. Она прекрасно понимала, что он выкрутится, соврёт что-нибудь на грани правды или использует какой-нибудь бронебойный аргумент, как в тот раз, когда пытался отговорить её от свидания с королём. И этот пикантный момент растеряет всю загадочность, выцветет и забудется.
«Нет, не хочу. Пусть этот вопрос останется без ответа и пусть всегда висит между нами полупрозрачной дымкой, как общий секрет.»
Она отпила чая, молча подняла глаза.
«Ладно, я не буду настаивать, забыли.»
Он криво улыбнулся с ироничной признательностью: «и на том спасибо».
Вера изобразила ехидный намёк на поклон:
— Обращайтесь.
Он резко опустил глаза и схватил чашку, как будто не зная, куда себя деть. Допил чай и встал, сухим деловым тоном бросая:
— Спасибо за чай, мне пора.
Вера сделала преувеличено-понимающее лицо и встала проводить. Он официально поклонился у портала и сбежал, она тихо рассмеялась и пошла убирать на кухне, взяла себе бутерброд, устроилась за столом, перебирая вчерашние чертежи и раздумывая над дальнейшими планами.
Иероглифы надоели, танк уже в печёнках сидел, к тому же, она начинала подходить к той грани, где её скудных знаний уже не хватало, а чертить наугад не хотелось. Наконец она наткнулась на чертежи швейной машины и азартно закатала рукава — здесь она помнила всё, до последнего винтика, так что чертить было одно удовольствие.
Время полетело, в какой-то момент она поняла, что проголодалась, и посмотрела на часы — поздно уже, а господин министр до сих пор не сфоткал несчастные семена.
«Или не нашёл себе компанию для визита, ха.»