Король Руси
Шрифт:
Потому что после Перекопа от него отделится отряд молдавского князя, уходя на запад со своей долей добычи. Столь важной для Стефана в его сложной и тяжелой борьбе с османами[4]. А его силы станут еще слабее… еще уязвимей.
— Может встанем тут лагерем и спровоцируем их на нападение? — Поинтересовался Холмский после долгого молчания.
— Как ты их спровоцируешь? — Повел бровью князь.
— Видишь, — указал Даниил на небольшой отряд всадников вдали. — Они следят за нами. Если разбить лагерь, а вечером, ближе к закату выйти с отрядом дружинников
— Они могут обойти лагерь, вон там, за озером, — махнул рукой Андрей Васильевич.
— Ты же сам говоришь — они не решатся оставлять пехоту в тылу.
Князь внимательно посмотрел на Холмского, пожевал губы и произнес.
— Или решатся? Черт их разберет. Им ведь казна нужна наша. Мы ведь не только в Салачике завладели казной хана Крымского и того османского отряда, но и в Кафе недурно барахлишка взяли. Вон — целый обоз за собой тянем. И выйдя конным отрядом мы его с собой не прихватим. Только золото если взять да в бега. Но и то — тяжело будет. Много вьючных лошадей придется использовать, а с ними быстро пойти не получится. Ты думаешь, они это не поймут?
— Давай попробуем. Чем черт ни шутит? У страха глаза велики, да и жадность разум застит иной раз так, что и совсем с ума пялишь.
Андрей Васильевич немного помедлил. И согласился с Холмским. Поход им предстоял большой и долгий, поэтому после перехода по Крымской степи было бы разумно передохнуть хотя бы денек. А то и два. Благо, что пока ни с водой, ни с фуражом, ни с продовольствием проблем у него не имелось.
Однако, как только лагерь поставили, от татар гости заявились.
— Эй! — Заорали всадники издалека. — Не стреляй!
— Что надо?! — Донеслось из-за вагенбурга.
— Поговорить надо!
— Ну так говори!
— Не мне! Уважаемые люди хотят поговорить.
— Пущай приезжают! Не тронем! — Крикнул Холмский и подмигнув князю добавил шепотом, — мы не тронет. Но наши верные валлийцы всегда при нас.
Этот отряд татар скрылся. А через полчаса появился другой. Крупнее. И более пафосный. Это прибыли Тимур — бекляри-бек[5] покойного хана Ахмата и два ногайских мурзы — Муса и Ямгучи[6]. То есть, самые влиятельные лица в татарской армии. Кроме, конечно, Сайид-Ахмата, что претендовал на положение хана Большой орды и Менгли Герая, желавшего вернуть свой статус Крымского хана.
Подъехали переговорщики.
Спустились с коней, вместе со своей свитой. И вошли в пределы вагенбурга. Где Андрей Васильевич, Даниил Холмский и молдавский командир, предводительствующий союзным отрядом, сели пообщаться с гостями. Но не наедине. А в окружении до зубов вооруженных сторонников, как и тогда — в Кафе. Из опасения попыток реванша.
— Что вы хотите? — Наконец спросил Даниил после долгий расшаркиваний и приветствий.
— Мы пришли сюда как союзники и друзья. И видит Аллах, не желали вражды. Но происки Иблиса…
— Не мы ее начали.
— И мы уже раскаиваемся в содеянном, — осторожно произнес Тимур. — Люди Мехмеда Фатиха в этот раз были разбиты. Но если мы рассоримся, то
— И что вы хотите? — Вновь спросил Даниил, явно выводя собеседников на переговоры о деньгах.
— Вчера умер Сайид-Ахмат, — с укоризной глянув на Холмского, ответил Тимур.
— Умер? Но как?
— Не важно. Он мертв. Менгли Герай сбежал. Степь ждет великая смута. И в это непростое время мы очень не хотели бы расходиться врагами. Твой король, — произнес Тимур, обращаясь к Андрею Васильевичу, — ведь не хочет, чтобы из степи постоянно приходили набеги.
— Ты угрожаешь ему войной?
— Я был при Алексине, — усмехнулся Тимур. — И помню его слова о том, что орда — не город, а потому крепкие стены не окружают кочевья. Поэтому последнее что я хочу, это войну с твоим королем.
— Ты хочешь долю в добыче? — Еще прямее спросил Холмский.
— Мы хотим справедливости, — ответил за него Муса. — Наши воины проливали кровь в общем деле.
— К тому же вы на нашей земле, — заметил Ямгучи.
— Некогда эта земля принадлежала князьям Руси. — Возразил Даниил. — Там — у Керчи была их столица. И только вторжение Чингисхана отдало эти земли в руки степи. Поэтому это не только ваша, но и наша земля. Наши праотцы проливали здесь кровь, сражаясь с врагами еще в те времена, когда ваши предки даже за уральский камень не перешли.
— Это земля наша по праву! — Вскинулся Ямгучи.
— Погоди, — прервал его Тимур. — Что ты этим хочешь сказать?
— Что эта не твоя или моя земля, а то, что она наша, — вместо Холмского ответил Андрей Васильевич, грозно сверкнул очами на своего воеводу. Чтобы тот «фильтровал базар».
— Кроме того, — после небольшой паузы, все же продолжил Даниил, — наш король, Иоанн, происходит из рода, что управляла Русью в составе Золотой Орды. Именно его предок поддержал законного хана в распре Мамая.
— Дерзкие слова, — дернул подбородком Тимур.
— Правда, она всегда колючая, — пожал плечами Холмский. — Но ведь ты никого не предавал, потому и нет тебе нужды печалиться о тех днях далеких. Ведь так?
— Ты слишком много говоришь для воеводы. — Осторожно ответил Тимур, глядя напряженно на Даниила. — Он — князь, а не ты.
— Он — дядя моего короля. Но я тоже родич своего короля. Тоже князь. И тоже из дома Рюриковичей. И любимый командир конницы Иоанна. И именно я разбил Ибак-хана решительным натиском всего трех сотен всадников.
— И что ты предлагаешь, командир конницы? — С легкой усмешкой спросил Тимур.
— Чтобы избежать смуты вам нужен новый хан.
— Это очевидно. Но все дети Ахмата погибли. А иные родственники мало силы имеют. Нет никого, кто смог бы привлечь на свою сторону всю степь. Или хотя бы ее часть, дабы силой подчинить остальных.
— Вот пусть Андрей Васильевич и станет вашим ханом! — Воскликнул Холмский. — А ты при нем, как был, так и останешься блекляри-беком. И новый хан справедливо наградит своих воинов, что сражались вместе с ним при Кафе.