Король сыщиков
Шрифт:
Боб тоже стал серьезным. Он понял, что его шеф в очередной раз преподал ему урок: настоящий сыщик ни к какому делу не должен относиться так легкомысленно.
Тут Нату Пинкертону доложили, что какая-то дама желает с ним говорить. На визитной карточке стояло: мисс Леони Франк.
— Ага, это, должно быть, дочь мистера Гаральда Франка, который пропал без вести около недели тому назад. Я долго ждал, чтобы кто- нибудь обратился ко мне по поводу этого исчезновения, — и напрасно. Так всегда бывает: люди являются за помощью
При появлении молодой элегантно одетой дамы сыщик встал, вежливо поздоровался и предложил ей стул. Она села, подняла вуаль, и он увидел бледное красивое лицо с большими синими глазами.
— Вы, верно, уже слышали о деле, по которому я пришла к вам? — спросила она приятным мелодичным голосом.
Речь идет о бесследном исчезновении вашего отца, — ответил он. — Если не ошибаюсь, это случилось восемь дней назад?
— Совершенно верно, — сказала она, несколько смутившись.
— Почему вы не обратились ко мне раньше?
— В день исчезновения отца ко мне явился директор другой сыскной конторы, который убедил меня поручить ему ведение этого дела.
— Позвольте спросить: что это за контора?
— Она называется «Справедливость», а ее директора зовут Мак- Берри.
— И вы обратились ко мне потому, что эта контора до сего времени не добилась успеха?
— Да, мистер Пинкертон. По крайней мере, у меня такое впечатление, хотя Мак-Берри ежедневно твердит мне, что уже напал на след. Я вынуждена впустую тратить огромные деньги. Вообще все это довольно неприятно. Я потеряла всякое доверие к мистеру Мак-Берри.
— Вам не следовало вовсе принимать его предложение, мисс Франк, — серьезно заметил сыщик. — Вы хорошо сделали, что обратились ко мне.
— Но я не должна была этого делать! — возразила она. — Я дала обещание мистеру Мак-Берри не обращаться ни в какую другую сыскную контору. Он на этом особенно настаивал!
— Вот как? И ко мне он не советовал обращаться? В каких же выражениях?
— Он говорил, что вам важно лишь любой ценой перещеголять других, и что рассчитывать на вашу помощь ни в коем случае нельзя. Он даже требовал, чтобы я дала клятву в часовне, принадлежащей его секте, о том, что не изменю ему.
— Значит, он вам говорил, что принадлежит к какой-то секте?
— Да, он сказал, что его контора основана сектой. Бог уже осенил их своей благодатью, без имени Божьего они не предпринимают ни одного дела и обязательно хотят, чтобы клиенты, нуждающиеся в их помощи, вступали в их секту хотя бы на время расследования, которое проходит успешнее, если обе заинтересованные стороны совместно возносят свои молитвы… Этот фанатик взял с меня обещание, что я в назначенный день вознесу у алтаря его часовни особую молитву к Богу, дабы он даровал нам свое милостивое содействие.
Нат Пинкертон недоверчиво покачал головой.
— Этот
— Но он рассказывал мне о многих делах, успешно проведенных конторой «Справедливость»…
— Мне отлично понятны мотивы, которыми он при этом руководствовался, — заметил Пинкертон. — Значит вы, мисс Франк, пришли, чтобы поручить мне это дело, и чтобы я расследовал обстоятельства исчезновения вашего отца?
— Да, — подтвердила она.
— В таком случае я прошу вас быть со мной совершенно откровенной и не утаивать от меня ни одной мелочи. Вы согласны?
— Конечно! Охотно расскажу вам обо всем, ибо полностью вам доверяю.
— Сколько лет было мистеру Гаральду Франку?
— Шестьдесят два.
— Как велико его состояние?
— Его можно оценить, по крайней мере, в три миллиона долларов.
— Составил ли он завещание?
— Как же, — составил.
— И вы, конечно, его наследница?
— Мне не досталось ни единого доллара: наследником объявлен мой двоюродный брат Чарлз Тальбот…
— Вот этого я не понимаю! — воскликнул Пинкертон. — Вы, единственная дочь Франка, не получите ни доллара?
— Тем не менее, это факт, — подтвердила она. — Отец потребовал, чтобы я вышла замуж за его племянника Чарлза. И я уже обручена с ним. Ему и переходит все состояние, но с тем условием, что если Тальбот не сдержит слова или умрет, наследницей становлюсь я.
— Значит, этим завещанием отец принуждает вас выйти замуж за вашего двоюродного брата?
— Принуждения тут, в сущности, нет: мы любим друг друга и счастливы, что скоро обвенчаемся…
— Теперь мне ясен смысл завещания, — заявил сыщик. — Ваш двоюродный брат живет здесь, в Нью-Йорке?
— Нет. Он офицер и служит на канадской границе. Из-за него у меня даже произошла крупная размолвка с инспектором Мак-Конеллом.
Нат Пинкертон слегка улыбнулся. Он уже догадывался, в чем дело.
— Подумайте только! — продолжала мисс. — Он осмелился подозревать моего двоюродного брата…
— Неужели он допускает, что он имеет отношение к исчезновению вашего отца?
— Вот именно. И хотя я энергично протестовала, он предпринял кое- какие розыски, которые, разумеется, ни к чему не привели… Моего жениха задержали по служебным делам, и он не смог освободиться, так что приедет лишь завтра.
— Все, что вы мне сейчас рассказали, вы говорили, конечно, и мистеру Мак-Берри?
— Да, — ответила она. — Этот сыщик осведомлен о некоторых моих семейных делах.
— Значит, он заранее навел справки? — заметил Пинкертон. Он все более убеждался в том, что этот благочестивый сыщик вовсе не так уж благочестив, и окончательно решил познакомиться с ним поближе.