Король Теней
Шрифт:
— Ты всегда был достоин того, чтобы перед тобой преклоняться. Я бы тоже сделала это, если б была уверена, что ты не ударишь меня в чувствительную область.
То, что поначалу показалось гортанным смехом, быстро перешло в пугающее бульканье и в приступ мокрого кашля.
— Не многовато ли ты выпил?
— Выпивки много не бывает. Давай, веди меня. Говорю же, моя лошадь встала на дыбы.
Мак проскользнул вверх по лестнице и встал в тени на втором этаже, как ему было сказано.
— Они, блядь, кланяются мне! — повторял Бакнер, медленно и мучительно поднимаясь. Дарра держала его под локоть.
— И верно, какой король обходится без хорошего коня? Смотри под ноги, Джайлс. Ты давненько нас не удостаивал своим присутствием. Я так рада, что ты… как бы сказать… снова в седле.
Он снова засмеялся, забулькал и закашлялся. И вот они уже замерли у двери в комнату Дженни.
— Она хорошенькая? — спросил он с легкой дрожью в голосе.
— Она великолепна, — последовал ответ. — Как прекрасная лампа, готовая зажечься и распространить свет любви. Заходи, Джайлс. У вас будет столько времени, сколько вы захотите.
Он вздрогнул от возбуждения. Прежде чем войти, он сказал:
— Ты знаешь… я прошел… очень трудный путь.
— Иди туда и забудь обо всем этом, — сказала она и с материнской нежностью коснулась его изувеченного плеча.
Бакнер открыл дверь и, войдя в комнату, закрыл ее за собой.
Дарра спустилась вниз, не взглянув на Мака. Он остался ждать.
Узнает ли Бакнер, кто лежит в этой кровати? Со всей этой пудрой и румянами на лице… с огненно-рыжим париком из тысячи локонов… с затемненными глазами. И сможет ли что-то в сломленной дочери распознать это существо, раздевающееся, чтобы овладеть ею?
Боже, нет.
Маку не пришлось долго ждать. Он услышал, как Бакнер вскрикнул так, словно не испытывал сексуального наслаждения уже сто лет. Примерно через десять минут дверь открылась, и толстобрюхий титан, спотыкаясь, вышел в коридор со своей треуголкой в руке.
Мак позволил ему добраться до верха лестницы и спуститься на две ступеньки. Свободная рука мужчины железными тисками вцепилась в перила. Затем Мак заговорил из своей тени:
— Она тебе понравилась?
Бакнер остановился и посмотрел в сторону Мака. Мог ли он видеть его сквозь свои толстые полуопущенные веки?
— Кто здесь?
— Я спрашиваю: она тебе понравилась?
— Кто со мной говорит?
— Просто ответь на вопрос. Она тебе понравилась? Наша Дженни.
— Хорошая ебля. Даже напрягаться долго не пришлось. Так кто там?
— Я, я и только я. — Мак вышел из тени в зеленый свет лампы. — И я просто хотел убедиться, что тебе понравилась наша Дженнифер.
— Наша… Дженнифер. Кто… кто ты, блядь, такой?!
— Я дьявол, — сказал Мак. — Иначе известный как Маккавей ДеКей. Сын Рубена. Скорбящий по Немезиде похититель нашей дорогой милой Дженнифер.
На несколько секунд мир сделался неподвижным и безмолвным. Затем тело Бакнера затряслось, словно в приступе. Он издал звук, похожий на гудок корабля, затерянного в ночи, его голова запрокидывалась все выше, выше и выше, рот растягивался, глаза напрягались. Треуголка выпала из его руки; другая рука дернулась и заплясала на перилах. Он схватился за сердце, и в этот момент Мак увидел, как кровь отхлынула от лица Джайлза Бакнера. Он с хрипом утопленника упал вперед, кувыркаясь при падении, ударяясь головой о ступени. Его руки и ноги трепетали и плясали в воздухе, тело превратилось в кучу катящегося мусора, остановившегося внизу перед выбежавшими на шум телохранителями. Мак снова отступил в тень, где замер, тяжело дыша.
Напряжение… похоже, оказалось слишком сильным для бедного Джайлса! Было ошибкой приглашать его, но… кто знал, что он настолько слаб? — объяснялась Дарра с телохранителями.
— Я хочу, чтобы ты, — сказала Дарра Маку в разгаре марта, — подумал о своем будущем. Я не требую от тебя решения ни сегодня, ни завтра. Мне нужен советник. Ты соответствуешь всем требованиям, и я могу заверить тебя, что тебе будут великолепно платить и всячески тебя вознаграждать. Подумай об этом, хорошо?
Мак не дал немедленного ответа. После смерти «джентльмена» Джайлза Бакнера он понял, что прошел свою собственную точку невозврата. Ненависть, которую он испытывал к Бакнеру, не была очищена — она лишь обратилась внутрь, на самого себя.
— Подумай об этом, — снова попросила хозяйка дома, пристально посмотрев на него своим волчьим глазом и приложив прохладную ладонь к правой стороне его лица. —Дорогой мальчик, — улыбнулась она, — что тебе еще терять?
Однажды вечером Мак сидел с девочками в их комнате ожидания в задней части дома. Теперь он узнавал их получше и больше не сторонился их общества. Там была Нэн, Холли, Сьюзен, Элис, Дора, Анна, Битси, и, конечно, Дженни.
Он достал одну из игрушек, которую купил в тот февральский день, и поставил ее на стол. Это был деревянный ящик, покрытый сверху металлической пластиной, с прорезанными в ней канавками. В этих канавках покоились восемь изящно раскрашенных маленьких металлических скаковых лошадей под седлами ярких жокеев. При повороте рукоятки на боковой стенке звучала приятная мелодия, а хитроумные шестеренки внутри коробки заставляли лошадей бежать по канавкам к маленькому флажку, который появлялся, обозначая победителя. Девочки просто не могли налюбоваться этим зрелищем. Когда Мак повернул ручку и лошади тронулись с места, колокольчик вдруг начал подавать сигнал молодым леди к их клиентам... один звонок для Нэн, два для Холли, три для Сьюзен…
Наконец в комнате не осталось никого, кроме Мака и Дженнифер. Он непонимающе посмотрел на нее и повернул ручку. Она смотрела на него в ответ своими тусклыми глазами и улыбалась своим изуродованным шрамами ртом, похожим на лук купидона.
И они вместе наблюдали, как лошади кружат, кружат и кружат.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. ДРУГАЯ СТОРОНА
Глава сорок третья
Мэтью собрал всю свою волю в кулак, чтобы постучать в дверь Кардинала Блэка, когда из-за поворота коридора внезапно появился Маккавей ДеКей.