Король Теней
Шрифт:
В этот момент в комнату ворвался слуга, и у него было время, чтобы побледнеть от ужаса, прежде чем Адам ткнул заостренным концом кочерги ему под челюсть. Рыдая и пуская кровавые слюни, слуга, пошатываясь, вернулся в коридор. Адам последовал за ним, и, когда мужчина завалился на спину на синий ковер, встал над ним, вытащил кочергу и превратил лицо в кровавое месиво.
Он услышал тихий вздох.
Повернувшись направо, Адам увидел молодую темноволосую девушку в платье с передником. Ее руки были белыми от муки. На вид ей было не больше семнадцати, и она действительно была бы хорошенькой,
— Пожалуйста, сэр, — захныкала она. — Пожалуйста, сэр!
Не оставляй живых, — произнесла фигура в капюшоне, стоявшая рядом с Адамом.
И это было необходимое требование, которое не получилось бы проигнорировать.
Только так и никак иначе.
Он двинулся на девушку.
— Пожалуйста, сэр! — взмолилась она и заплакала.
Он забил ее до смерти, нанеся четыре удара по черепу, и остановился, прислушиваясь к звукам в доме и пытаясь понять, остался ли здесь кто-нибудь еще. Он ничего не услышал, лишь почувствовал, как у него ноет плечо. Сегодня вечером потребуется какая-нибудь мазь…
Вернувшись в гостиную, Адам обнаружил, что Черный Ворон пытается ползти по полу. Он встал над ним, думая, что никогда прежде не видел такого крупного слизняка. Адам ткнул отца сапогом в бок. Ошеломленные вытаращенные глаза попытались найти своего мучителя, но не смогли.
— Есть три имени, которые запечатлелись в моей памяти, — сказал Адам. — Позволь мне назвать их тебе. Сим. — Он нанес очередной удар по лицу отца. — Хам. — Второй удар раскрошил и без того переломанные кости. — И… о, да… Иафет.
Третий удар не понадобился: беззубые развалины тела отца издали хрипящий удушливый звук, служивший предсмертным хрипом. Однако Адам не стал отказываться от плана и все же нанес удар, после которого тело задрожало на полу и затихло. Остались только часы на каминной полке.
Фигура в капюшоне снова испарилась.
Адам отбросил кочергу в сторону. Ему пришло в голову, что, прежде чем уйти из этого дома, следует найти какую-нибудь сумку и наполнить ее как можно большим количеством денег — нужно забрать все драгоценности, какие он сможет унести и, в частности, бриллиантовую диадему.
Еще несколько мгновений он рассматривал свою работу. Он никогда прежде не чувствовал себя настолько совершенным и настолько свободным. Ему стало любопытно, что готовила кухарка на кухне. Придя туда, он обнаружил, что она раскатывала тесто для сахарных пирожных. Он нашел горшочек кукурузы в сливках с кусочками ветчины, потратил несколько минут на поиски ложки — разумеется, из чистого серебра, — и немного подкрепился, потому что ничего не ел со вчерашнего вечера.
Он взял миску с собой в разгромленную гостиную и, доедая, вдруг уставился на перевернутый крест. Ему показалось правильным осуществить то, что пришло ему в голову — проявить уважение ко всем заинтересованным сторонам.
Он использовал ложку, чтобы нарисовать перевернутый крест на всех трупах, хотя при обилии крови и увечий сатанинский символ едва ли был заметен. Тем не менее, перевернутое распятие довольно красиво алело на застывшем лице леди Карлтон.
Потребовалось еще около получаса, чтобы завершить всю свою работу. Выйдя из дома с сумкой, полной сокровищ и веревкой, чтобы привязать сумку к седлу, Адам вдруг обнаружил, что его друг в капюшоне ждет его рядом с лошадью.
Дело сделано.
Он сказал это или подумал? Адам решил, что это неважно, потому что его слова были услышаны.
Да. Дело сделано, — был ответ.
Ты поможешь мне добраться до Лондона?
Ты и сам знаешь дорогу, — ответила фигура.
Адам завязал мешок и забрался в седло. Фигура в капюшоне просто стояла на месте, как безликий страж. Теперь она казалась совершенно плотной, и сквозь нее ничего нельзя было разглядеть.
— Как мне тебя называть? — спросил Адам вслух.
Ты уже знаешь.
Адам не стал отвечать вслух, но подумал:
Да, я знаю.
Что касается тебя, — кивнула фигура, ее голос звучал то по-мужски, то по-женски. — Если эта тварь называла себя викарием, то ты должен быть…
Кардиналом, — подумал Адам.
Он повернул лошадь прочь от особняка лорда и леди Карлтон. Когда он оглянулся мгновение спустя, Доминуса уже не было. Однако на самом деле он был повсюду.
В последующие годы Гэвин Флей обнаружил у себя изнуряющую болезнь, которая отнимала у него не только зрение, но и жизнь. Во время болезненных бредовых припадков он лепетал своему подопечному, что раскаивается во всем, хочет отказаться от своих связей и исповедаться духовнику в надежде, что это спасет его душу.
К несчастью, однажды холодным декабрьским утром Гэвин Флей неудачно упал со ступенек своего офиса на верхнем этаже и сломал шею. Вскоре после этого Адам Блэк узнал, что унаследовал дом, значительное состояние Флея, его кожевенный бизнес, опеку над собранием и почти рабское поклонение его участников.
В конце концов, — напомнил ему как-то Доминус, — шоу должно продолжаться.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ГОЛГОФА
Глава двадцать седьмая
Сон Мэтью больше напоминал катание из стороны в сторону на подушечке для иголок. Он проснулся совершенно разбитым и первым, на что он обратил внимание, было плетеное кресло, в котором накануне сидел давно погибший Тиранус Слотер. Поначалу его даже захлестнуло пугающее чувство, что кресло ненастоящее, и все вокруг него — лишь иллюзия, из которой нет выхода. Мэтью казалось, что он теряет почву под ногами.