Король

Семнадцатый век, Старый Свет. 

– Да здравствует Король!

Услышав низкий, мрачный голос, Роф, сын Рофа, инстинктивно захотел оглядеться в поисках отца… в нем еще жила искра надежды, что смерти не было, и великий правитель по-прежнему

Но, разумеется, его любимый родитель ушел в Забвение.

Он гадал, как долго продлятся эти досадные поиски? Бесполезная блажь, особенно с учетом того, что в облачении Короля вампиров был он, усыпанный камнями пояс, шелковая мантия и церемониальные кинжалы украшали именно его тело. Впрочем, его разум не заботило подобное доказательство недавней коронации… а может, дело в его сердце, непоколебимом под силой всего, что сейчас определяло его.

Славная Дева-Летописеца, без своего отца он чувствовал себя одиноким, хотя и был окружен своими подданными.

– Мой Повелитель?

Он повернулся, надев на лицо маску. В дверях королевских покоев для приема гостей стоял его ближайший советник. Облаченный в темную мантию, он был подобен столбу из дыма, высокий и тощий.

– Приветствовать вас честь для меня, – молвил мужчина, низко кланяясь. – Вы готовы принять женщину?

Нет.

– Конечно.

– В таком случае начнем процессию.

– Да.

Когда Советник вышел с поклоном, Роф прошелся по дубовой комнате. Свечи покачивались от сквозняков, непонятным образом просачивающихся сквозь каменные стены, а рев костра в очаге высотой до груди, казалось, мог предложить лишь свет, но не тепло.

По правде, он совсем не желал шеллан... точнее, супругу, коей ей суждено стать. Для первого нужна любовь, которую его душа не в состоянии предложить.

Краем глаза он уловил яркую вспышку, и, чтобы скоротать время до предстоящей ужасной встречи, он подошел и смерил взглядом выложенные на резном столе драгоценные камни. Бриллианты, сапфиры, изумруды, жемчуга... красота природы в чеканном золоте.

Рубины были ценнее всех.

Он прикоснулся к кровавым камням с мыслью, что все происходит чересчур рано. Его коронация, брак по договоренности, тысячи прочих дел, в которые он погрузился с головой, но пока еще так мало понимал.

Ему нужно было больше времени, чтобы перенять все у отца...

Первый из трех ударов в дверь пронесся по комнате, и Роф был рад, что никто не видел, как он дернулся.

Второй был таким же громким.

А третий требовал его ответа. Закрыв глаза, Роф обнаружил, что от боли в груди стало трудно дышать. Он хотел, чтобы отец был рядом... это должно было произойти позже, ему полагалось быть старше, и направлять его должен был собственный отец, а не придворный. Но судьба украла у великого мужа отмеренные ему годы и взамен обрекла его сына на своеобразное удушье, пусть ему и с лихвой хватало воздуха для дыхания.

Я не могу это сделать, подумал Роф.

И все же, когда стих третий стук по дверным панелям, он расправил плечи и ответил, подражая голосу отца:

– Войдите.

По его приказу распахнулись двери, и его взор поприветствовал полный состав придворных, их мантии холодного серого цвета были наподобие той, что и у советника, стоявшего впереди всех. Но не это привлекало внимание. За толпой аристократов стояли другие, огромного стана, с настороженными взглядами... именно они начали напевать речитатив слаженным рыком.

Признаться честно, он боялся Братства Черного Кинжала.

Согласно традициям, советник говорил громко и четко:

– Мой господин, у меня для вас дар. Я могу осуществить подношение?

Будто благородная дочь была неодушевленным предметом. С другой стороны, традиции и социальные нормы сделали ее целью размножение, и при дворе к ней будут относиться как к титулованной племенной кобыле.

Он в любом случае пойдет на это? Он ничего не знал о половом акте, но, если он одобрит кандидатуру женщины, ему каким-то образом придется заняться этим, когда придет следующая ночь.

– Да, – услышал он свой ответ.

Придворные парами прошли через двери, разделяясь и образуя круг по периметру комнаты. А потом речитатив стал еще громче.

В комнату строем вошли великие воины Братства Черного Кинжала, их огромные тела были облачены в черную кожу, увешаны оружием, их голоса и движения согласованны, они были словно одним целым.

В отличие от представителей глимеры, они не разбили шествие, а выстроились квадратом: плечом к плечу, грудь к груди. Он не видел, что было внутри.

Но он чувствовал аромат.

Перемена в нем была резкой и безоговорочной. В одно мгновение вялотекущая жизнь наполнилась острой осознанностью... и в этот момент Братья приблизились, излучая агрессию, непривычную для него, но которую невозможно было игнорировать.

С еще одним вдохом легкие Рофа наполнились тем ароматом, его кровь, душа... дело не в маслах, которые втирали в ее кожу, не в духах, впитавшихся в одежды на ней. Нет, это ее кожа под покровом, утонченный женский запах, уникальный, присущий ей одной.