Король

Уорд Дж. Р.

Укус был подобен ударам кинжала, но боль быстро утихла до приятного безумия, которое унесло ее в другое пространство. Она парила и одновременно не отрывалась от земли, со стонами запустив руки в его волосы, она притянула его голову ближе, пока Роф пил ее кровь и входил в ее лоно.

Бэт кончила... и он тоже.

Вот это да.

Боже, сколько длилась засуха? Месяц, не меньше... не слыхано для них... она осознала, как сильно они оба нуждались в этом. Слишком много помех от дел вокруг. Слишком много стресса. Слишком много отравляющего

дерьма, которое не оставляло времени только для них двоих.

Ну, разве у них была возможность основательно поговорить после того, как Рофа ранили в шею? Да, конечно, были определенные «О-Боже-мой», «Ты жив!», «Ты выкарабкался!»... но она все равно вздрагивала каждый раз, как доджен открывал бутылку вина в столовой или когда Братья играли в бильярд в свободное время.

Кто же знал, что шары залетают в лузу с тем же звуком, с каким пуля вылетает из пистолета?

Она не знала. Пока Кор не решил засадить свинца в яремную вену Рофа.

Она совсем не искала таких ассоциаций...

Слезы без причины заполнили ее глаза, покалывая ресницы и скатываясь по щекам, когда очередной раунд наслаждения вспыхнул в ее теле.

А потом перед взором встала рана Рофа.

Красная кровь на его бронежилете. Красная кровь на его майке. Красная кровь на его коже.

Настали опасные времена, ужасная реальность больше не была бугименом в ее мысленном шкафу, а криком ее души.

Красный – цвет крови для нее.

Роф на мгновение замер и поднял голову.

– Лилан?

Открыв глаза, она запаниковала, боясь, что когда-нибудь не сможет увидеть его, что это лицо, которое она искала в каждой комнате вне зависимости от часа, визуальное подтверждение его жизни станет недоступным ей.

Но ей нужно было лишь моргнуть. Моргнуть, моргнуть... и он снова с ней, четкий.

И от этого она заплакала сильнее. Потому что ее сильный, ее любимый мужчина был слеп... и хотя, по ее мнению, это не ограничивало его возможности, но он оказался лишенным простых вещей, и это было нечестно.

– Мать твою, я сделал тебе больно....

– Нет, нет... – Она обхватила его лицо ладонями. – Не останавливайся.

– Мне стоило донести тебя до кровати...

Лучший способ отвлечь его – она выгнулась под ним, вращая бедрами, потираясь о него лоном. И, привет-привет, на трение обратили внимание, заставляя замолкнуть и снова наброситься на нее.

– Не останавливайся, – пытаясь вернуть его к своей вене. – Никогда.

Но Роф отстранился, смахнув прядь с ее лица. – Не думай об этом.

– Я не думаю.

– Думаешь.

Не было необходимости озвучивать, что подраумевалось под «этим»: государственная измена. Роф за резным столом, связанный своим положением. Неизвестное, мрачное будущее впереди.

– Лилан, я никуда не денусь. Ни о чем не беспокойся. Поняла меня?

Бэт хотела поверить ему. Отчаянно нуждалась в этом. Но она боялась, что это легче пообещать, чем выполнить.

– Бэт?

– Займись со мной

любовью. – Единственное, что она могла сказать, чтобы не испортить атмосферу.

– Пожалуйста.

Он поцеловал ее. Еще раз. А потом снова начал двигаться.

– Всегда, лилан. Всегда.

Лучшая. Ночь. В. Жизни.

***

Когда час спустя Роф оторвался от своей шеллан, он не мог дышать, его горло кровоточило, а его стальной член, наконец, ослаб.

Хотя, зная выносливость его инструментария? У него пять, ну, может десять минут до того, как Счастливчик опять начнет ухмыляться.

Огромная кровать в центре лофта была модернизирована после их брака, и когда он растянулся на спине, то признал, что заниматься сексом на ней было бы намного приятней, чем на полу. И все-таки простыни были совсем не обязательны потому, что когда он оправился после оргазма, то можно было яйца жарить на его груди от всех усилий. Одеяло сто процентов ни к чему. Подушки вскоре полетели на пол, потому как у кровати не было изголовья, но одинаковая плоскость во всех ее точках кровати была преимуществом.

Порой ему нравилось упираться одной ногой в пол для более глубокого проникновения.

Бэт издала шумных вздох, который по длине и удовлетворению вышел лучше шекспировского сонета... и, к слову о «да, черт возьми»? Грудь Рофа наполнилась воздухом, словно воздушный шар.

– Ну как? – протянул он.

– О, Боже. Это было шикарно.

Еще улыбки. Как из «Маски»⁹, Джим Кэрри¹⁰ и белоснежная улыбка в тридцать два на все лицо. И она была права: секс был не просто фантастическим. Он утрахал ее вдоль по полу, пока они не оказались возле матраса. Потом, будучи джентльменом, он уложил Бэт на кровать... и снова взял ее, трижды. Или четырежды?

Он мог продолжать всю ночь...

Подобно затмению, закрывающему луну, ее космическая расслабленность исчезла, забирая с собой тепло.

И речи не было о всей ночи. Если говорить о том, чтобы провести ее со своей женщиной.

– Роф?

– Лилан, я здесь, – пробормотал он.

Она перекатилась на бок, и Роф, наконец, почувствовал ее взгляд на себе, и хотя его зрение окончательно испустило дух и полностью покинуло его, он мог представить ее длинные, черные волосы, синие глаза и красивое лицо.

– Нет, ты далеко.

– Я в порядке.

– Блин, который час?

Прошло ли больше времени, а не час, как ему показалось? Скорее всего. Когда доходило до секса с Бэт, он мог пропадать целыми днями.

– Второй час, – сказала она тихо.

– Чтоб меня.

– Разговор поможет? Роф... ты можешь рассказать, что тебя тревожит?

О, черт, она была права. В последнее время он часто отключался, укрываясь в том местечке своего мозга, где хаос не мог добраться до него... не так плохо, но это путешествие соло.