Королева белых мышек
Шрифт:
– Честное слово, я теряюсь в догадках! – воскликнула Мариша. – Ну, хватит меня мучить! Расскажите! Кто хотел меня убить?
– Александр Сухарев.
Мариша удивилась:
– Кто это такой?
В смятении Мариша даже не смогла сообразить, что фамилия Сухарев принадлежит Володе, а значит, и его папе, и его дяде тоже.
Но следователь любезно пояснил растерявшейся сыщице:
– Александр Сухарев – это муж Эли.
– Кто?! Да вы шутите!
– И не думал даже.
– Этот человек не способен и мухи обидеть! Он в прямом смысле слова не поднимается
– Вам это, конечно, рассказала его жена?
– Разумеется!
– Очень жаль, что вы не раздобыли себе источник понадежнее.
– Я и сама видела, что этот человек находится при смерти! И Эля подтвердила мои подозрения, сказав, что врачи отводят мужу не больше нескольких месяцев жизни.
– Повторяю, вам бы надо было самой лично поговорить с этими чудо-эскулапами, которые собирались загнать абсолютно здорового человека на тот свет.
– Как это абсолютно здорового? Вы его просто не видели!
– Как раз я его и видел, – хмыкнул Милорадов. – А вот вы, моя уважаемая сыщица-любительница, увидели лишь то, что вам хотели показать.
– Кто?
– Жена и муж. Парочка негодяев, задумавшая весь этот спектакль о безнадежно больном с одной лишь целью…
– Какой же? Убить меня?
– Ваше убийство – это побочный продукт их деятельности. Вы – это досадная помеха, которую нужно было убрать на пути к цели.
– Какой цели? Вы можете говорить нормально?
– Могу, – просто ответил Милорадов. – Они очень хотели стать опекунами одного маленького мальчика.
– Кого же? Неужели Володи?
– Да. Им было позарез нужно стать его опекунами.
И постепенно до Мариши стала доходить ужасная правда. Вот к чему подбирались преступники! Верней, к кому! К Володе они стремились! И напрасно Мариша все это время искала в исчезновении Лидии какой-то личный мотив, какую-то скрытую неприязнь, желание отомстить женщине за ее грехи или грехи ее мужа. Нет, люди, которые стояли за исчезновением Лидии, лично к ней неприязни не питали. Она им мешала, вот и все. А раз мешала, то ей предстояло исчезнуть. И Лидия исчезла.
– Что с Лидией? – мрачно спросила Мариша. – Вы это у него выяснили?
– Пока нет. Не имели времени. Но предчувствия у меня самые плохие. Эти господа настроены весьма решительно. Чего стоит нападение на вас и на Ирину. Это же верх наглости и цинизма. Он был совершенно уверен, что так убедительно играет роль умирающего, что его не заподозрят.
– Но как вы вычислили убийцу? Вы же говорите, что появились у моего дома, потому что следили за ним? Значит, вы его заподозрили еще раньше? До того, как он напал на Лену?
Милорадов кивнул.
– Конечно. И помогли нам в этом записи с камер метрополитена.
Когда сыщики поняли, что, арестовав Сержа, могли схватить невиновного в преступлении, они принялись внимательно изучать видеозаписи. Не ограничились одной лишь станцией «Площадь Александра Невского», как было раньше, а проследили весь его путь перемещения, и на одной из станций удалось заснять его лицо.
– Мы показали Сержу этого человека,
– Почему?
– Серж решил, что видит перед собой покойника – своего бывшего компаньона Павла Сухарева. Покойного отца Володи.
– И вы решили, что человек в метро мог быть родственником мужа Лидии?
– Да. Например, его братом. У братьев было большое сходство. И фигурой, и лицом, и повадками они были похожи друг на друга.
– Но ведь Саша был тяжело болен.
– Да, да, последствия аварии. Раздробленные кости, поврежденный позвоночник. Все это было.
– Было?
– Было. Травма у Александра была. Муж Эли – гонщик, а у таких людей травмы – это вещь довольно обычная. Страховка покрыла стоимость лечения, которое оказалось вполне успешным. И в принципе Александр мог бы вновь вернуться к гонкам, но внезапно у него начались головокружения, причину которых никто из врачей не мог объяснить. Ему велели ждать. С головокружением за руль было нельзя. И Александру пришлось смириться, что по крайней мере на время трек для него закрыт. Он стал лечиться, но чем больше времени проходило, тем отчетливей этот человек понимал, что и дальше рисковать на треке своей жизнью за совсем небольшой выигрыш дело пустое. И что пока не прошли приступы головокружения, можно заняться более перспективным в данном случае делом.
– Мошенничество с опекой над несовершеннолетним?
– Да. Александр, пока валялся без дела, прикинул, что нажитое его братом состояние достаточно велико, чтобы позволить им с женой безбедно и очень даже красиво прожить какое-то время. А потом можно будет и на любимый трек вернуться. Не навечно же прицепились к нему эти головокружения.
– Значит, Саша вовсе не так уж и болен?
Мариша все никак не могла поверить в то, что тот умирающий, которого она видела, совсем не такой уж и умирающий.
– Во всяком случае, к постели этот человек точно не прикован. Активно и быстро двигается, как смогли убедиться наши оперативники, проследив его маршрут до места его встречи с Лидией.
– Но куда они поехали потом?
– К сожалению, этого нам проследить с помощью видеокамер не удалось. После того как Лидия и ее спутник отошли от метро, их не удалось зафиксировать ни одной камере.
– На всей площади не нашлось ни единой камеры, которая бы их сняла?
– Нет.
– Но как такое могло быть? Ни за что в это не поверю!
– Вы уж поверьте мне.
– Но как же так?
– Мы предположили, что похититель мог провести свою жертву через подсобные помещения какого-нибудь магазина или кафе. Тогда они сразу оказывались на другой улице или во дворах, а уже там спокойно сели бы в машину и уехали.
– И что же они сделали с Лидией? Убили ее?
Милорадов промолчал. И Мариша поняла, что предчувствия у него самые дурные. Да ведь и сама Мариша, увидев во сне Лидию, почему-то сразу преисполнилась уверенности, что сон этот дурной, он не предвещает ничего доброго. Слишком уж печальной выглядела Лидия, и слишком глубокой тоской тянуло от нее.