Королева без права на власть
Шрифт:
– Но он не маг, – склонила я голову набок и попыталась рационально рассмотреть сложившуюся ситуацию.
– Вы первая виноваты в неумении держать язык за зубами, – попытался выторговать у меня жизнь брата магистр. – А теперь обвиняете нас в том, что мы слишком много всего знаем. Да, признаю, он немного несдержан, как и любой вояка, но, клянусь вам, опасности не представляет. Я заклятием подтвержу его клятву, это будет равносильно магической печати. Если он захочет рассказать хоть кому-то о том, что вы не королева, у него это не выйдет. Чары не позволят.
– Угм-хм, –
– Чего? – чуть ослабив хватку, я позволила парню повернуть голову в сторону.
– Говорю, – откашлявшись, продолжил тот, – мой брат не врет, клятва мага не позволит говорить ни с живыми, ни с мертвыми. Но тот факт, что ты смогла сделать такое, не оправдывает вашего сговора. Тебя убьют, как только поймут, что ты иномирянка. Это преступление против жизни и свободы. А занятие место королевы еще и государственным переворотом попахивает.
– За два дня научиться быть другим человеком сложно, – заявил неожиданно маг, – но два раза это уже получилось. Захват власти в Анхелии и коронация законного наследника в Улирай. Два прямых доказательства того, что иномирянка может стать полноправной королевой. Тут же, фактически ни о каком захвате власти и речи не идет. Она и так законная правительница, последняя из рода и далее по списку. Если через месяц потребует развода с мужем, от которого так и не смогла зачать ребенка, в этом никто ничего странного не узрит. А дальше, выйдя замуж за меня, она получит помощь не только сильнейшего мага страны, но и армии. После такого ни у одной живой души язык не повернется обвинить королеву хоть в чем-то. Все, что от нас требуется – это дождаться банкета, устроенного по случаю церемонии признания богов. На нем уже можно будет поднять вопрос. Неделей раньше, неделей позже… Никто из кабинета министров и рта не посмеет открыть. Лично заткну каждого, кто попытается возразить. Твоя задача – две недели помолчать об этом. А дальше я сам со всем разберусь.
– Ты с ума сошел! – рыцарь попытался дернуться, но я нажала ему на руку, и он зашипел от боли в плече и локте. – Она же неуправляемая, ни одна баба не способна на такое.
– Как я успел понять, – ехидно растянул губы в улыбке придворный маг, – эта леди – бывшая военная, пусть и в необычной для нас с тобой сфере деятельности. Внешняя разведка может гордиться такими специалистами. Поверьте, моя драгоценная, еще пару раз повозите его мордой по полу, и он проникнется к вам искренним интересом и трепетом. А до этого момента раз за рабом будет пытаться доказать всем, что он сильнее. Прошу, вставайте, нам стоит поговорить в более удобной обстановке. Мой брат уже осознал, что тут последнее слово за вами.
– Как женщина могла служить? – интерес в голосе был и вправду неподдельным.
– Легко и просто, – все же выпустила я его из рук. – Так про какой бал вы говорите? Почему на нем можно будет сделать подобное заявление?
– Это самое большое торжество в году, – подал мне руку мужчина. – Именно на нем ваш муж объявил о свадебной церемонии и хотел провести ее в этот великий день, но храмовники воспротивились, потому свадьба была сыграна через год и неделю, после помолвки. Так что, если в этот большой праздник королева сделает заявление о том, что ее супруг не может подарить стране преемника, ее поддержат. Коли богам так ведомо, на их же милость выпадали клятвы.
– Но король может обвинить в бесплодии именно меня, – склонила я голову к плечу.
– У нас нет такого понятия, – отрицательно покачал головой магистр, – но я примерно понял, о чем вы. Невозможность завести детей в нашем мире решается только магией и божественной волей. Нет пар, у которых не рождались бы наследники. Потому сей момент так любопытен в отношении короля и королевы.
– Ну, еще бы… – покрутила я пальцем у виска, – для того, чтобы дети появились, требуется сексом заниматься. Воздушно-капельным путем сперматозоиды не передаются.
– Ладно, сделаю вид, что не слышал этого, – покачал головой тот.
– Кстати, – меня осенила одна замечательная мысль, о которой я постоянно забывала, – а как тут кого зовут? Я кроме вашей милости, королевы и ее величества, вообще не слышала другого обращения к себе.
– Вы ее королевское величество Магдалена Франксвей, – поведал мне старший Вульго. – Ваш супруг Наркиз Мурмор. Страна Туамейн со столицей в городе Олохой. Я маркиз Вульго – Таниар. И мой сводный младший брат Лаголор.
– Слава богу, хоть имя теперь свое знаю, – усмехнулась я. – Итак, что вообще от меня требуется до момента бала? Сидеть у себя в комнате и лишний раз не отсвечивать? Или напротив крутиться под носом у аристократов и доводить их до нервного срыва? Вы, самое главное, более четко формируйте свою позицию. А то я девочка глупая, могу чего не того додумать самостоятельно, и будет весь дворец рыдать кровавыми слезами.
– Не стоит прибедняться. В ваших силах совершить фактически невозможное, мы только что лично в этом убедились, – хмыкнул младший из братьев. Однако на твоем месте, дорогой братец, я бы не спешил возвышать эту непонятную особу. Куда проще держать ее тут на положении рабыни.
– А вас не учили, что со взрослыми тетеньками надо разговаривать повежливее? – оскалилась я.
– Вы не особа благородного происхождения, – с моей же интонацией ответил обиженный блондин, – так что не имею чести пресмыкаться перед простым представителем человечества.
– Прекратите, оба! – прикрикнул на нас маркиз Вульго. – Мне только не хватало, чтобы вы тут передрались самым позорным образом. Что вообще у вас в головах творится? Или вы, кроме своей войнушки, ничего другого не умеете?
– Неправда, – обиженно протянула я, – могу делать восхитительный минет и доводить мужчину до разрядки даже без рук. А все ваши государственные дела для меня – темный лес. Повторюсь, теперь для вас обоих, я работала в разведке, занималась эскортом. В постели во время или после секса узнавала все, что нужно было моей стране. Я никогда не училась на политика, учитывайте это при планировании своих действий.
– Это как? – выпучил на меня глаза младший из маркизов.
– А вот так! – звонко фыркнула при виде его растерянной мордашки.