Королева четырех королевств
Шрифт:
– Милое дитя, присядь рядом со мной. Давай проведем вместе последние минуты перед тем, как мы встретим послов и твою свиту.
Она берет дочь за руку и улыбается нежной улыбкой, которая удивляет в сочетании с крепкой королевской хваткой. У королевы было три дочери, но осталась одна Иоланда, и ее тяжело отпускать от себя.
– Я боялась этого момента, и все же принимаю его с радостью, – признается королева. – Я приехала в Арагон из Франции, чтобы выйти замуж за твоего отца, а теперь ты едешь во Францию, чтобы обвенчаться с кузеном короля. – Мать вздыхает при мысли
Иоланда молча смотрит матери в глаза, будто пытаясь прочесть ее мысли.
– Конечно, ты и так это знаешь, милая, но материнский долг велит мне повторить в последний раз: никогда не забывай о цели этого союза – положить конец пятнадцатилетним распрям между Арагоном и Анжу.
«Мама, милая мама, – думает Иоланда, – пытается побыть со мной еще чуть-чуть, сообщая мне то, что я слышала уже тысячу раз со дня помолвки». И она улыбается, хотя к глазам подступают слезы.
Мать продолжает:
– Как тебе известно, я уже девять лет переписываюсь с матерью твоего жениха. Эти письма позволили мне как следует узнать ее и ее сына, а потому я не беспокоюсь за твою будущую семью. – Вдруг она крепко прижимает дочь к себе. – Но не забывай свой дом и всех, кого ты любишь, и иди по жизни с той самоотверженностью, которую я пыталась тебе привить.
В душе Иоланды теснятся радость и горечь, и она осознает, что не в силах ничего сказать. Во рту у нее пересохло, и она изо всех сил сжимает губы, чтобы не разрыдаться. Мать целует ее, затем отстраняется и окидывает Иоланду долгим взглядом. Обе понимают: это последний миг, который им суждено провести вдвоем. Потом они встают и выходят из комнаты навстречу своей судьбе. Мать должна остаться в одиночестве, а дочь – уехать на чужбину.
Высокая, светловолосая, уверенная в себе, принцесса Арагонская делает глубокий вдох, улыбается и одного за другим приветствует почтенных гостей из Анжу. Она слегка кланяется каждому, глядя им в глаза и пытаясь понять, о чем они думают. Ни голос, ни рука ее не дрожат до тех пор, пока она не доходит до конца ряда. Там стоит ее мать, высоко подняв голову. Этим утром они уже не раз успели попрощаться, но теперь на глазах у двора и послов обнимаются снова. По щекам у обеих текут слезы, и королева говорит – громко и отчетливо, чтобы все слышали:
– Мне больно расставаться с тобой, мое дорогое дитя, но не забывай: в тебе течет кровь Валуа, а это уже делает тебя наполовину француженкой. Тебе было предначертано стать частью французского монаршего дома, как было мне – покинуть Францию и стать королевой Арагонской. Оставайся верна своему наследию и исполни мечту отца о мире между нашими землями. Пусть он покоится с миром, зная, что твой брак положил конец бессмысленным распрям между Арагоном и Анжу. Благословляю тебя, любимая дочь. Пиши мне как можно чаще и вкладывай во все, что ты делаешь, частичку своей светлой и отважной души. Я знаю, что ты не предашь память отца, который любил тебя всем сердцем, не опорочишь меня и Арагон.
Иоланда медленно склоняется перед ней в реверансе, опустив голову, и шепчет слова
Королевская свита впечатляет своими размерами. В другой день она вызвала бы у Иоланды любопытство, но сегодня ее сердце переполняет боль. Аякс и Гектор взволнованно бегают вокруг ее лошади и громко лают, как будто тоже прощаются с домом.
Иоланда вновь и вновь оборачивается, пока знакомые башни Сарагосы окончательно не пропадают из виду.
Часть 1
Глава 1
Во время своего неспешного путешествия в Прованс на собственную свадьбу, пока Иоланда едет через поля и леса, мимо ручьев и рек, она с трудом сдерживает нахлынувший поток детских воспоминаний. Чаще всего девушка возвращается мыслями к тем давним событиям, из-за которых она теперь, спустя много лет, отправилась в путь.
Она до сих пор слышит голос матери, которая зовет с парапета их величественной крепости Монжуик в Барселоне: «Иоланда! Иоланда! Где ты, дитя мое? Послы из Анжу уже здесь!»
Иоланде тогда было всего семь, но даже в этом нежном возрасте она уже считала себя взрослой и знала: чтобы родители ею гордились, надо вести себя как подобает знатной даме. Высокая для своих лет, она стояла на ступеньку ниже родителей, восседающих на тронах. Первый посол обратился к ним с низким поклоном:
– Ваши Величества! Мы знаем, что вы осведомлены о цели нашего визита, и благодарим вас за гостеприимство, которое вы оказали нашей свите.
За этим последовал обмен кивками и улыбками.
– Мы проделали далекий путь в сто двадцать лье с запада Франции, из Анжу, по поручению нашей овдовевшей герцогини, леди Марии де Блуа. Наша цель – и, смеем надеяться, ваша тоже – положить конец затяжным распрям между Арагоном и Анжу, связанным с Неаполитанским королевством и Сицилией.
Снова кивки, но уже без улыбок.
– Герцогиня считает, что помолвка ее единственного сына, нашего нового герцога Людовика II, с вашей дочерью, принцессой Иоландой, может послужить достижению мира и удовлетворению наших общих интересов.
Все заулыбались, и мать Иоланды провела рукой по ее длинным светлым локонам, поцеловала в лоб и попросила Хуану проводить принцессу в опочивальню. Казалось, все были рады исходу этого визита.
Вообще-то Людовик II Анжуйский был не единственным претендентом на руку Иоланды. Происхождение и солидное приданое принцессы делали ее желанной партией, как и красота, которую поэты и труверы воспевали с самого ее детства.
В ее пятнадцатый день рождения в Арагон прибыли двое послов от английского короля Ричарда II, который просил руки Иоланды. Она была в восторге от этого предложения, но король Франции, услышав об этом, вовсе не обрадовался. Он намеревался сделать супругой английского короля свою шестилетнюю дочь Изабеллу. Поскольку Англия всегда была заинтересована в укреплении союза с Францией, чтобы увеличить свои владения на французской земле, предложение Карла VI было охотно принято, и об арагонской принцессе забыли.