Королева гимнастики, или Дорога к победе
Шрифт:
– У меня есть кое-что получше, – Динара, воровато оглядевшись, вытащила из кармана и тут же снова спрятала пузырек с какими-то зелеными таблетками.
– Что это? – глаза Олеси загорелись от любопытства.
– Таблетки для похудания! Аппетит отбивают напрочь.
– Откуда?
– По Интернету заказала.
– И что, помогают?
– Не знаю пока. Да я только три дня как их принимаю…
Олеся посмотрела на пустую тарелку, на которую подруга накладывала новую щедрую порцию
Все меню ресторана, конечно же, тоже спряталось в Олесином фотоаппарате…
После ужина делегация собралась в холле, и тренер выступила с речью. Спрятавшись за широкой спиной Динары, Олеся не слушала. Хотелось спать, и она, зевая, лениво пощелкивала фотоаппаратом, удивляясь, как гармонично сочетаются в интерьере черты Востока и Запада, а также старого и нового: рядом с обитыми кожей креслами соседствовали циновки-татами, на стенах японские картины вышивкой и тушью висели рядом с модной абстракцией.
И еще она удивлялась тому, что «правильная» Динара тоже не слушает и, пряча за клатчем айфон, беспрерывно строчит кому-то эсэмэски. И это при том, что они были в роуминге! Хотя и со льготными тарифами, но цены все равно высокие. Динара небогата, семья жила скромно и экономно, и видеть такое расточительство было очень странно – ведь завтра они решили выкроить минутку и купить себе местные сим-карты. Неужели так не терпелось, что не могла подождать?
Но, глядя на подругу, Олеся тоже решила позволить себе роскошь и отправила эсэмэску Грише: «Приветик! Ты где? Прилетел?»
Ответ пришел почти сразу: «Привет! Я тут», и сердце Олеси наполнилось блаженством, хотя никакой полезной информации эта эсэмэска, казалось бы, не несла.
Но вот наконец раздались заключительные слова тренерской речи:
– Главное – дисциплина! Строжайший режим! Ничего лишнего – ни в питании, ни в поведении. Замечу – отправлю обратно в Москву.
– А лишнее в поведении – это что? – спросил чей-то тонкий голосок, и Олеся, оглянувшись, увидела, что спрашивает Снежная королева, Соня Красухина.
– То самое, – многозначительно произнесла тренер. – Например, такие вот вопросы.
«Какая зануда! – неприязненно подумала Олеся о тренере после собрания. – И как только Надежда Андреевна могла с ней дружить?»
Вернувшись в комнату, она вдруг почувствовала ужасную усталость. Добравшись до постели, рухнула прямо на покрывало и уже почти заснула, когда вошла Динара.
– Ну, где твои пирожки? – поинтересовалась подруга.
– В чемодане, в самом низу, там второе дно имеется, – пробормотала сонная Олеся.
– Клевый чемодан! – похвалила Динара, выуживая вкусности.
– Чемодан
– И пирожки клевые! – похвалила подруга через некоторое время.
Олеся не ответила. Переполненная впечатлениями, она и спала, и не спала. В картинки, рисующие прошедший день, вплетался голос подруги, отвечающей кому-то по мобильному:
– Встретимся? Прямо сейчас? Ты с ума сошел! Нас не выпускают. Не тюрьма, а режим! Нет, сегодня не могу, может быть, завтра удастся выкроить время.
– С кем это ты? – прошептала сонная Олеся.
– Да так, знакомый один.
– Японец? – удивленно пробормотала Олеся.
– Да нет. Спи!
Свет в комнате погас, и кровать Динары тихо скрипнула. Потом послышался хруст чипсов.
А Олеся вдруг вспомнила о Грише и о том, что они пока еще так и не договорились о встрече.
Интересно, если ей удастся улизнуть на свидание, это и будет «то самое» нарушение дисциплины?
Но додумать эту мысль не получилось – сон наконец-то сморил ее.
Первый день ушел на активную акклиматизацию – тренировки, тренировки и еще раз тренировки. Не было ни времени, ни сил не то что на свидание, но даже и на переписку с Гришей. Он тоже не писал – наверное, был занят, успокаивала себя Олеся. И это было единственное темное пятнышко потрясающей поездки: уже во время тренировок Олеся убедилась, что сама она – одна из лучших.
День закончился ростом уверенности в собственных силах и легкой обидой на Гришу.
А вечером спортсменки отправились на допинг-контроль.
Это тоже было новым для Олеси – на соревнованиях, где она выступала раньше, допинг-контроль не проводился.
Процедура оказалась на редкость неприятной: надо было сдать мочу и кровь из вены. При виде иглы Олесю затошнило, а когда в пробирку потекла темная струйка крови, перед глазами девушки все поплыло.
Очнулась она на кушетке от резкого запаха нашатыря. Над ней озабоченно склонилась Инга Павловна Борелис, над ухом противно пикал какой-то прибор.
– Ну как, Олеся? Сможешь выступать?
– Я… Да… Конечно, смогу! – Олесе было и смешно, и стыдно, что она, как маленькая, упала в обморок.
– Ну тогда вставай. Давай помогу. Осторожненько, а то после обморока в голову может ударить…
Олеся оперлась на плечо тренера и увидела вдруг, какие у нее добрые и заботливые глаза. И поняла, что старший тренер совсем нестрашный!
– Пойдем, я тебя чаем напою, – поддерживая Олесю, предложила Инга Павловна.
– Спасибо, я в порядке. И потом, когда соревнования, я не могу ни есть, ни пить.