Королева Хакеров
Шрифт:
– Бэмс, – спросила он своего друга. – Он, что, действительно раньше был летчиком?
– Ну, старушка, ты даешь! Лука – летчиком!? – рассмеялся Бэмс.
– Тогда я был танкистом. На танке ездил. Ты представляешь меня в танке?
Женя смерила взглядом двухметрового, широкоплечего Бэмса и подумала, что навряд ли такая туша могла поместиться в танке.
– Нет, Бэмс, не представляю.
– А его – в вертолете? – Бэмс кивнул в сторону Луки. – То-то!
Копеечка, когда примет, всегда летчиком становится. Попей с его, не то, что летчиком, космонавтом станешь! Гы-гы! Пошли, старушка, я тебе «Гвоздь» покажу… Чего тебе? – К Бэмсу
– Извини, Джен, «Гвоздь» отменяется… Гоблина в мусарню замели… Помнишь Гоблина? Лысый такой?
Женя отрицательно покачала головой.
– Нет? Ну, не важно… Обещают отпустить под залог. Надо ехать вызволять. Федя, собери деньги, – кивнул Бэмс бармену и крикнул в зал. – Штырь, Старая! Поедете со мной!
Из толпы байкеров вышли высокий долговязый худой парень и девушка с неестественно фиолетовыми волосами.
– Что стряслось, Бэмс? – спросил Штырь.
– Гоблин в обезьяннике застрял, – коротко ответил Бэмс.
Фиолетовая девушка, виляя бедрами, подошла к Бэмсу, обняла его за талию и, как кошка прильнув к нему, томно спросила презрительно глядя на Женю:
– Где это ты был, Бэмс? Болтик завинчивал? – она свободной рукой, как бы желая показать Жене свою власть над Бэмсом, погладила его брюки у ширинки. – Резьбу, часом, не сорвал?
– Усохни, Старая! – Бэмс стряхнул с себя Фиолетовую. – Не время… Брраточки! – зычно рявкнул Бэмс в зал. – Смех сразу же стих. Байкеры вопросительно посмотрели на Бэмса. В тишине стало слышно, как Лука продолжает «пилотировать» вертолет, семеня по кругу.
– Бышь! Бышь! Бышь! Вр-р-р-р-р-и-и-и-и-у-у-у-у-у!
Бэмс поморщился.
– Лука!!! – гаркнул он.
Лука остановился в той позе, в которой его застал выкрик Бэмса повернул голову и, хлопая глазами, испуганно посмотрел на своего хозяина и благодетеля.
– Пошел вон! – резко сказал Бэмс.
– Хорошо, хорошо… – испуганно прошептал Лука и, не вставая с полусогнутых ног, выскользнул из бара.
– Браточки! – сказал Бэмс. – Первое. Гоблина замели. Я, Штырь и Старая поедем на выручку. Всем оставаться здесь. Ждать от нас весточки… Второе, – Бэмс посмотрел на Женю. – Это моя Джен. Если кто-то хоть словом, хоть пальцем – порву на месте! Всем ясно?
Байкеры загудели, соглашаясь.
«Попробовал бы кто-нибудь не согласиться», – подумала Женя и с уважением и благодарностью посмотрела на своего друга.
– Тогда все, – сказал Бэмс.
Байкеры разошлись за свои столики. Бармен включил музыку, чтобы снять возникшее напряжение. Штырь и Старая пошли на улицу к своим мотоциклам.
– Джен, – сказал Бэмс. – «Гвоздь» за мной, я не забуду. Сегодня мы наверно не увидимся, а так, приезжай. Всегда рад потереться с тобой носом… Или вот что… Если чего будет надо – звони мне на трубку. Номер у Феди спишешь, – Бэмс кивнул в сторону бармена. – Чем смогу – помогу, – Бэмс почему-то почувствовал себя неловко и замялся.
– Спасибо Бэмс, увидимся, – Женя в знак благодарности взяла Бэмса за руку.
– И тебе спасибо, – улыбнулся байкер.
– А мне за, что? – удивилась Женя.
Бэмс пожал плечами.
– Не знаю. За то, что ты есть… Наверное, – он вдруг наклонился, нежно поцеловал Женю в лоб и так же нежно, по-братски прошептал ей на ухо.
– Я люблю тебя, Джен. Как брат люблю.
– Я
– Так значит друзья!? – спросил Бэмс выпрямляясь.
– Друзья, – просто ответила Женя.
– Ну, бывай! – Бэмс подмигнул Жене, улыбнулся и вышел из бара.
Вскоре оттуда послышался удаляющийся рокот его Харлея.
Женя вздохнула, прошла к столику Бэмса и уселась на его место.
Байкеры бросали осторожные взгляды в ее сторону и, помня предостережение своего вожака, опасались подходить.
Странные он люди были эти байкеры. Единственное чему они доверяли – были их мотоциклы, единственное во что свято и безоговорочно верили – это в трассу. Богом для них был дух американского хайвэя, а идолом – Великий Харли Дэвидсон. Им не нужны были ни компьютеры, ни компьютерные сети, то, во что была по уши влюблена Женя. Всё, что им было нужно – это твердый асфальт шоссе под колесами байка и свист ветра, бьющего в лицо. Для них не было понятия «кататься на мотоцикле». Для них это звучало кощунственно.
Они жили на мотоцикле и умирали на нем. Затянутые в кожу, сверкающие металлическими украшениями, бляшками, заклепками, стальными накладками, ощетинившиеся шипами, они были бесстрашными рыцарями скорости, гордыми странниками. Они-то знали, что на самом деле жизнь – это дорога. Дорога длиною в жизнь. И может быть в чем-то они были правы.
Женя подошла к бармену, записала у него телефон Бэмса и, выпив стакан кока-колы, вышла на улицу.
Глава пятнадцатая
из которой следует, что счастье действительно не в деньгах, а в их количестве.
Воздух на улице стал холоднее. Весной в Питере время климатических парадоксов. Особенно в середине весны. Днем может быть жарко и пригревшее солнце заставляет людей сбрасывать плащи и куртки, а ночью температура падает до нуля, и на лужах появляется искристая ледяная корка. Женя поежилась и подумала, что пора возвращаться домой. Корнецкий наверняка уже вернулся и с нетерпением ждет момента обнять свою женушку. Но домой не хотелось. Не хотелось покидать это место.
Несмотря на то, что клуб байкеров находился в подворотне дома на Петроградской стороне, недалеко от Петропавловской крепости здесь было хорошо и чисто. Усилиями Бэмса возле дома была оборудована площадка для мотоциклов и в каждом фонаре над площадкой обязательно светила лампочка. Дом, в котором помещался клуб принадлежал управлению водоканала, а вокруг находились только склады и предприятия. Поэтому рев мотоциклов не тревожил уши добропорядочных жителей города. Бэмс поддерживал в своей бригаде строжайшую дисциплину и был в хороших отношениях с местной милицией.
Женя не хотела уезжать отсюда. Здесь было спокойно. Здесь пахло свободой. Здесь было хорошо.
Женя прошла между рядов мотоциклов на площадке. Молодой байкер дежуривший возле байков, смерил Женю взглядом, но ничего не сказал.
Вернувшись к своему байку, Женя с сожалением открыла сумку достала шлем, в последний раз оглянулась, посмотрела вверх и чуть не выронила шлем из рук.
Небо над городом полыхало. Оно переливалось всеми цветами радуги. Пламя было тусклым и не бросало отсвета на землю. Радужные волны катились в разные стороны, затмевая звезды. Небо пульсировало и дышало. Оно было как живое, словно там, в небесах поселилась гигантская медуза, накрыв своим фосфорицирующим капюшоном весь небосвод.