Королева красоты
Шрифт:
Кагэбэшник, заместитель руководителя спортивной делегации, ровесник миллионера, но уж этому-то не только сорок, но все пятьдесят можно было дать, измученный невероятной популярностью Юлии и многими соблазнами, которые подстерегали её, заорал од нажды вечером в отеле: "Если ты ещё раз заговоришь с этими му даками озабоченными, я тебе сиськи отрежу к едрене фене!" И он, действительно, смог бы их отрезать, но не потому, что был зол, а чтобы перед этим посмотреть на них, подержать в ладонях, по мять. Сам об этом сказал перед отлетом в Москву. И намекнул, что если не
Пришлось показать, а потом пулей выскакивать из номера ошалевшего заместителя.
Сейчас бы этого рыжего американца с двухмиллионной виллой в качестве подарка! Наверное, не отказалась бы. Но теперь не то что миллионера, нормального мужа найти непросто.
Кончилась юность, прошла слава. Другие груди, более откры тые мужским взорам, более привлекательные замелькали на экранах телевизоров и кинотеатров, на глянцевых журнальных и шершавых газетных страницах в таком количестве, что популярность их но сительницам могли принести разве что в случае каких-то одиозных размеров. О Юлии просто забыли.
Она закончила выступления на гимнастических помостах, выш ла замуж за восходящую звезду советской гимнастики, прожила с ним четыре года и вздохнула с облегчением, когда развелась. Па рень не выдержал испытания славой, запил и быстро покатился вниз, вымещая на жене злобу за неудавшуюся карьеру.
Потом были другие мужчины, совсем короткие и затянувшиеся на три-четыре месяца романы, пока, наконец, почти два года на зад Юлия ни встретилась на банкете в честь предстоящего откры тия первого розыгрыша "Кубка Кремля" по теннису с бывшим футбо листом Робертом Ревадзе, который, оказалось, когда-то был страстно влюблен в нее. Заочно. И теперь, когда увидел её сов сем рядом, любовь, конечно же, вспыхнула в горячем мужчине с новой силой.
Вспыхнула она и в Юлии, и вот уже два года греет душу двадцативосьмилетней женщины. Однако, оба они, напуганные сво ими предыдущими неудачными браками, не спешили официально офор мить свои отношения. И, кажется, Юлия слишком долго медлила, упустила момент. Похоже, теперь Роберт вообще не собирается же ниться и не слишком радуется, когда она приходит. А ей уже было тягостно думать о том, встретятся они сегодня или завтра, или через неделю, или придется вообще расстаться... Хотелось возв ращаться домой, видеть мужа, кормить его ужином и конечно же, родить ребенка.
Она давно уже поняла, что лучше этого грузина вряд ли най дет себе мужа. Он вспыльчивый, но никогда не позволит себе под нять руку на женщину, он жутко непрактичный, но так приятно по лучать неожиданные подарки, даже если знаешь, что он потратил на них последние деньги. Нет, не так особенно, если знаешь это! Он смешной, неуклюжий, но веселый и добрый. Часто он ка зался ей большим ребенком, но с ним Юлия чувствовала себя в полной безопасности - Роберт умел постоять за нее.
Юлия прибавила шагу. Поздновато она сегодня решила навес тить его. В самом начале вечера позвонила, но он сказал, что занят, у него в гостях Игорь Стремянов, и вообще, не нужно ей сегодня приходить. Чем дольше она раздумывала, почему он гово рит каким-то странным голосом, тем больше склонялась к мысли, что у него, действительно, гости. Да Игорь ли это?
И в конце-концов не выдержала. Благо, от станции метро "Фрунзенская" до "Юго-Западной" и дальше пешком по улице имени 26 Бакинских комиссаров не более получаса. Она и причину при думала, вроде бы, подходящую: в ЦСКА, где она работает трене ром, были американцы и предложили ей солидный контракт. Завтра нужно дать ответ, вот она и пришла советоваться, не по телефону же решать столь важные вопросы. Американцы, действительно, при езжали сегодня в ЦСКА, только о контракте и речи не было.
Но Роберт же об этом не знает.
Ганс и Бритый подошли к черному "мерседесу". Ганс открыл дверцу, молча сел на заднее сиденье, рядом с ним шумно плюхнул ся Бритый.
– Ну?
– нетерпеливо спросил Заза.
– У него дверь бронированная, - шумно выдохнув, мрачно со общил Бритый.
– Ты проверял?
– в голосе Зазы послышалось раздражение.
– Или со страху померещилось?
– Да нет, Заза, дверь точно бронированная, - примирительно сказал Ганс.
– И помощней, чем даже у старика. Такие двери сей час самые "крутые" ставят, я знаю, видел.
– Сука!
– с присвистом сказал Заза.
– Дерьмовое дело, а столько возьни! Точно бронированная?
– Да точно, - Ганс торопливо закивал.
– Гранату можно бро сать под неё - не возьмет. Стена развалится, а дверь - ни хре на. Если б там обычная стояла, Бритый бы одним ударом её вышиб, и уже все было б сделано.
– Да кто он такой, этот козел?
– Заза выдернул из кармана куртки визитную карточку, включил в салоне свет, прочитал.
– Ре вадзе Роберт Вахтангович, тренер по футболу. Грузин, значит? А на хрена грузину бронированная дверь?
– Я говорил, что к таким делам нужно готовиться, - подал голос Ганс.
– Заткнись!
– Богатый грузин, вот и поставил бронированную дверь, - пробурчал Бритый.
– И ты заткнись! Они все в Москве богатые, эти угнетенные народы. В Тбилиси есть бедные грузины, в Алма-Ате - бедные ка захи, в Ташкенте бедные узбеки, а в Москве все они богатые! Бога душу мать!
– Лучшие люди...
– начал было Бритый, но столкнувшись со злобным взглядом Зазы, снявшего на мгновенье темные очки, пос пешил отодвинуться в дальний угол.
– Богатый грузин, значит связи есть. Вычислят, разборки начнутся. Могут сдать, - высказал догадку Ганс. Хотел добавить, что он предупреждал: такие дела на скорую руку не делаются, но вовремя вспомнил, что и это уже говорил.
– Заткнись и думай, что делать, - уже более спокойно сказал Заза.
– Позвонить, пусть выйдет на улицу для серьезного разгово ра, предложил из своего угла Бритый.
– У нас же телефон есть.
– Не выйдет, - покачал головой Ганс.
– Он понимает, что к чему. Если дверь бронированная - значит, не дурак.