Королева красоты
Шрифт:
Потом он шесть лет работал на Лубянке, воспитывал молодые кадры, пока после 92-го года кто-то из нового демократического руководства ни решил, что добывать секретную информацию такими методами безнравственно. "Парис" перестал существовать, а Васи лия Ильича вскоре отправили в отставку.
Более того, в начале 93-го в печати стали мелькать сообще ния о государственных ловеласах, журналисты, узнав адрес Васи лия Ильича, стали осаждать его просьбами об интервью, бедная Елена Петровна, узнав о характере служебных командировок мужа, чуть было ни развелась с ним, только
Тогда-то Василий Ильич и бежал от журналистской демобратии на дачу, где высокий забор и строгая овчарка Рузанна (Елена Петровна подозревала, что так звали одну из негодяек, продающих государственные секреты за то, чтобы наслаждаться близостью с её мужем!) надежно скрывали его прошлое и настоящее.
Кстати, Игорь в четыре года стал регулярно заниматься ка ратэ, и первым его учителем был отец.
Сюда, в дом на берегу Истринского водохранилища и привез Игорь Стремянов свою дочь.
– Ты все запомнила, малышка?
– спросил он, когда машина подъехала к высокому железному забору.
– Ну конечно, папуля. Ты привез меня потому, что я должна отдохнуть и подышать свежим воздухом, а чтобы в школе не руга лись, ты возьмешь справку у врача. Дома у нас все хорошо, и ни за что нельзя говорить деду и бабе о том, что меня хотели ук расть. И здесь никуда от деда не отходить. Правильно я запомни ла, папуля?
– Умница ты моя, - улыбнулся Стремянов и посигналил. Василий Ильич открыл ворота, и "жигуленок" остановился на
асфальтовой аллее перед домом. Рузанна, узнав гостей, дружелюб но завиляла хвостом, и тут же удостоилась обьятий Светланки, которая приветствовала свою давнюю подругу прежде, чем деда с бабкой.
– Ну и как там, в рассаднике всемирной демократии дела идут? спросил Василий Ильич сына.
– Что-то от России ещё оста лось, или все на корню продали кремлевские прохвосты?
– Ты отлично выглядишь, папа, - сказал Игорь, пожимая су хую, крепкую ладонь.
Действительно, высокий, худощавый Василий Ильич с озорно поблескивающими голубыми глазами вполне мог сойти за старшего брата Игоря, если б не совершенно седые волосы. Глаза Игорь унаследовал от отца, а вот рост - от матери, невысокой, полной женщины, которую при желании можно было представить матерью и самого Василия Ильича.
– Вот, затараторил сразу о политике, - недовольно сказала она, обнимая сына.
– Дай Игорю хоть в дом войти. Как хорошо, что ты приехал, Игорек, да ещё со Светланкой! Вот спасибо. Сейчас я вас кормить буду.
– Нынче без политики - никак, - развел руками Василий Иль ич.
– Ты Лена, пока на стол накрой, а мы тут потолкуем с Игорем. Малыша, ты растешь не по дням, а по часам!
– он подхватил Свет ланку на руки, поцеловал в щеку.
– Честно тебе признаюсь, скучаю тут без тебя. Без твоего отца уже как-то привык, а вот без тебя
– не получается. Вот у меня какая внучка, красавица! А как ус пехи в школе? Есть или нет?
– Конечно есть, деда. Я тебе все потом расскажу. Меня же папа к вам на два дня привез, потому что погода хорошая.
– На два дня? Да это просто замечательно! А почему только на два? Скоро майские праздники, оставайся дней на десять, - об радованно воскликнул Василий Ильич.
– Светланка, пойди бабушке помоги, а мы тут с дедом пока поговорим, сказал Игорь.
– Кстати, мама, особо не старайся, я заскочил на часик, не больше. Дома дел по горло, нужно засветло вернуться.
– Да уж какие там дела у тебя, Игорь? Посмотри, солнце к закату клонится. Ну и оставайся до утра.
– Нет, мама, не могу.
– Пойдем, Светланка, - сказала Елена Петровна.
– У меня там знаешь, сколько вкусностей для тебя припасено? И получше всяких там "Сникерсов"!
– А можно мы с Рузанной вместе будем есть варенье, бабу ля? спросила Светланка.
– Да уж варенье она любит, - улыбнулась Елена Петровна.
– Пойдем, моя сладкая.
Когда они ушли в дом, прихватив с собой радостно виляющую хвостом овчарку, Василий Ильич внимательно посмотрел на сына и спросил:
– Возникли проблемы, Игорь?
– Да есть немного, папа.
– С Надеждой?
– Да, - Игорь вздохнул.
– Поэтому и привез к вам Светланку на пару дней, нужно будет всерьез разобраться, как жить дальше. Не хочется, чтобы девочка присутствовала при этом. Ты ведь зна ешь, Надежда любит закатывать истерики.
– Понятно. Ну что ж, я тебе не советчик в этом деле. Хо тя... когда она в последний раз приезжала к нам... смотри-ка, уже год прошел! Так вот, я тогда понял, что она совсем не ценит тебя. Причины могут быть разными, от физиологических до идеоло гических, я их не знаю.
– Могут быть и финансовые.
– Вполне. Собираешься устранить их? Помочь?
– А зачем?
– Действительно, - усмехнулся Василий Ильич.
– Если люди до рожат друг другом, финансы для них не главное. Ну ладно, вижу, тебе неприятен этот разговор, оставим его до лучших времен. Скажи-ка мне, что интересного в Москве? По телевизору трудно понять, а ехать не хочется.
– Спонсоры пытаются утвердить свои порядки, - хмуро сказал Игорь.
– Вот как?
– удивился Василий Ильич.
– А по моим сведениям, они их давно уже утвердили.
18
– Ты сегодня такой нарядный, Роберт, - с улыбкой сказала Ольга. Прямо не узнать.
– Для тебя старался, слушай!
– Роберт с притворной небреж ностью расправил пальцами усы, гордым соколом взглянул на де вушку.
Они медленно шагали по Тверскому бульвару вниз, к Никитс ким воротам: стройная, грациозная Ольга в голубых джинсах, бе лой кофточке, длинноногая красавица с пышными локонами каштано вых волос и высокий, тяжеловатый Роберт в своем лучшем сером костюме, белой рубашке с красным галстуком и лакированных туф лях. И - в темных очках, скрывающих синяки, полученные во вче рашнем сражении. Ольга держала Роберта под руку, что ему, не сомненно, весьма и весьма нравилось.