Королева красоты
Шрифт:
— Сорок шестой,— ответил он.
Оперативники исчезли также стремительно, как появились. Быстрым шагом они направились к гаражу Сапожникова. Подойдя к нему, милиционеры услышали шум работающего двигателя, доносившийся из-за ворот. В гараж Сапожникова вели большие ворота. Они были заперты изнутри. Но на воротах имелась дверь с висячим замком.
Сапожников вошел в гараж через дверь, затем открыл ворота, повесил на дверь замок, а ворота закрыл изнутри на
— Толя, давай! — скомандовал Соловец.
Дукалис вынул пистолет и выстрелом сбил висячий замок. Оперативники открыли дверь. Волны газа хлынули им в лица. Глотнув воздуха, Дукалис бросился внутрь гаража, отодвинул задвижку и распахнул ворота. Милиционеры увидели горбатый «Запорожец» с включенным двигателем. На заднем сиденье, откинув голову, сидел Сапожников. Он был без сознания. Волков заглушил двигатель Дукалис пощупал пульс владельца машины.
— Живой,— сказал он.
Оперативники вынесли Сапожникова из гаража и положили на землю.
— Слава, звони в «скорую»,— скомандовал Соловец.
Волков побежал к вахте. Соловец, Дукалис и Ларин в это время осмотрели гараж. То, что увидели оперативники, потрясло их. Стены от пола до потолка были оклеены фотографиями Натальи Матвеевой. Это были многократно размноженные вырезки из журналов, календари и проспекты модельного агентства.
— Ничего себе...— выдохнул Соловец.
— Иконостас,— сказал Ларин.
Никто из участников операции не ожидал столь неожиданной развязки. До приезда «скорой» Сапожников так и не пришел в себя. Когда его увезли, оперативники облегченно вздохнули и переглянулись.
— Я тут одно кафе знаю, в торговом центре.,.— неуверенно сказал Дукалис.
До конца рабочего дня оставался еще час.
— Ну, чего, Георгич? — спросил Ларин.
— Давай! — махнул рукой Соловец.
Коллеги отпустили шофера Колю, а сами направились в кафе, где заказали бутылку водки и четыре порции сосисок.
— А я думал, что это Зальцман,— сказал после первой Волков.— Уж больно скользкий старичок.
— Администратор Матвеевой тоже еще тот фрукт,— возразил Дукалис.
— Если бы я про диабет не вспомнил, мотать бы парню срок, — задумчиво проговорил Ларин.
— Отставить разговоры,— подытожил Соловец.— Наливай!
14
Питерской погоде в конце концов надоело играть не свою роль. Через пару дней небо затянулось серыми шторами. Зарядил мелкий промозглый дождь.
В один из таких дней капитан Ларин пришел в тюремную больницу. Он открыл дверь в палату, где лежал Александр Сапожников. Кроме убийцы манекенщицы, в палате не было никого. На лице Сапожникова отсутствовал пластырь, прикрывавший некогда «порез от бритвы». Теперь Ларин мог разглядеть на его щеке следы от ногтей Натальи Матвеевой.
— Здравствуйте, Сапожников,— сказал капитан.
Лицо убийцы не выражало ничего.
— Здравствуйте,— сказал он тихо.
Казалось, мысли его были где-то далеко.
— Как вы себя чувствуете? — спросил оперативник.
— Не надо было вам меня спасать,— ответил неудавшийся самоубийца.
— За что вы убили Матвееву?
Наступила пауза, после которой Сапожников заговорил.
— Я полюбил ее с первой минуты, когда она появилась в нашем доме,— сказал он,— Эти годы, что Наташа жила здесь, были для меня самыми мучительными и самыми счастливыми. Поймите, я единственный любил Наташу бескорыстно. Из тех двоих один покупал ее, а второй, наоборот, тянул деньги. Поверьте, это не месть отвергнутого влюбленного, а восстановление справедливости! Восстановление мировой гармонии.
— Вы это серьезно? — спросил Ларин.
— Разве такими вещами шутят?
Сапожников отвернул голову от капитана и уставился в потолок. Ларин понял, что перед ним философ, и его философия потрясла оперативника. Он вздохнул и, ничего не говоря, вышел из палаты.
В тот же день капитан доложил подполковнику Петренко о результатах проделанной работы. Он принес видеокассету с Натальей Матвеевой, которую дала ему Ольшанская. Мухомор вставил ее в видеомагнитофон. На экране появилась красивая манекенщица. Подполковник оценивающе покачал головой.
Ларин доложил Мухомору о ходе расследования и пересказал последний разговор с Сапожниковым.
— Таким образом, Юрий Александрович,— подытожил он,— Сапожников, видя, что дверь в квартиру Матвеевой осталась открытой и что подозрение падут на Гордеева, проник в квартиру и задушил девушку. Я не знаю, что скажут медики, но, по-моему, он псих.
Мухомор, не отрываясь, смотрел на экран, где была Наталья Матвеева.
— Псих не псих, не тебе решать. Суд разберется.
Подполковнику явно нравилась покойная манекенщица.
— Да...— сказал он.— Недаром из-за нее такая каша заварилась!