Королева пламени
Шрифт:
Постамент был трех футов высотой, узкий, с полукруглой выемкой на коротком ребре. Под выемкой на уровне земли в камне вырезали чашевидное углубление. От него уходили канавки к окружающим постамент пирамидам.
Брат Люций перестал дрожать, застыл с широко раскрытыми, остекленевшими от ужаса глазами.
«Кровь, — глядя на постамент, подумала Лирна. — Столетия дождей и ветров начисто выскребли камень, но когда-то он постоянно был красным. Здешний народ всегда проливал кровь. В давние времена кровь лили, чтобы насытить чудовищ своего воображения,
С битвы при Зубах она не видела снов, ложилась спать и проваливалась в забытье. Хотелось бы считать столь безмятежный сон наградой чистой, довольной жизнью душе, но, по правде говоря, причиной стала попросту усталость. Каждый день был полон дел и хлопот. Потому Лирна не сразу поняла, что ее босые ноги не по-настоящему ступают на каменный пол храма. Сон неторопливо и неумолимо привел королеву к постаменту, красному, как во времена, когда храм управлял жизнью столь многих обманувшихся душ, скользкому сверху донизу. Кровь переливалась через край каменной выемки, текла по каналам к безмолвным домам богов.
Рядом с постаментом стояла ужасающего вида женщина с ножом в руке. Когда-то синее платье стало черным от крови. Лирна видела, что платье было очень богатым и мастерски сшитым, достойным принцессы. Взгляд королевы остановился на лице женщины, жутко обожженном, с обуглившейся кожей, обнаженной воспалившейся плотью. От ожога еще поднималась едва заметная струйка дыма.
— Я долго ждала, — свирепо глядя на Лирну, с укором сказала женщина.
— Чего? — удивленно спросила королева.
— Не чего, а кого. Тебя, конечно, — проговорила женщина и махнула рукой.
Из тени вышел юноша невысокого роста, но с приятными тонкими чертами лица.
— Твоим почитателям не терпится принести жертву.
Юноша опустился на колени у постамента, равнодушно посмотрел в лицо королеве.
— Я сдержала свое обещание, — стараясь побороть дрожь в голосе, произнесла королева. — Я нашла вашу мать. Она теперь сестра Седьмого ордена и идет вместе с моей армией.
Фермин улыбнулся, невозможно растянул рот, и открылись ряды треугольных акульих зубов.
Сверкнул нож, вспорол глотку, хлынула кровь, потекла по постаменту в углубление. Обожженная женщина оттолкнула бездыханное тело и снова поманила рукой. Вышедший из тени был высоким и хорошо сложенным, испещренное шрамами лицо говорило о жизни, полной тягот. Улыбался мужчина так же, как в тот миг, когда тело пробило копьем баллисты. Копье еще торчало, и, когда мужчина встал на колени, вышедший из груди наконечник заскреб о камень постамента.
— У вас был выбор, — прошептала Лирна и, еще не договорив, поняла, что лжет.
Но Харвину ложь показалась забавной, и он рассмеялся, подставив шею под нож.
— Я не виновата, они сами захотели служить мне, — пробормотала Лирна.
— А как же иначе, — сказала женщина, — смертные живут лишь для того, чтобы услужить богам.
Из тени вышла Фурела с кинжалами в руках, поклонилась Лирне. Лицо и волосы Фурелы были мокры от морской воды, глазницы пусты, плоть вокруг них изгрызена. Перед тем как нож вспорол ей горло, из глазницы выполз маленький краб и погрозил Лирне клешней.
Королева отвернулась, но легче не стало. Храм заполнился людьми, перед постаментом выстроилась длинная очередь. Лирна узнала лишь немногих. Вот мельденейский лучник, упавший со снастей в битве при Зубах, женщина сеорда, погибшая в Варинсхолде, и столько других. Сеорда, нильсаэльцы, кумбраэльцы. Все, как и Фурела, промокли насквозь, плоть изъело море.
— У меня не было выбора! — яростно крикнула Лирна, но осеклась при виде того, кто встал на колени у постамента.
— Не было выбора? — переспросил Мальций.
Его шея была неестественно вывернута, но улыбка полнилась теплом и дружелюбием.
— Сестра моя, выбор — редкая роскошь для тех, кто желает править. У твоих ног теперь целый мир. И я всегда знал, что рано или поздно все придет к этому. Как думаешь, может, милосердней было бы убить меня еще до восхождения на престол? Ты разве никогда не размышляла, скажем, о небольшой капле яда в моей чашке? Это так просто и легко.
— Нет, — прошептала она. — Ты же мой брат. А однажды я ужасно поступила с тобой…
— Ты оставила мне жизнь и свободу для того, чтобы я увидел смерть моей жены и детей, разрушение моего королевства.
Он поднял руки. Женщина подошла, но не стала резать одним быстрым движением. Она нежно, почти с любовью приставила нож к горлу, а другой рукой прижала голову короля к своей груди.
— Лирна, не отворачивайся, — попросил король, когда лезвие вошло в горло. — Боги всегда голодны…
Лирна проснулась от деликатного, но настойчивого подергивания за руку. Когда королева открыла глаза, Мюрель даже отпрянула — настолько диким был взгляд Лирны.
— Ваше величество, известия от владыки битв. С востока приближается вражеское войско.
Лирна нашла графа Марвена на ступеньках храма. За ним спешно строились части, гонцы скакали к командирам, облако пыли почти заслонило утреннее солнце.
— Ваше величество, брат Соллис оценивает численность противника в шесть десятков тысяч. Необычно то, что почти все — вольные мечники. Но наступают в хорошем боевом порядке. Шестьдесят тысяч — чуть больше половины королевского войска. Императрица что, решила отчаянно рискнуть в попытке замедлить продвижение врага?
— Милорд, прошу вас обойтись без лишнего риска, — сказала Лирна графу Марвену. — Мы не можем позволить себе значительных потерь.
— Ваше величество, битва — всегда риск. Но, полагаю, это дело мы закончим к полудню.
Он поклонился, вскочил на коня и исчез среди мешанины людей и пыли. Лирна посмотрела на самую высокую башню. Королева хотела избавить себя от созерцания битвы, сон лишил всякого желания наблюдать кровопролитие. Но сейчас было бы трусостью отвернуться от своих воинов.