Королева Солнца
Шрифт:
Что ж, они пытались, но не может же их все время сопровождать удача.
Сколько еще времени пройдет, пока их не разыщет здесь закон? Смогут ли они хотя бы собраться с мыслями?
Дэйн включил приемник и сразу сорвал с себя наушники. Он знал треск статического электричества, слышал многочисленные и странные звуки, раздающиеся на межзвездных линиях, но этот сплошной парализующий гул был чем-то совершенно новым и тревожным.
И поскольку звуки были совершенно незнакомые, он не мог разгадать их источника. Дэйн вновь взглянул на экран, на этот раз
Листва, растущая в изобилии, была зеленой, это была несомненно зеленая терранская листва, но... Дэйн ухватился за край передатчика... Но что это за красный цветок, поймавший на лету и проглотивший маленькое летящее создание?
Он старался вспомнить сведения по естественной истории. То, что он увидел, было неестественным, неземным!
Дэйн выдвинул объективы на носу «Королевы», чтобы получше рассмотреть окружающую обстановку. Корабль был наклонен, очевидно, посадка была не слишком гладкой, и поэтому часть объективов смотрела в небо. Но когда Дэйн взглянул в объективы, направленные на поверхность, он увидел достаточно, чтобы понять, что корабль сел где угодно, но только не на Терре.
Подсознательно он ожидал, что Большой Ожог окажется бесплодной пустыней — застывшие голые скалы и реки замерзшего кварца, вещества, выброшенные из-под земли под действием мощных атомных взрывов. Так случилось на Лимбо, другой сожженной планете, где нашлись следы их предшественников в Галактике — загадочных, давно исчезнувших Предтеч. Там они вели свою суровую аннигиляционную войну.
Но, очевидно, в Большом Ожоге все было по-другому. Здесь не было лишенных жизни скал, наоборот, казалось, что здесь слишком много жизни. В своем ограниченном объективами поле зрения Дэйн видел кишащие жизнью джунгли. Это удивительное открытие заставило его забыть об их положении.
Он все еще изумленно глядел на экран, когда Рип пошевелился, поднял голову и раскрыл затуманенные глаза.
— Удалось? — спросил он.
Дэйн, отрывая глаза от удивительной картины, ответил:
— Ты посадил нас, но куда — не знаю...
— Если наши приборы не врут, мы должны быть вблизи сердца Большого Ожога.
— В самом сердце?
— Как оно выглядит? — Рип был слишком слаб, чтобы встать с места и подойти к экрану. — Сожжено, как на Лимбо?
— Вовсе нет. Рип, приходилось ли тебе видеть помидор размером с дыню? Да, это похоже на помидор. — Дэйн сфокусировал объектив на этом предмете.
— Что с тобой, Дэйн? — В голосе Рипа послышалось беспокойство.
Дэйн уступил место Рипу, но сам не отошел. Конечно, это был их старый знакомый терранский помидор, но размером с дыню. И свисал он с дерева в десять футов высотой.
Рип устремился в кресло связиста. Он тоже удивился при виде этой картины, но сразу спросил:
— Где же мы?
— Ты же сам сказал, что это должен быть Большой Ожог!
— Но, — Рип медленно покачал головой, как бы отвергая то, что видел, — Большой Ожог — это голые скалы. Я видел снимки.
— Только внешнее кольцо, — поправил его Дэйн, уже решивший для себя эту задачу. — Мы же находимся там, где уже давно никто не был. Великий Дух Космоса, что же здесь произошло?
У Рипа было достаточно специальных познаний, чтобы ответить на этот вопрос. Он вновь подошел к пульту управления и нажал одну из кнопок. Каюту мгновенно наполнил громкий гул.
Дэйн понял, что это означает, объяснений Рипа не потребовалось.
— Так вот оно что! Вся местность была сильно радиоактивна!
Глава 14
ОСОБОЕ ПОРУЧЕНИЕ
Этот гул, а также шкала счетчика предупреждали, что они так же надежно отрезаны от внешнего изобилия, как если бы глядели с поверхности Марса или Саргола. Выход наружу из-под защитных экранов корабля в эту прекрасную зеленую страну означал бы для них такую же верную смерть, как если бы снаружи с ракетами наготове их поджидал патрульный крейсер.
Спасения от этой радиации не было — она проникала через воздух, которым они дышали, через кожу. А дикая местность цвела и манила к себе.
— Мутации, — пробормотал Рип. — Клянусь космосом, Тау сошел бы с ума, увидев все это!
Это упоминание о враче напомнило им, зачем они приземлились. Дэйн прислонился к наклонной стене каюты.
— Нам нужен врач...
Рип кивнул, не отрывая взгляда от экрана.
— Можно ли защитить один из флиттеров? — продолжал настаивать помощник суперкарго.
— Это мысль! Али знает, как... — Рип потянулся к микрофону интеркома.
— Инженерная секция!
— Вы живы? — послышался голос Али. — Долго же вы не отзывались. Где вы? То, что вы стали кривобокими после ученической посадки, это я вижу.
— В Большом Ожоге. Иди сюда. Погоди — как Викс?
— У него сильная головная боль, но сознания он не потерял. Похоже, что иммунитет все-таки действует. Я отправил его в каюту, снабдив успокоительными таблетками. Итак, получилось...
Поскольку Али должен был присоединиться к ним, Рип и микрофон сказал только:
— Некоторым образом...
Стук башмаков на лестнице предшествовал появлению Али в штурманской рубке. Ему дали возможность посмотреть на местность снаружи и изучить показания приборов, затем Рип повторил вопрос Дэйна:
— Можно ли защитить один из флиттеров так, чтобы он смог вылететь? Я не могу снова поднять и приземлить «Королеву».
— Я знаю, что ты не можешь, — ответил помощник инженера. — Возможно, нам удалось бы взлететь, но сесть мы уже никуда не смогли бы — не хватит горючего. Флиттер? У нас есть защитные экраны, но оборудование флиттера потребует немалого труда. Во всяком случае, мы постараемся... — Он нахмурился, обдумывая задание, касавшееся инженерной секции.
С интервалами на короткий сон, торопливую еду и уход за больными Рип и Дэйн, превратившись в руки, направляемые мозгом и знаниями Али, работали без отдыха. Викс, поспав, испытывал меньше боли и, несмотря на слабость, пытался им помогать.