Шрифт:
Моя история начинается в этом мире, с того момента, когда я после пробуждения открываю полностью глаза и понимаю, что меня тащат два амбала подмышки. Они одеты в очень старинные одежды, как в средневековье.
– Что здесь происходит? – кричала я, – Отпустите! Как я сюда попала?
Они же, смеясь во весь рот, ржут, привязывая меня к столбу. Теперь, я отчётливо понимала, что нахожусь на эшафоте привязанная к столбу, а в ногах у меня лежит огромная куча хвороста.
Напротив меня стоит ликующий народ радостно дожидающейся моей казни. За ними шла высокая стена, как в замках. Моя догадка про
Тут заговорил король.
– Ведьма, ты признаёшь свою вину?
Я взглянула на него. Он стоял, облокотившись двумя руками на перила.
– Почему вы решили, что я ведьма? – спросила его.
Он, да и как весь присутствующий народ громко рассмеялся. Когда он успокоился, спросил:
– Ты готова умереть?
– Нет! Я хочу жить!
– Ты знаешь, что для этого надо сделать!
– Король, будь любезен напомнить мне, что я должна сделать, чтобы остаться в живых?
Король сильно удивился, как и другие, но всё же произнес:
– Встать на колени!
– И всё? – Удивилась я. Меня мало интересовало в тот момент, почему я могла спасти себя, вернее та, которая была до этого в этом теле, не стала на колени, и что такого страшного в этом, но мне было плевать, я хотела жить, жить! Не была готова умереть, уж тем более в этом недружелюбном мире. Мне казалось, что вот ещё мгновение и проснусь! Проснусь у себя дома в тёплой кроватке рядом с мужем. Я крикнула: – Хорошо! Я согласна. – Король не сразу сообразил, так как ещё ржал. – Я встану на колени перед тобой!
Вот после этих слов он замолчал, и над площадью нависла гробовая тишина. Мне кажется, даже птицы затаили дыхание. После пяти минутной паузы он сказал:
– Повтори.
– Я согласна встать на колени и попросить прощения за свои деяния, если ты сохранишь мне жизнь!
Король всё стоял с выпученными глазами, а когда разум возобладал над чувством, махнул рукой и приказал:
– Развяжите её, – и добавил, – тебе не удастся убежать. Ведь ты это знаешь, что задумала, ведьма?
– Я хочу жить! – сказала, потирая свои запястья от верёвки. Я не спешила падать на колени.
– Я жду, – повторил король.
– Дай свое царское слово, что не отдашь приказ меня убить. Да и другим тоже не позволишь. Ты сохранишь мне жизнь!
– Даю тебе слово.
– А твоему слову можно верить? – внимательно смотрела на него.
– Ты тянешь время, – злился король. – Привяжите её!
– Что же ты такой нетерпеливый, – я медленно шла к краю эшафота. Там стояла табуретка палача. – Встаю перед тобой король на колени, – и чуть приподняв платье, залезла на табурет с коленками. – Я преклоняю перед тобой голову, – и чуть прижала подбородок к шее, внимательно смотря на него.
Все
– Король, так ты меня милуешь?
Владыка – этого замка всё ещё не верил своим глазам. Народ стал шушукаться.
– Хорошо, дарую тебе жизнь. Увидите её в тюрьму. – Тихо сказал король.
Пока я спускалась по лестнице вниз, народ стал гудеть сильнее и самый смелый из них выкрикнул:
– Сжечь ведьму!
Я взглянула на короля. Тот надменно смотрел на меня и жалел, что так необдуманно дал своё слово.
– Ведьму никто не тронет, – обратился он к народу, – я дал слово! Кто ослушается, будет казнён, как и его семья. Она сама сдохнет в камере. Ее крысы сожрут живьём! Ещё будет жалеть, что не сгорела сегодня на костре!
Народ как-то обрадовался моей перспективе. И я была немного счастлива, что избежала смерти, а там посмотрим, что будет.
Зайдя в камеру, уже почти пожалела, что меня не сожгли на костре. Попахивало плесенью, и не только. Явно туалет был здесь и его никто не убирал. С правой стороны от входа была кровать, если можно её называть. Лавка с парочкой одеял, которые никогда в жизни не видели воды. На удивление стоял стол с правой стороны. Стул, судя по всему, был разбит, так как по углам валялись типа сгнивших досок. Всё это освещало окно, которое находилось на противоположной стороны от входа.
– Тебе повезло, – сказал надсмотрщик, также глядя на окно, – почти самая светлая камера! Кто-то вообще солнце не видит. А у тебя в полдень рай на три часа. – Он ещё что-то хотел сказать, но сопровождающая охрана ему приказала:
– Выходи!
Когда дверь закрылась, услышала, как тюремщику стали давать указания.
– Дверь никогда не открывать, чтобы там ни происходило. Пусть кричит, орёт, хоть помирает, дверь не открывать! Да и ключ отдай, хотя у тебя и другой найдётся. Ты понял, не открывать! Сам знаешь кто она. Никаких разговоров. Даже не заглядывай к ней! Один раз будешь кормить и всё. Я бы вообще ничего не давал поесть. Пусть бы с голоду сдохла! Но король слово дал, – печально вздохнул говорящий. – Сама помрет! – радостно сказал охранник и все они пошли прочь от моей камеры.
Я пару раз обошла свой новый дом. Залезла на кровать с ногами и тихо заплакала. Не понимала, как сюда попала и как мне жить здесь. Надеюсь это сон! Мне не хотелось совсем закончить свои дни здесь в этих четырёх стенах. При таких мыслях я уснула.
Проснулась, судя по всему от того, что по мне что-то или кто-то ползает. Я стала прислушиваться. Когда окончательно поняла кто, на всю тюрьму заезжала. Это были крысы! Не знаю, сколько я орала, но очень долго, что на мои вопли пришёл охранник. Он шёл очень сильно бранясь себе под нос. Когда подошёл к моей двери, забарабанил в дверь матерясь. От его криков я пришла в себя и замолчала.